Ирина Нельсон - Кома. Книга третья.

Луна испытующе смотрела на меня. Не выдержав её проницательного взгляда, я отвернулся.

— Я знаю, что ты осознаешь это. Прости, если задела тебя… Я боюсь. Меня пугает то, что происходит, — продолжала она. — А возможная ответственность пугает еще больше. Возможно, стоит перейти на домашнее обучение и вообще уехать из страны…

Я в ответ только дернул плечом и продолжил хмуро смотреть в сторону, обняв себя за плечи. Ну, кто бы сомневался? Лавгуд не будет вмешиваться, её больше заботит собственная жизнь. Не могу судить её за это. В конце концов, своя рубашка всегда ближе к телу.

Луна говорила что-то еще, нервно мечась по комнате. Длинные волосы в солнечных лучах казались ослепительно-белыми, кожа слегка светилась. Школьная мантия и синий галстук ей удивительно шли. Она вообще вся была такая женственная, мягкая, хрупкая. Не столько телом, сколько душой. А ведь она могла изменить события куда лучше, чем я. Вспомнить хотя бы, как подфартило Флер…

Не стоит, Вадим. Пусть она твоя землячка, но она по-прежнему человек, девушка, которая и себя-то защитить не может. Куда ей вершить судьбу мира? Ей нужно сидеть в уютном светлом доме, в окружении детей. Из неё получится замечательная мать и жена, а не борец за мир во всем мире.

А ты вывалил на неё всё, молодец, Вадим. Как теперь её успокаивать?

— Это всего лишь рефлексии. Я уже сделал достаточно, чтобы перестать переживать по этому поводу, — я обессиленно прислонился к стене, прикрывая глаза, и помассировал виски. Голова начинала ныть. — Делай, что должно — случится, чему суждено… Перестань дергаться, Лавгуд. Всё уже случилось. И если ты хотела вмешаться, то нужно было делать это раньше. Я ведь предлагал. Чего ты хочешь от меня, Луна? Убедиться, что я знаю, что делаю?

Луна неуверенно кивнула, а потом пожала плечами.

— Это не так, — мягко заговорил я. — Даже ясновидение чётко показывает только то, что уже предопределено или происходит сейчас. Я… Мне тоже страшно, но если история повернулась так, значит, мы должны справиться. Другого выбора у нас нет и не будет. Я только благодарен твоим высшим силам, что мы оба имеем уникальные способности и даже в случае проигрыша, при самом паршивом раскладе, нас пощадят…

Я осекся. Пахнуло свежескошенной травой, зелеными яблоками. Резко, остро, как может пахнуть только выброс. Меня резко замутило, в висках застучало сильнее, стало труднее дышать. На руке рассыпался прахом какой-то оберег. И даже ящерица ни черта не помогла! Поттер! Зараза!

— Вы! Вы кто вообще такие?! Какого чёрта происходит?! О чём вы говорили?— вынырнул из воздуха взбешенный Гарри.

Почему я сразу его не почуял? Взгляд упал на неаккуратный тряпичный ком в судорожно сжатой руке. Ну, конечно! Мантия скрывает не только от глаз! А с его страстью ходить вокруг невидимкой да еще с интерактивной картой… Ну, Поттер! Что ж тебе в Больничном крыле-то не сиделось?!

Мозги моментально вскипели, пытаясь сообразить, что мы тут наговорили и что мог понять Гарри. Осознав, что довольно много, я застонал и побился затылком об стену.

— Блять! Твоя мантия…

— Ты собираешься рассказывать или нет? Отвечай! — орал Гарри.

По затылку будто огрели мешком. Я отшатнулся, стараясь не вдыхать запах зеленых яблок, приторный до тошноты. Луна явственно побледнела. Черт! Ну, и что говорить прикажете?

— Вадим! Ты же мой!.. Ты так и будешь молчать?! — голос Гарри сорвался.

Луна перепугано переводила взгляд с меня на него и обратно. Ну, а она-то чего молчит?

— А что ты хочешь от меня услышать? Правду? Ты уверен, что будешь знать, что с ней делать, что тебе это чем-то поможет? — ответ получился глухим, равнодушным. — Что-то изменилось? Я все тот же… и всегда был таким. Ты пока не готов к этой правде, уж поверь.

Сказать, что удалил паразита? Но у Гарри возникнут закономерные вопросы вроде «а что это было такое», «откуда ты узнал», «есть ли еще», «как называется»…

— Это мне решать! — злился Гарри.

Ох, друг, не знаешь ты поговорку «меньше знаешь — крепче спишь».

— С чего ты взял? Может, тебе её и знать-то будет необязательно...

— Да пошел ты! — крикнул Гарри, снова перебивая меня, и выбежал за дверь.

Я привалился к стене и, не удержавшись на ногах, медленно съехал на пол. Тошнило. Руки не слушались. Где-то на заднем фоне тихо, словно через помехи, пробилось гудение Хогвартса. Я не слышал его с первого курса. Насколько же Гарри силен, что щит ящерицы не выдержал?

— Ты его спровоцировал, — слабо пробормотала Луна. — Чего ты хотел добиться?

Ей тоже досталось от выброса — белая до серости, губы трясутся, руки дрожат. Пожалеть бы, да сил не было. Я помассировал виски, пытаясь собраться с мыслями. Лицо было покрыто липкой испариной, руки дрожали. Мыслей было так много, что на Гарри просто не оставалось места. Луна продолжала выжидательно смотреть. Невыносимый взгляд. Она же хотела помочь Гарри, вот пусть сама и объясняется! Это же несложно — поговорить с пятнадцатилетним подростком?

— На меня он злится больше, потому что знает с раннего детства, — индифферентно произнес я. — Да что там! Он в ярости. Но ты… От тебя он тоже не ждал подставы, но думаю, что злится все же меньше. Догони его и успокой. Он наверняка или на башне, или в Выручайке.

— И что я могу ему сказать? — таким же тоном откликнулась Луна.

Что сказать? Правду! Не хочешь правду? Блин, ты же умная, ты моя ровесница, придумай что-нибудь! Сколько я могу тащить этот груз в одиночку?

— Все, что посчитаешь нужным, — наконец выдохнул я, подавив желание просто и незатейливо послать и её, и Поттера известным маршрутом.

В конце концов, знает она не так уж и много, а я не болтал ничего, что могло бы навредить.

— Хорошо, — выдохнула Луна и, покачнувшись, пошла за Гарри.

Мне пришлось еще пять минут ждать, пока кости в ногах обретут хоть какую-то твердость. Я добрел до ближайшего туалета, поплескал холодной воды на лицо, пытаясь прийти в себя, тяжело оперся на раковину, пережидая дрожь в коленях. Из зеркала смотрело мокрое бледное лицо. Несомненно, моё лицо. Поставь рядом ту девушку — увидишь почти полную копию. Высокие скулы и чуть раскосый разрез всегда делали взгляд лукавым, а светло-зеленая радужка и вовсе превращала глаза в ведьмовские. Только сейчас эти ведьмовские глаза были усталыми до отрешенности. Знающими. Странный взгляд, который абсолютно не вязался с юношеской свежестью молочно-белой кожи и вьющимися золотистыми волосами. В прошлой жизни я не выглядел так жутко.

Вспомнилось, как Северус в бреду называл меня ангелом. Я хмыкнул и снова наклонился над раковиной, набирая воду в ладони.

Ангел… Просто взрослый. Просто заебался.

Поскорее бы уже свалить отсюда...