216512_B61BA_yamburg_e_a_pedagogicheskiy_dekameron

С Львом Иосифовичем Соболевым мы упали на ниву про­свещения почти одновременно. Его первое появление в школе вызвало фурор. Светло-коричневый замшевый пиджак (безум­ная по тем временам редкость). Остроносые, по последней за­падной моде мокасины, яркий оранжевый, как в известном шлягере, галстук. Одним словом — стиляга. Но при этом фено­менальная память, огромная эрудиция (в то время он был аспи­рантом МГУ), знание наизусть бесчисленного количества стихов. Молодой преподаватель литературы как бы иллюстрировал своим обликом известную пушкинскую мысль: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». Ну конечно же, он выпадал тогда из традиционных представлений о внешнем виде учителя.

По тогдашним понятиям учительница должна была выгля­деть скромно (белая блузка и черная юбка), в ее внешнем обли­ке не могло быть и намека на сексуальность. Брюки на учитель­нице предвещали скандал. Однажды в учительской я оказался свидетелем забавной сцены. Пожилой мужчина, секретарь парт­организации, выполняя указание свыше, подошел к молодой учительнице и, потупив от смущения глаза, произнес: «Ну хотя бы ради меня, снимите штаны!» В свою очередь, преподаватель-мужчина должен был облачаться преимущественно в серо-чер­ные тона и носить очки в железной оправе с диоптрическими лин­зами (результат ночного бдения над ученическими тетрадками).

У нового учителя на носу красовались очки в роговой опра­ве, вдобавок с ниспадающей от ушей до воротника серебряной цепочкой. Появление модного филолога в школе можно было рассматривать как своего рода революцию, прорыв к свободе. Он и привнес в школу долгожданное свободомыслие — как в форме предъявления своей персоны, так и в содержании пре­подавания. Именно с его появлением в школе на уроках зазву­чали стихи Ахматовой и Пастернака, проза Булгакова и Плато­нова. С годами он менялся, что проявлялось и во внешнем об­лике. Не до седых же волос носить оранжевый галстук? Былая франтоватость исчезла, уступив место некоторой вальяжности уверенного в себе мастера. Выработался свой фирменный стиль: рубашка с открытым воротом, жилетка с множеством наклад­ных карманов, седая шевелюра, прикрывающая уши.

По внешнему облику сегодня он скорее напоминает теат­рального режиссера, каковым и является, совмещая блиста­тельное преподавание литературы с художественным руковод­ством школьным театром. Его знаковая жилетка — это все рав­но что косоворотка Горького, блуза Маяковского или шляпа Боярского. Забавно, что, побывав у него на лекции, один из мо­их молодых учителей на следующий день пришел в школу в та­ком же опрощенном виде. Увидев это чудесное «преображе­ние», я съязвил: «Ты сначала стань мэтром, а уж потом позво­ляй себе вольности в одежде».

В литературном кафе на юбилее Л. И. Соболева собрались сотни его выпускников. Среди них известные филологи, литературные критики, редакторы журналов. Юбилей проходил в форме презентации новой книги. Солидный том, в котором опубликованы их труды, предваряет портрет учителя. Сборник посвящен ему. С ответным словом к собравшимся выпускни­кам обратился мастер. Та же жилетка, те же очки с серебряной цепочкой.

До сих пор речь шла преимущественно об облике учителя-мужчины. Дамский вопрос в школе имеет свою специфику, осо­бенно когда директор мужчина. Женщины крайне обостренно относятся к своему внешнему виду и особенно болезненно к его оценке со стороны окружающих. Однажды я сознательно допустил вопиющую бестактность. Шел очередной педсовет. Окинув мрачным взором собравшихся учительниц, я процедил сквозь зубы ледяным тоном: «У вас такой вид, что хочется вы­дать вам по три рубля на прическу». После этого со мной не разговаривали три месяца, но с тех давних пор традиция сле­дить за собой укоренилась в нашей школе. Будучи последова­тельно внуком, сыном, мужем и отцом учительниц, я, как никто другой, понимаю, каких неимоверных усилий стоит им сохране­ние формы в нашей профессии. Что значит: рано утром накор­мить мужа, отвести сонного ребенка в детский сад, а после всего этого войти в класс, демонстрируя ухоженность и праздничное настроение. Всю школу облетел комический случай, иллюстри­рующий крайнюю задерганность женщин-педагогов. Молодая женщина, выполнившая с утра все семейные обязанности, за десять минут до начала уроков влетает в раздевалку, снимает пальто и вызывает гомерический смех своих коллег: на ней рос­кошная блузка, но в утренней спешке она забыла надеть юбку. Тем не менее убежден, никакие малые и большие проблемы на­шей личной жизни не снимают с учителя почетную обязанность выглядеть прилично. «При тяжелых ударах и когда тебе грустно, казаться улыбчивым и простым — самое лучшее в мире ис­кусство» (С. Есенин).

Связь облика и сути человека нерасторжима. Дворянки, вы­пускницы Смольного института, даже на поселении в ссылке не позволяли себе опускаться, поражая деревенских жителей осан­кой (прямой спиной) и всегда отглаженными блузками. Женщи­на, наделенная от природы безупречным вкусом, в магазине порой произносит: «Хорошая вещь, но не моя». За этой фразой чаще всего стоит не запредельная стоимость туалета, но трез­вый, объективный учет особенностей своей фигуры, лица, воз­раста, назначения вещи (куда я смогу это надеть?) и многое другое, что определяет культуру и воспитание человека. Наив­но думать, что природный вкус — удел каждого. Чаще всего вкус приобретается постепенно, годами наблюдений за окру­жающими людьми, вызывая желание подражать им во всем, включая манеру одеваться. К слову сказать, этим обстоятельст­вом и диктуются мои, может быть, слишком завышенные требо­вания к облику учителя, на которого ежедневно смотрят сотни подростков. Но нельзя ждать годами, пока вульгарно одетая молодая учительница приобретет необходимый для школы шарм.

Несколько лет назад для молодой педагогической поросли мы пригласили в школу визажиста, который на многое открыл глаза начинающим педагогам. Выяснилось, например, что об­лик каждого из них соответствует определенному времени го­да: весна, лето, осень, зима. Отсюда цветовая гамма одежды для женщины-зимы будет одной, а для женщины-осени совер­шенно другой. Каждый участник семинара получил свою, инди­видуальную, палитру: специальный подбор оттенков цветов, которые ему к лицу. Как я уже говорил, визажиста пригласили в первую очередь для молодежи, но постепенно на занятия стали проникать и более зрелые женщины-педагоги, семинар не обошли стороной даже некоторые мужчины. Картину дополни­ло открытие школьной парикмахерской, которая, наряду с учеб­ными функциями обучения подростков парикмахерскому делу, выполняет свое обычное предназначение. Там любой педагог в удобное для него время, не отходя от школы, может привести себя в порядок у опытного мастера. Накануне школьных празд­ников парикмахерская работает до поздней ночи, без ограниче­ния времени.