Ирина Нельсон - Кома. Книга третья.

Чарити густо покраснела. Мадам Помфри быстренько испарилась, пробормотав что-то об историях болезни. Снейп скривил губы в ироничной усмешке. В черных глазах плеснулось странное веселье.

— А вы мешаете, мистер Волхов?

— До сегодняшнего дня я считал, что нет. Но должен признать, что теперь приложу все усилия... — я нежно прижался к груди Северуса и переплел наши пальцы, бросив на Бербидж ехидный взгляд. — Я ведь вас так люблю, профессор! А вы тоже меня любите, просто пока не понимаете. Вот увидите, мы с вами сбежим из Хогвартса, доберемся до Сибири пешком и вплавь, и будет у нас одно большое гомосчастье лет на сто пятьдесят!

Тяжкий вздох, вырвавшийся из груди Снейпа, мог бы наполнить попутным ветром паруса какого-нибудь средневекового корабля.

— Хватит паясничать! — рявкнул он, больно дернув меня за волосы. Позвоночник прострелило мазохистким наслаждением.

«А пальцы-то не расцепил», — заметил я, довольно прищуривишись.

— То есть тот человек, о котором ты говорил, это не он? — пробормотала Чарити. Выглядела она откровенно жалко.

Северус оскалился.

— Кто этот человек, тебя не касается. И впредь изволь не изводить моего подопечного своими глупостями, Чарити. Для твоего же блага. Волхов не безответный ягненок и свою ярость контролирует не всегда. Лучше подумай, у какого колдомедика будешь рожать нашего ребенка. И где проведешь отпуск. И я жду, что ты извинишься перед мистером Волховым. Твоя беременность отнюдь не оправдывает то, что ты довела больного подростка до магического выброса!

Чарити опустила взгляд, нервно потеребила край цветастого палантина и тихо извинилась.

Блин, мне даже жаль её стало. Девушка борется за свое счастье как может. Наверное, из неё действительно получилась бы хорошая жена. Тихая, послушная, хозяйственная, восхищенно глядящая в рот Северусу — идеальный вариант для такого эгоцентрика как он. А я...

Северус чуть сильнее сжал мою руку, привлекая внимание. Он по-прежнему внимательно и абсолютно невозмутимо смотрел на Чарити, но его большой палец незаметно скользнул по моей руке туда-сюда: от костяшки до костяшки. И этот мимолетный жест придал сил, заставил вспомнить, что я — побратим. Я лучше жены.

Угу, лучше. Едва Чарити закрыла за собой дверь, как Северус толкнул меня на кровать, отпустив руку, и взмахнул палочкой, накладывая чары.

— А теперь поговорим, — вкрадчиво выговорил он, нависая надо мной как мрачный жнец.

— О чем? — пискнул я.

— О том, как ты замолвил за меня словечко перед моими коллегами по цеху, — Северус говорил ну очень спокойно. — И как добрался до начальства.

— Эм...

Блин! Как он догадался? Обещали же молчать!

— Значит, ты и вправду с ними договорился, — констатировал Северус и вздохнул, на секунду сжав переносицу.

— И ты... не злишься, что я действовал за твоей спиной? — осторожно спросил я.

— Я счел, что контузия — достаточное наказание, — бросил Северус. — Хотя из-за неё мне не удалось попасть на ужин к милорду и подложить отраву, а теперь неизвестно, когда выдастся удобный случай. Подобраться к нему непросто. Исчезновение десятка Пожирателей — твоих рук дело? Ты нашел способ снять метку?

— Нет, — оторопело проблеял я. — Исчезновение? Что это значит?

— Неделю назад исчезли десять старых сторонников Темного лорда. Считается, что они умерли, потому что милорд не чувствует их метки. Расследование ничего не дало.

— Я тут ни при чем, честно! Я только вылечил тех, кто смог на меня выйти!

— А как они на тебя вышли?

— Через Абраксаса.

— То есть он тебя завербовал? Ты встречался с Темным лордом?

— Он меня не завербовывал, он старался сблизиться. И нет, с Волдемортом я не встречался.

— Почему ты молчал? Почему ничего не сказал мне?

— Я не знал, что конкретно тебе приказал Дамблдор и как ты можешь действовать в рамках этих приказов!

— А почему не спросил?

— А почему ты мне сам не сказал?!

— Так, стоп! — скомандовал Северус, снова сжимая переносицу так, как будто у него внезапно разболелась голова.

— Северус, я виноват, знаю, — повинился я. — Но ты тоже хорош! С сегодняшнего дня будем действовать сообща. А ты мне наконец расскажешь, что там у тебя за история с Дамблдором!

Северус посверлил меня своими черными тоннелями, а потом нехотя начал рассказ.

Всё оказалось просто. Вообще, развести на клятву можно любого восемнадцатилетнего парня, раздавленного смертью любимой и месячным пребыванием в Азкабане. Это был не Непреложный обет, как я полагал, а клятва Служения. Причем, вот какая закавыка, служения не Дамблдору, а Гарри Поттеру. Дамблдор имел право на приказы как свидетель и — тарам! — официальный опекун Поттера. Причем изначально это не должно было быть клятвой Служения, но обещание оберегать и защищать Гарри Поттера, сына любимой, наложилось на Долг Жизни, который Северус умудрился косвенно нарушить, и получилось вот это чудовище.

— Я действительно не могу нарушить прямые приказы, — криво улыбнулся Северус. — Но Дамблдор предпочитает играть в уговоры, и здесь появляется простор для маневра. Единственное, что я могу нарушить, это приказы, касающиеся безопасности Гарри Поттера, если считаю, что они вредят. Я все-таки не раб, а слуга.

— А что насчет меня?

— Насчет тебя... Лазеек мало. Ты ни в коем случае не должен попасть в руки Темного лорда. Но у меня нет четких приказов на тот случай, если ты к нему попадешь. И Дамблдор не предусмотрел то, что ты возьмешь старую гвардию в должники и заставишь их меня прикрывать.

Угу, а еще Дамблдор не подумал о том, что это не я попаду в руки Темного лорда, а он — в мои. Нет, про Максвелла рассказывать Северусу нельзя, хотя и хочется, но вот выйти на финишную прямую на два года раньше... Я потер руки и улыбнулся.

— Знаешь, Северус, это хорошо, что ты слуга Гарри Поттера.

— Хорошо? Хорошо?! Да что ты понимаешь...

— Я понимаю, что тебя, как его слугу, будут слушаться его эльфы.

— У этого дурака есть эльфы?!

— В собственности нет, — еще шире улыбнулся я. — Но я знаю одного, который с радостью послужит личному слуге Гарри Поттера. А еще у этого эльфа есть опыт отравителя. И Малфой-менор он знает отлично.

Сказал и испугался. Однако клятва промолчала. Знакомство с потенциальным убийцей не считается за указание на смертельное средство?

Секунду я недоумевал, а потом понял: я не указываю на смертельное средство - я исцеляю душу Волдеморта. Его тело - продукт алхимии. И даже если после принятия лекарства оно разрушится, это не будет убийством.

Ибо то, что мертво, умереть не может.

Бечено

Идея с эльфом была богатая.

Вот только канон оказался неумолим. Как оказалось, Добби был лишен доступа в Малфой-менор. При первой же попытке ступить за заветные ворота его шарахнуло так, что тот сразу же свинтил обратно в Хогвартс, вернул флакончик с болью Северусу и наотрез отказался сотрудничать.