1984

Выйдя в коридор, я обнаружил там совершенно голого мужчину лет 45. Это был прекрасно сложенный экземпляр, с густой буйной шевелюрой, в красочных наколках. Оба предплечья у него были глубоко изрезаны, и по ним струями текла тёмная кровь. В правой кисти мужик держал окровавленную "розочку" из водочной бутылки. Весь коридор был в каплях, сгустках и лужицах крови, местами с отпечатками кровавых пяток.

-Шо?- крикнул субъект, узрев меня.- Радиацию на Пахомыча напустить задумали? А не выйде - манал я всю вашу радиацию, ясно! И Нинка, курва- её идея, и хахаля её. Вот она где, радиация-то - изрезанный показал на лужи крови. -А если ще пытаться будет, то я ждать не стану- по горлу, по главной жиле себя полосну, да и вас заодно...

Это был Пахомыч- житель девятиэтажки напротив, алколголик и шизофреник с суицидными стремлениями. На почве семейных ссор он обычно выпивал из горлышка бутылку "Старорусской", делал "розочку" и начинал кромсать сначала себя, потом жену, потом окружающих. Этот раз "психиатричка" сумела доставить его в травмпункт, но врачей там не было (как раз Арутюн ушёл в операционную), и Пахомыч, знающий тут всех в лицо, сам бросился наверх, на поиски.

Пока мы все были в шоковой, клиент грозно расхаживал по 1-й травме, капая везде кровью и сжимая своё орудие. И сеёстры травмпункта, и скоропомощники, и больные все попряталсь куда-то.

-Павлуша!- радостно осклабился Пахомыч, увидев выходящего из шоковой Мельника,- я так и думал, что на тебя попаду. Ты представляешь...

Обрадовался он напрасно, потому, что мускулистый Мельник почти без разворота засветил ему прямой в солнечное сплетение и хук слева, умудрившись при этом не запачкаться, и ногой заодно вышибить розочку. Пахомыч отлетел метров на 10, изо всех сил ударился затылком о стену и стих. Да, доктор Мельник был настоящим профессионалом.

-Фартук, вязки, носилки, шить, капать,- распорядился Павел Александрович.

Пахомыча оттащили в пустующую спецтравму, по пути ещё пару раз заехав по физиономии и по яйцам; там его надёжно прификсировали, и Мельник, взяв 8-ку шёлк и самую ржавую иглу, принялся безо всякой анестезии штопать раны. Жура прибежала откуда-то с капельницей и всунула пьянчуге катетер в мочевой пузырь. При этом Пахомыч открыл глаза и оскалил зубы, но больше ничего сделать не смог - спелёнат он был вполне профессионально.

-Повязки, анализы на 22, три литра инфузии,- распорядился Мельник, снимая фартук.

Потом в спецтравму привозили ещё какого-то дядечку- это был вполне приличный гражданин лет 50, артист Л... кого оперного театра. У него был разбит подбородок, но "зашиться" певец не давал, всё норовя исполнить арию из оперы Леонковалло "Паяцы". Ждать было некогда, и с разрешения Арутюна я ему как следует врезал. После этого поступивший без слов дал себя зашить.

-За вредность ничего нам не положено? Молоко там,- спросил я Ларису.- Вообще-вообще, ничего?

-Ну ты ж по призванию в медицину пошёл,- усмехнулась она.- К тому же комсомолец. Ладно, после такой встряски недурно бы и действительно что-то за вредность. Пока тихо, пошли, покажу, как пром достать...

Украсть наркотик можно было двумя путями- набрать из ампулы по назначению врача, подменить шприц и ввести что-нибудь другое- плацебо какое-нибудь- димедрол там, кубик анальгина, дистиллированную воду. Это в том случае, если пациент без сознания или никогда действия наркотиков на себе не испытывал. Потом украденный таким образом препарат ввести себе или ещё кому-то, списав, его, конечно, и сдав ампулу.

-Такой вариант проходит в 99% случаев. Но можно поставить это на широкую ногу...

Лариса привела меня к себе в кабинет. Открыла сейф и вынула целую нераспечатанную коробку промедола и решительно открыла её.

-Это тебе,- сказала она, доставая ампулу.-Я сейчас наберу, а потом кончик запаяю.

-Как это?

-Узнаешь со временем... Главное, надпись не сотри и носик не сломай. Тут выдержка нужна как у сапёра...

Жура осторожно взяла носик ампулы двумя пальчиками и начала осторожно, по доле миллиметра пилить специально припасенной пилкой. Наконец она попробовала кончик ампулы на зуб - он легко отломился. В носике осталась микроскопическаая дырочка. Лариса аккуратно ввела туда вкручивающими движениями подкожную иглу, подсоединила пустой шприц и высосала всё до капельки. Вместо этого она уже другим шприцом ввела кубик какого-то лекарства.

-Физраствор,- объяснила она,- главное - не навреди. Ампулу я потом на газу запаяю, ночью. Давай предплечье...

Кубик 2% промедола влился в мою вену легко- было ощущение, что кровеносная система сама его всосала, без давления поршня. В течение секунды или двух я ощутили знакомый приход, покалывание. Зуд и набрякание глаз. Все это было очень, несказанно приятно - намного больше, чем приятно. Эйфория...

Минуты две я "вылавливал кайф", потом открыл глаза и повернулся к Лариске.

-Давай тебе,- сказал я довольно хриплым голосом.

-Отошёл уже? Можешь? Делай. Только ж я - ом . Я у этого, тазового свистнула- он ему всё равно до одного места, тот в лечебном наркозе...

От куба двухпроцентного омнопона Журу вдруг скрутило пополам и она вырвала прямо в раковину полным ртом- почти прозрачную воду, ибо мы ничего не ели.

-Смычка,- произнесла она, утирая губы,- бывае. Смотри, осторожнее... Ну? Ты-то как? Пошли работать...

Шприцы, которыми мы кололись, Жура велела мне тщательно вымыть, вытереть и положить сушиться среди других. Особенно внимательно она заставила промыть иглы.

-Никогда, запомни, никогда не оставляй ни малейших следов. Накрыть нас можно только по нашей же глупости...

После второй инъекции промедола наступил уже не восторг, а полная гармония с окружающим миром. Сколько тибетских лам, сколько монастырских затворников и поморских скитников проводят жизнь в постах, молитвах и одиночестве, что бы понять её - гармонию, красоту, истину и не знаю ещё что? Мой Пьер Безухов понял её, кажется, во французском плену, а Андрей Болконский- на смертном одре в обществе Наташи.

"Мир, вселенная, универсум, бытие,- размышлял я разводя антибиотики,- в сущности- понятия одного порядка. Капля воды столь же безбрежна и неисчерпаема, как океан, а ветка ели может дать представление о хвойном лесу... Стоп, где-то подобное я уже читал- "...электрон так же неисчерпаем, как и атом, природа бесконечна..." - ай да Ильич, ай да сукин сын. Наш пострел везде поспел"...

После цитаты из "Материализма и эмпириокритицизма" рассуждать на философские темы не хотелось- и без этого было хорошо.

Поступили "лодыжки", и Лариса повела меня учить накладывать гипс. Я всё делал сам. Она наблюдала и подсказывала. Получалось ничего.

-Ещё разучим повязку Дезо и чепчик Гиппократа...

В этот момент её окликнули. Мы оба одновременно обернулись.