Сергей Чернышев - Техноэкономика. Кому и зачем нужен блокчейн

Он даёт России важный, если не сказать – исторический шанс для сдвига центра тяжести странового хозяйственного комплекса от сырьевого сектора глобальной экономики к инновационному .

Глобальная инновационная экономика сегодня – это в значительной мере экономика ТНК.

Если верить «Википедии», в целом ТНК обеспечивают уже около 50 % мирового промышленного производства. Если крупнейшие из них поместить с государствами в общий список, упорядоченный по объёму валового продукта, то оказывается, что из 100 наибольших экономик в мире 52 – это транснациональные корпорации, и только остальные 48 – государства. Но при этом ТНК абсолютно доминируют в мировых научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработках: на их долю приходится около 80 % финансирования НИОКР, более 80 % зарегистрированных патентов.

Реальная картина сложнее. Одно можно утверждать с определённостью: трансгосударственные корпорации и национальные государства будут сосуществовать, взаимодействовать, бороться целую эпоху. На наших глазах разворачиваются лишь первые такты грандиозного действа. У каждой из сторон своя правда, свои проблемы и преимущества. В формирующемся миропорядке ТНК осваивают роли, подобные отраслевым суперминистерствам, национальные же государства – территориальным субъектам глобальной федерации.

Инновационные институты, действительно, полнее воплощаются именно в глобальных корпорациях, которые узурпируют роль собственников передовых технологий . Сила же национальных государств – в институте идентичности, превращающем их в собственников территории и населения . И если национальные государства регулируют спрос на конечный потребительский продукт, то ТНК управляют спросом на инновации.

Это не повод идеализировать ТНК, представлять их средоточием прогресса, раем для учёных. Мировая литература изобилует мрачными утопиями о мирах, захваченных бюрократическими, тоталитарными корпорациями в духе азимовской «Вечности».

Но и национальные государства вне контекста инновационного состязания выглядят не лучше. Они склонны жить сырьевой и территориальной рентой, обкладывают население податями и повинностями, держат изобретателей и рационализаторов в чёрном теле.

Инновационная прививка глобального вируса, безусловно, болезненна, чревата угрозами. От прививки недолго и помереть. Подлинно полезное – всегда опасно. Но у прививки есть второй смысл. Речь ведь идёт о трансплантации российского новаторского, изобретательского привоя на подвой ТНК с его мощным производственным стеблем и корневой системой всемирных продаж.

Неразлучная парочка, которая всегда вырастает рядом с разродившимся инноватором – контрразведчик и шпион. Оно и понятно: настоящая инновация потенциально укрепляет национальную мощь, а враг не дремлет. Первый позыв – всё засекретить. Но тогда можно сразу забыть о бизнес-ангелах и венчурном финансировании, о миллиардных бюджетах на R&D. Если же иметь в виду перспективу глобальных продаж, нужно отдавать себе отчёт: припарки патентов и лицензий с каждым годом всё меньше защищают от всепроникающей отвёртки Большого Азиатского Брата.

Единственный выход для производителя – опережающий поток инноваций. Покуда ушлые потребители расковыривают секреты предыдущей версии продукта и налаживают подпольное производство «дженериков» – к выходу на рынок уже готова новая, более крутая модель.

В русле сложившейся тенденции Россия может использовать модель открытых инновационных сетей как золотой ключик для входа в глобальную инновационную экономику. Она имеет шансы войти в неё в роли ведущего производителя интеллектуальных продуктов, инновационных полуфабрикатов, экспериментальных образцов. Для этого государству необходимо организовать и стимулировать интеграцию компаний российских разработчиков в полные производственные циклы глобальных корпораций.

Формирование институтов и инструментов для такого входа на практике уже идёт. Как минимум две институциональных формы прописаны в документах исполнительной власти:

модель «офсетных сделок» фигурирует в «Основных направлениях антикризисных действий Правительства Российской Федерации на 2010 год»;

модель «инновационного партнёрства полного цикла» предложена на встрече руководства «Деловой России» с первым заместителем главы Администрации Президента РФ В. Сурковым и получила его одобрение.

На российском национальном уровне подобные модели, при условии их доработки, вполне смогут выполнить функцию интерфейса к глобальной модели открытых инновационных сетей.

Уже созданы первые прецеденты интеграции российских фирм-разработчиков в инновационные циклы глобальных корпораций. Например, в последние месяцы объявлено о двух знаковых сделках:

договор между корпорацией Roche и российским центром высоких технологий «ХимРар» по разработке препаратов для лечения ВИЧ;

инновационное партнерство между компаниями Royal Philips Electronics и НИПК «Электрон» по разработке и производству высокотехнологичного медицинского оборудования.

Оба прецедента не случайно относятся к сфере фармацевтики и медицинских технологий. Проблема перехода к модели открытых инновационных сетей здесь стоит исключительно остро. Спрос на лекарства по ряду причин растёт не пропорционально численности населения (в отличие от пищевой или лёгкой промышленности), а заметно быстрее. Кроме того, потребность в инновациях здесь также значительно выше: обнаруживаются новые заболевания; часть старых препаратов (например, антибиотики, антивирусные вакцины) постоянно теряет лечебные свойства и нуждается в качественном обновлении. По доле в общем объёме инвестиций в НИОКР Большая фарма сегодня уступает только отрасли информационно-коммуникационных технологий (23 % от совокупных затрат топ-1000 против 28 % соответственно – по данным Booz & Company). В совокупности эти две зоны исследований и разработок опережают все остальные, вместе взятые. Для национальных государств, провозглашающих политику модернизации и инноваций это – потенциальные зоны прорыва.

Вот необходимые условия, при которых такой прорыв осуществим.

Готовность и способность национального государства сотрудничать с глобальными корпорациями в парадигме открытых инновационных сетей.

Наличие у страны достаточного инновационного потенциала, который ТНК больше не удаётся присваивать более простыми способами: через контролируемую «утечку мозгов», скупку на корню изобретений вкупе с изобретателями и т. п.

Понимание заинтересованными глобальными корпорациями первых двух обстоятельств и их готовность к сотрудничеству.