Энн Брешерс - Союз «Волшебные штаны»

Лидия, конечно, уже рассказала отцу о том, что примерка провалилась, и пожаловалась на ее поведение. Кармен была готова дать отпор. Ей так хотелось накричать на Лидию, хотелось вывести ее из себя. Ей это было просто необходимо.

— Привет, — сказала Криста, оторвав голову от домашнего задания.

Кармен с минуту изучала ее, надеясь обнаружить признаки агрессии.

— Кармен, хочешь содовой? — благожелательно спросила Лидия, отмеряя рис и высыпая его в кастрюлю.

В дверях показался отец, еще не успевший переодеться после работы.

— Привет, бельчонок, как прошел день?

Кармен переводила недоверчивый взгляд с отца на Лидию. «Был ужасный день! — хотелось закричать ей. — Эта портниха со вставными челюстями оскорбила и унизила меня. А я вела себя как глупый ребенок».

Но она ничего не сказала. Просто молча пристально смотрела на отца. Неужели он не догадывается о ее чувствах? Не догадывается, как ей здесь одиноко?

Отец широко улыбнулся. И Лидия ответила улыбкой.

— Пахнет потрясающе, — сменил он тему.

— Жареный цыпленок? — предложила Лидия.

— М-м-м-м, — машинально отозвалась Криста.

Господи, кто все эти люди? Что это за люди?

— У меня был кошмарный день, — начала Кармен, хотя надежды на выяснение отношений улетучились: она слишком незначительна, чтобы ее воспринимали всерьез.

Папа уже поднимался по лестнице, собираясь переодеться, а Лидия сделала вид, что не расслышала.

Кармен оставалась никем, даже в Штанах. Мало того, ее даже и не слышали. Отчаявшись, она направилась к входной двери и с треском захлопнула ее за собой. К счастью, можно было отыграться на двери.

Иногда во время прогулки Кармен успокаивалась, но иногда и это не спасало.

Яростно размахивая руками, она направилась к ручью на краю леса. Она слышала, что в этом глухом месте водятся змеи, и надеялась, что повстречает самую ядовитую.

Кармен с трудом оторвала от липкой глины на берегу ручья большой, тяжелый булыжник. Потом швырнула его в воду, получив взамен фонтан брызг, которые осели на Штанах. Булыжник упал в русло ручья, слегка нарушив спокойное течение воды. Кармен не отрываясь смотрела, как вода вокруг булыжника пошла рябью. Но через несколько минут булыжник погрузился в песок, и ручей снова потек спокойно и неторопливо.

Обед, наверное, уже готов. Ждут ли они ее? Подумали о том, куда она могла пойти? Отец, должно быть, слышал, как хлопнула дверь. А вдруг он так разволновался, что отправился ее искать? Может быть, сам пошел на север, а Пола послал на юг, поискать ее на трассе Рэдли. Может быть, цыпленок Лидии остывает, но отец и не притронулся к нему, потому что Кармен пропала.

Она пошла обратно к дому. Вовсе не хотелось, чтобы папа вызвал полицию и ее разыскивали. А Пол только утром вернулся от своего отца. Ему и так достаточно переживаний.

Кармен ускорила шаг. Она даже слегка проголодалась, потому что в последнее время ела мало.

«Я лучше всего себя чувствую, когда голодна», — пояснила она отцу накануне, оставив нетронутой запеканку, но он не обратил на это внимания.

Сердце подпрыгивало от волнения, когда Кармен поднималась на крыльцо и представляла себе отца. Дома ли он? Ищет ли ее? Она, пожалуй, не будет входить, если там только Лидия и Криста.

Кармен осторожно приоткрыла входную дверь и заглянула внутрь. В кухне горел свет, но в столовой был полумрак. Она завернула за угол. На улице было темно, поэтому можно было не опасаться, что ее заметят.

Подойдя к большому окну, прямо напротив обеденного стола, Кармен застыла на месте и даже перестала дышать. Гнев вспыхнул опять, схватил за горло, оставив на губах привкус крови. Потом спустился в желудок, сжав его сильным спазмом. Гнев распирал грудь, отчего ребра, казалось, впивались в легкие. Руки судорожно сжались, плечи поникли.

Отец не искал ее! Он не вызвал полицию. Он просто сидел за столом, а на тарелке перед ним высилась гора дымящихся кусков цыпленка, моркови и риса.

Видимо, было время молитвы. Одной рукой он держал руку Пола, а другой сжимал пальцы Кристы. Лидия стояла прямо напротив него, спиной к окну. Все четверо тесно прижались друг к другу, сплели руки, образовав гирлянду, благоговейно склонили головы.

Папа, мама и двое детей. И только одинокая, потерянная девочка стаяла на улице, но они не видели ее. Кармен больше не могла сдерживать гнев.

Отступив назад, она пошарила по земле рукой и подобрала несколько небольших камней — их было легко бросить. Она уже не понимала, что делает. Наверное, она подошла к окну и отвела руку для броска… Первый камень отскочил от оконной рамы. Второй попал прямо в окно, потому что она услышала звон разбитого стекла, а потом увидела, как камень, пролетев мимо затылка Пола, ударил в противоположную стену. Путь свой камень завершил около ноги отца. Кармен подождала, когда отец поднимет глаза и увидит разбитое окно. Подождала, чтобы он понял: это сделала она.

А потом Кармен побежала.

Тибби!

Ты знаешь, как я люблю принимать душ во дворе. Мне нравится смотреть на небо. Пусть бы мою ванную поместили на улице, чтобы не томиться в этих душных клетушках. Я же дикое создание. Я точно выразилась? Ты бы возненавидела всю эту первобытность, но это как раз то, что мне нужно. Одна только мысль о том, что придется искупаться в закрытом помещении, вызывает у меня клаустрофобию. Думаешь, кто-нибудь будет против, если я и туалет себе устрою на заднем дворе? Ха, шучу, конечно.

Лене вручили пакет с пирожными и объяснили, как найти кузницу.

— Антио, прекрасная Лена, — позвала ее хозяйка пекарни.

Это была маленькая деревушка, и все местные жители уже знали ее, стеснительную и прекрасную Лену. Застенчивой называли ее взрослые, а менее деликатные сверстники — врединой.

Из пекарни Лена направилась к кузнице, низкому кирпичному строению с маленьким двором. Через открытые створки двери в глубине кузницы виднелся голубовато-желтый огонь. Неужели можно заработать на изготовлении подков и рыболовных крючков? Неожиданно комок подкатил к горлу: ей стало так жаль Костаса и его дедушку.

Правда, ее собственные дедушка с бабушкой до сих пор сокрушаются, что отец не открыл ресторан. Он давно уже стал преуспевающим адвокатом в Вашингтоне, а они уверены, что он все-таки не упустит этот шанс.

— Он не останется без работы, ведь он хорошо готовит, — многозначительно сообщала бабушка, когда ее спрашивали о профессии сына.

Казалось, что между островом и остальным миром лежит пропасть, пропасть между старым и новым, между прошлым и будущим.