Энн Брешерс - Союз «Волшебные штаны»

Увидев Мими, Тибби о чем-то вспомнила.

— О, черт! — пробормотала она.

— Что?

— Я не кормила ее со вчерашнего дня, — сказала Тибби, схватив упаковку очищенных зерен. А ведь она никогда не забывала о своей любимице.

— Можно мне? — спросила Бейли.

— Конечно, — неуверенно произнесла Тибби.

До сих пор никто, кроме нее, не кормил Мими.

Тибби немного походила по комнате, чтобы не мешать Бейли.

Бейли вскоре закончила и снова уселась на стул.

— Готова? — спросила Тибби, прилаживая микрофон.

— Думаю, да.

— Отлично.

— Подожди. — Неожиданно Бейли встала.

— Что еще? — раздраженно спросила Тибби. Она собиралась взять у Бейли интервью, но не могла решить, как это лучше сделать.

Какое-то время взгляд Бейли беспокойно блуждал по комнате. По-видимому, у нее появилась какая-то мысль.

— Можно мне надеть Штаны?

— Штаны? Наши Штаны?

— Да, можно мне их взять на время?

Тибби заколебалась:

— Ну, во-первых, я не думаю, что они тебе подойдут.

— Не важно, — парировала Бейли. — Можно я их померяю? Или у тебя их больше нет?

— Р-р-р-р-р!

Тибби рывком извлекла Штаны. Было бы ужасно, если бы Лоретта бросила их в стиральную машину, да еще добавив несколько колпачков отбеливателя, что она уже проделывала с шерстяными свитерами Тибби.

— Вот. — Она протянула Бейли Штаны.

Бейли выскользнула из своих оливковых бриджей. Тибби поразилась, увидев белые и худые ноги и зловещие синяки на бедрах.

— Господи! А это откуда? — спросила Тибби.

Бейли сверкнула взглядом, приказывая: «Ни о чем не спрашивай, ничего не говори», и напялила Штаны. Конечно, это были Волшебные Штаны, но Бейли в них все же утонула. Она до них еще не доросла. Тем не менее девочка выглядела счастливой. Бейли подвернула штанины по своему росту.

— Теперь все нормально? — спросила Тибби.

— Да, все прекрасно, — сказала Бейли, снова примостившись на стуле.

Тибби установила камеру и нажала кнопку «пуск». В объективе Бейли выглядела иначе. Вокруг глаз синева, кожа бледная, почти прозрачная.

— Говори что-нибудь, — скомандовала Тибби, не зная, о чем Бейли решила рассказать, и боясь задавать прямые вопросы.

Бейли с ногами забралась на стул, обхватила руками костлявые коленки и положила подбородок на скрещенные руки. Свет, проникавший через окошко, придавал ее волосам рыжеватый оттенок.

— Спроси меня о чем-нибудь, — потребовала Бейли.

— Чего ты боишься? — Тибби задала вопрос, не задумываясь, и тут же пожалела об этом.

Бейли помолчала.

— Я боюсь времени. — Она смотрела прямо в камеру огромными, как у лемура, глазами и не казалась смущенной. — Я имею в виду… мне не хватит времени. Этого я боюсь, — пояснила она. — Не хватит времени, чтобы понять людей, понять, что они на самом деле из себя представляют. Боюсь, что и меня не поймут. Боюсь легкомысленных рассуждений и ошибок, которые все допускают. Трудно разобраться во всем этом, когда мало времени. Боюсь, что вместо фильма получится набор картинок…

Тибби смотрела на девочку с недоверием. Бейли в который раз удивила ее. Это была совершенно иная Бейли. Бейли-философ, слишком мудрая для своих лет. Неужели рак заставляет думать? Или все эти химические облучения так развили мозг двенадцатилетней девочки?

Тибби покачала головой.

— Что? — спросила Бейли.

— Ничего. Но ты каждый день преподносишь мне сюрпризы, — сказала она.

Бейли улыбнулась:

— Я рада, что ты еще можешь удивляться.

Карма!

Я пишу с почты, и это экспресс-письмо стоит больше, чем я зарабатываю за два часа в «Валлман», зато оно попадет к тебе уже завтра.

Я еще не могу точно сказать, что для меня значат Штаны. Было ли это так важно или нет. Я сообщу, когда пойму.

Думаю, у тебя лучше получится, потому что ты единственная и неповторимая Карма Кармина.

Пора заканчивать, потому что тетенька в окошке собирается отправлять почту (эх, эх!).

За обедом бабушка объявила, что ни о чем не желает разговаривать. Это означало, что она не хочет обсуждать дела Лены и Эффи. Но бабушка была не против поболтать сама.

— Я сегодня встретила Рену, а она не остановилась поговорить со мной. Представляете? Кем она себя вообразила?

Лена размазывала еду по тарелке. Что ни говори, а бабушка, даже когда расстроена, готовит замечательно.

Дед намеревался отправиться в Тиру по делам, а Эффи успела уже сто раз подмигнуть Лене.

— Костас всегда был таким хорошим, таким милым мальчиком, поэтому нельзя было даже предположить что-то плохое, — размышляла бабушка вслух.

У Лены перехватило дыхание. Бабушка любила Костаса. Конечно, Валию постигло тяжелое разочарование!

— Бабуля, — не сдержалась Лена. — Может быть, Костас, может быть, он…

— Если бы ты знала, через что ему пришлось пройти, ты бы поняла, как много у него в жизни было трудностей. — Бабушка, казалось, не обращала на нее внимания. — Но их не всякий заметит.

— Каких трудностей? — встряла Эффи.

— Бабуля, случилось не совсем то, о чем ты подумала, — робко попыталась объяснить Лена.

Бабушка мрачно взглянула на сестер:

— Я не хочу это обсуждать.

Наевшись, Эффи и Лена сполоснули тарелки и вылетели из кухни.

— Что произошло? — вцепилась в сестру Эффи, едва они отошли от дома.

— Ох-хо-хо! — только и проговорила Лена.

— Боже, да что с вами со всеми случилось? — настаивала Эффи.

Лена сдалась:

— Послушай, Эф, обещай, что не будешь перебивать меня, кричать, визжать, пока я не закончу?

Эффи сказала, что постарается, и почти сдержала обещание. Только когда Лена рассказала о драке, она воскликнула:

— О, не может быть! Серьезно? Дедушка? Боже!

Лена кивнула.

— Тогда им надо сказать правду, пока этого не сделал Костас. Или ты хочешь выглядеть полной дурой? — съязвила, по обыкновению, Эффи.

— Да, надо все сказать, — с грустью отозвалась Лена.

— Не понимаю, почему он сразу не признался? — возмутилась Эффи.

Не знаю. Была такая неразбериха. Может быть, он даже не понял, из-за чего старики подрались. Эффи покачала головой:

— Бедный Костас! Он был так влюблен в тебя!

— Ну, зато теперь не влюблен, — заметила Лена.

— Ясно, что нет.

Бриджит:

— Алло, это Лоретта?

Лоретта:

— Алло?

Бриджит:

— Лоретта, это Бриджит, подруга Тибби.

Лоретта:

— Алло?

Бриджит (почти кричит в трубку):

— Бриджит! Это Бриджит! Позовите Тибби. Она дома?

Лоретта:

— А, Бриджит!

Бриджит:

— Да.

Лоретта:

— Тибби нет дома.

Бриджит:

— Передайте, что я звонила. У меня здесь нет своего телефона, поэтому я сама попозже перезвоню.

Лоретта:

— Алло?

Вечером, за обедом, Кармен собиралась постоять за себя. Ведь на ней были Штаны! Они давали ей силы, напоминая нам о времени, когда она была сама собой. Напоминая ей о любви. Напоминая о ее способности бороться до конца. Она хотела снова стать Кармен, настоящей Кармен, и поговорить с отцом и Лидией, пока из нее не сделали пустое место.