КОСМОПОЛИС

- Идее разрушения, - ответила она.

На одном из экранов он увидел людей, спускающихся по вертикальной поверхности. Ему потребовалась секунда, чтобы понять - они спускались на веревке по фасаду стоящего рядом здания, где были расположены часы.

- Знаешь, во что всегда верили анархисты?

- Да.

- Скажи, - произнесла она.

- Страсть к разрушению есть вместе с тем и творческая страсть.

- Это так же относится и к капитализму. Вынужденное разрушение. Устаревшие промышленности должны быть уничтожены. Новые рынки должны быть утверждены. Старые рынки нужно использовать заново. Разрушая прошлое, мы строим будущее.

Она, как всегда, улыбнулась самой себе, а в уголке рта дернулся небольшой мускул. Она не привыкла показывать сочувствие или недовольство. У нее нет возможности чувствовать, думал он, но теперь ему казалось, что он ошибся.

Они разрисовывали машину аэрозольными красками, медленно двигаясь на скейтбордах. На другой стороне улицы мужчины, спускающиеся по веревке, пытались разбить окна здания. Небоскреб носил название большого инвестиционного банка. Название располагалось под растянутой на нем картой мира. Цифры, показывающие курс валют, сверкали через тускнеющий свет.

Многих арестовывали. Там были люди из разных стран, с окровавленными головами, держа в руках лыжные маски. Они не хотели оставлять свои маски. Он увидел, как женщина, выругавшись, сняла ее. Один из копов бил ее дубинкой по ребрам. Она замахнулась маской и ударила ею по шлему полицейского, как-раз перед тем, как выйти из поля зрения камеры. Теперь на всех мониторах показывали раскачивающуюся машину.

Он увидел на экране собственное изображение, в прямом эфире на овальном мониторе под камерой. Прошло несколько секунд. Он видел себя пошатнувшегося от ударной волны. Прошло еще немного времени. Он ждал, чувствуя себя отстраненным. И сдетонировала бомба, грохот от которой был настолько громок и глубок, что почти поглотил всю окружающую его информацию. Он пошатнулся от ударной волны. Все пошатнулись. Эта фраза была частью движения, знакомого выражения, материализованного этой кучей голов и конечностей, выраженного телами.

Машину перестали качать. Все ждали чего-то, все они, там снаружи, теперь были связаны друг с другом произошедшим.

Бомба была заложена прямо перед инвестиционным банком. Он увидел нечеткие кадры на другом экране. Люди с невероятной скоростью спотыкаясь бежали по коридору, ведь дорога была каждая секунда. Это было изображение с камер наблюдения внутри небоскреба. Протестанты штурмовали здание, врываясь через разрушенный вход, заняв лифты и коридоры.

На улице возобновилась борьба. Полицейские пытались потушить горящие баррикады, а протестанты продолжали выкрикивать свой лозунг, вернув себе бесстрашие и моральную силу.

Но машину они кажется наконец оставили в покое.

Несколько секунд они сидели в тишине.

- Ты это видела? - спросил он.

- Да. Что это было?

- Я сидел, мы разговаривали, я посмотрел на экран, и вдруг...

- Ты пошатнулся от взрывной волны.

- Да.

- А потом произошел взрыв.

- Да.

- Такое случалось раньше?

- Да. Хотя недавно проверили надежность компьютеров.

- И ничего подозрительного?

- Ничего. Да к тому же никто бы не смог как-либо создать такой эффект, сделать что-то подобное.

- То, что ты пошатнулся от ударной волны?

- На экране.

- Потом взрыв. А затем...

- Я пошатнулся уже в реальности, - сказал он.

- Что бы это ни означало.

Она пощипывала родинку на щеке пока думала. Он сидел и ждал.

- Это что-то связанное с гением, - сказала она, - Гений меняет окружающий его мир.

Ему это понравилось, но хотелось большего.

- Посмотри на это с другой стороны. Только у некоторых людей мозг действительно работает, и это люди эрудированы, способны представить себе будущее. Такое гиперманиакальное самосознание, как у тебя, выходит за рамки обычного восприятия.

Он ждал.

- Почему технология так важна для человечества? Потому что она помогает нам строить свою судьбу. Нам не нужен Бог или чудеса или полет шмеля. Но она так же ограничена в какой-то мере.

Подсветка часов на фасаде небоскреба, который штурмовали протестанты, погасла.

- Ты говорила, что будущее нетерпеливо, оно уже давит на нас.

- Это была теория. Я разбираюсь в теориях, - громко произнесла она.

Он отвернулся от нее и посмотрел на экраны. На противоположной стороне улицы находился цифровой дисплей, который сейчас показывал это сообщение:

ПРИЗРАК БРОДИТ ПО МИРУ - ПРИЗРАК КАПИТАЛИЗМА

Он узнал вариацию известной фразы из "Манифеста коммунистической партии" года примерно 1850-ого, в которой на самом деле имелось в виду, что по Европе бродит призрак коммунизма.

Протестанты были смущены и запутаны. Тем не менее его уважение к ним росло. Он снова открыл люк и высунул голову на воздух, пропитанный дымом, газом и запахом паленой резины. Воздух был бодрящим. Человек в мотоциклетном шлеме поднялся на капот и начал карабкаться на крышу машины. Торвал схватил его и сбросил оттуда на землю, где за дело взялись телохранители. Им пришлось использовать электрошоковый пистолет, чтобы угомонить парня; высокое напряжение перенесло его в другое измерение. Эрик почти не замечал треск и заряд электричества, растянувшийся дугой между двумя электродами. Он смотрел, как заработали вторые часы, на которых вместо времени появились слова:

КРЫСА СТАНОВИТСЯ ДЕНЕЖНОЙ ЕДИНИЦЕЙ

Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать значение слов и вспомнить, откуда взята эта строчка. Конечно, он узнал ее. Она была из стихотворения, которое он недавно читал. Одно из тех длинных стихотворений, которые он иногда изучал. И это была строчка, точнее половина строчки, из хроники осажденного города.

Его голова была окутана дымом, он видел борьбу и разрушение вокруг, отравленных газом мужчин и женщин из сопротивления, машущих трофейными футболками "Насдак" - все это его возбуждало, а особенно тот факт, что они читали те же стихи, что и он.

Он опустился на сидение, вытащив свой мобильный телефон, и взял в кредит еще одну невероятную сумму. Ему хотелось получить все существующие иены.

Затем он снова высунул голову наружу, чтобы наблюдать за словами, снова и снова пробегающими по блестящему серому фасаду здания. Полицейские, во главе со специальным подразделением, начали контратаку, чтобы отвоевать небоскреб. Ему нравились специальные подразделения. Это были мужчины с автоматическим оружием, в пуленепробиваемых шлемах и темных непромокаемых плащах.

Происходило кое-что еще. В воздухе чувствовалось какое-то изменение. И опять же он не мог точно сказать, что видел. В тридцати ярдах от него, на тротуаре, скрестив ноги, сидел мужчина, дрожащий из-за охватившего его пламени.