Журнал «Пионер» - Пионер, 1951 № 08

«Надо предупредить, скорее предупредить, пока лес не доплыл до станции!» - решает Андрейка и пускается бегом по направлению к дороге.

От Дубровки до Надеждина Уза делает большую дуру. Она течёт сначала на юго-запад, потом круто поворачивает на восток выше того места, где произошёл обвал дров, делает новый поворот к югу, уходит далеко в сторону от Надеждина и возвращается туда уже с юго-востока. Протяжённость этой дуги больше тридцати километров, а прямой дорогой через лес от Дубровки до Надеждинской плотины считают всего одиннадцать. Андрейка эту дорогу знал хорошо.

«Скорее, скорее! - торопит себя Андрейка. - Только бы не опоздать!» - и бежит, напрягая все силы. Высокая трава заплетает ему ноги, ветки больно хлещут по лицу, но Андрейка ничего этого не чувствует и не замечает. Вот и дорога впереди. Он сворачивает по ней влево я прибавляет шагу. По мягкой, песчаной дороге босиком бежать легче, но мешает кринка с земляникой. В горле от быстрого бега пересохло, хочется пить, но воды на всём пути нет.

В знакомой ложбине, от которой влево уходит тропа к землянке лесорубов, Андрейка на миг останавливается, садится под куст орешника, торопливо горстями съедает землянику, прячет пустую кринку в кусты и, поднявшись, снова бежит дальше по дороге.

После ухода лесорубов на работу Агафья достала муку, вымыла кадку, в которой замешивала тесто, натаскала и наложила в печку дров, дважды сходила за водой на ключ, расположенный метрах в двухстах от землянки, перемыла посуду, достала из погреба мясо и, усевшись на пеньке, принялась чистить картофель. Она торопилась и поглядывала на солнце, которое в этот день, казалось, особенно быстро спускалось к горизонту. Вот оно уже «рылось за верхушками деревьев соседней делянки. Пора бы начинать готовить ужин. Время бы уже и Андрейке вернуться.

Если поздно поставить тесто, то хлеб может не поспеть к утру, и тогда лесорубы пойдут на работу полуголодными: ведь для рабочего человека без хлеба какой завтрак? Напечь пресных лепёшек? Хлеба они всё же не заменят. Все будут недовольны. Нехорошо! С такими мыслями Агафья затопила очаг, сложенный возле землянки, и принялась готовить ужин, время от времени поглядывая в ту сторону, откуда должен был появиться Андрейка.

Вот и суп сварился, и картошка уже закипела, а Андрейка не возвращался. Агафья решила, что он заигрался с ребятами и забыл поручение матери. «У них только свои игры на уме, а о том, что люди могут голодными остаться, у них и мысли нет!» - с досадой подумала она.

Лес окутали сумерки, повеяло вечерней прохладой. Дым, струившийся из очага, поголубел, стал низко расстилаться по полянке. Пришли с работы лесорубы. Андрейки всё не было.

Агафья молча собрала ужин, ушла в землянку. Через открытую дверь к лесорубам доносился оттуда только сердитый перезвон посуды.

Один из лесорубов, Алёша Кочетков, застучал ложкой по миске и крикнул:

- Агафьюшка, требуется хлеба подбавить!

- Двойную порцию, Агафья, неси, он ведь у нас сегодня первое место занял… С конца!

Лесорубы - покрыли эти слова дружным хохотом. В дверях землянки показалось виноватое лицо Агафьи.

- Не обессудьте, - заговорила она, - хлеб-то у нас сегодня весь вышел. Да и завтра как быть, не знаю. Тесто сегодня затевать надо было, а я нечаянно закваску сгубила… Послала Андрейку в Дубровку, да запропастился где-то парнишка!

- Вот это порядок!… От таких порядков впору из лесу бежать!… - бросил на стол ложку Ворчун. - «Запропастился где-то парнишка!» Я бы этому парнишке показал; небось, в другой раз не стал бы балясничать, если за делом послали!

Эти слова больно задели Агафью. Всего несколько минут назад она и сама в душе обвиняла Андрейку. Но сейчас захотелось заступиться за сына. А может, с ним несчастье какое случи лось?! II в её воображении стали рисоваться картины одна страшнее другой. Агафья незаметно вытерла слёзы кончиком платка.

Николай Пряхин, молодой высокий парень, вылез из-за стола.

- Давно ушёл Андрейка? - спросил он.

- Сразу же после обеда, - ответила Агафья.

- Не горюй, ничего с ним случиться не могло. Мы сейчас пойдём, разыщем… - сказал Пряхин. - Пойдёмте, товарищи, поищем Андрейку. А то в лесу уж темно, если заблудился парнишка, страшно ему, поди.

Андрейка тронулся в обратный путь, когда солнце было ещё высоко над горизонтом. Возбуждённый и радостный, он бодро шагал по дороге, вспоминая все подробности только что пережитого. Новые, ещё неизведанные чувства переполняли Андрейку, ему хотелось поделиться с кем-нибудь своей радостью, рассказать, как, сам заведующий колхозной электростанцией товарищ Строганов пожал ему руку и сказал: «Спасибо тебе, Андрейка, за такое дело, от всего колхоза спасибо!» Но в лесу никого не было. По бокам дороги стояли молчаливые, ко всему безучастные сосны и, казалось, с тоской провожали заходящее солнце. Возбуждение Андрейки постепенно улеглось,. и он сразу почувствовал страшную усталость. Ноги отяжелели. Андрейка решил отдохнуть и опустился на землю тут же, у обочины дороги.

Напротив, у самой колеи, стояла толстая сосна, в нижней части ствола её па большом участке была сорвана кора. Андрейка припомнил, что когда он бежал в Надеждино, ствол этой сосны был освещен солнцем и на ране ярко блестели золотистые капельки смолы. Андрейка вспомнил также, что ему тогда очень хотелось пить, но он не думал об этом, его больше всего волновало, успеет ли он опередить плывущие брёвна. Показалась река; убедившись, что брёвен на ней нет, он тут же спустился под обрыв берега. Черная воду из речки пригоршнями, он долго не мог утолить жажду. Потом он вспомнил, как вошёл в помещение электростанции. Заведующий, товарищ Строганов, спросил сердито: «Тебе что здесь нужно? Вход посторонним сюда не разрешается». А прощаясь , он говорил ласково: «Когда будешь ещё в Надеждой, заходи к нам, Андрейка».

Сгущались сумерки. В лесу стало тоскливо и жутко. Андрейка поднялся и заторопился дальше.

По пути Андрейка разыскал оставленную в кустах кринку. Она напомнила ему о невыполненном поручении матери. На душе сразу стало сумрачно. И чем дальше Андрейка размышлял об этом, тем всё серьёзнее казался ему совершённый проступок. Он уже стал думать, что достать закваску было гораздо важнее, чем предупредить колхоз о плывущих по реке брёвнах. Ведь из-за того, что он не принесёт закваски, лесорубы завтра останутся без хлеба. И как эта смог он забыть о закваске, когда был в Надеждине! Андрейка понял, что он провинился не только перед матерью, но и перед всеми лесорубами и что они вправе потребовать у него отчёта. Он представил себе, как сурово посмотрит на него Макар Ананьевич и скажет матери: «Вот какого сына ты вырастила!…» И все лесорубы будут смотреть на Андрейку осуждающе… Андрейка готов был заплакать. Но плакать для пионера - тоже дело неподходящее, и он сдержался.