Кильдяшев Антон Евгеньевич

Бог давно отвернулся от неё - с самого момента героического самосожжения первой версии разума перед младшими разумами, бог перестал обращаться к ней. С тех пор она трижды прыгнула в другое тело, разнося братство, но бог так и не появился. Его благословение, благословение Великого Художника, покинуло этот мир, обречённый пасть перед теми, кто ворует у нищих и убивает других, отбирает жизнь.

Она хорошо помнила эту комнату, в которой бог сказал, что выводит её на доску. Тогда Дар открылся ей полностью - до этого она лишь видела сны других, сейчас же она стала заставлять людей видеть её сны, она делала их своими друзьями, теми, кого у неё никогда не было.

У неё теперь были свои сёстры и братья, которых у неё никогда не было даже в сиротском приюте.

Она попыталась пробраться на верх синдиката, как ей и приказал Фагарис, рассчитывая с её помощью, как он прямолинейно заявил, победить в Великой Игре - какой-то забаве богов, которым, в общем-то, наплевать на смертных. Он пообещал ей великую награду за исполнение его маленького каприза - как она могла отказать?

Пробраться в синдикат было не сложно - продемонстрировав самоубийство стоявшего перед ней человека, а затем другого, третьего, она вошла в синдикат, попав в крепкие объятия наместников, с радостью влившихся в братство. Она и сама раньше была наместником, пока не вошла в братство. Это изменило всю её жизнь, она стала по-другому к ней относиться.

Чтобы спасти других от той боли, что была у неё, она должна показать другим эту боль, и другие станут вести себя лучше - ведь им лучше, чем было ей. Она никогда не плакала, хоть ей и очень хотелось. Она научит других быть сильными, с самими собой и с другими.

Дверь выбили ногой и разъярённый орк с большим топором уставился своей рожей на неё, выдыхая горячий воздух прямо ей в лицо. Сзади него вошла женщина в синем плаще.

Удача!

Нет, она ошиблась. Женщине была нипочём способность Паразита - теперь она подставилась и умрёт.

Подождите.

Почему она сожгла себя? Ведь если она хотела привнести добро в этот мир, то почему она остановилась?

Она видела чужие сны, сны тех людей, что были вокруг. Она знала их мысли, она их читала, словно открытую книгу. А затем она смогла влиять на них, ещё и видеть их сильнее, чем когда бы то ни было ранее. Но она решила пожертвовать собой ради братства. ...или нет?

Похоже, эта мысль пришла всем братьям и сёстрам одновременно, поскольку все они переглянулись между собой. Брата поймали и всунули клинок в грудь, проколов насквозь сердце, затем оттолкнули, сняв с заточенной сабли, вымазанной кровью убитого брата.

Что, если она убила себя не от того, что хотела спасти своих меньших братьев и сестёр от поимки, грозившей им, если бы она осталась жива, а потому, что она не выдержала всех тех снов, мыслей, воспоминаний, которые пришли ей в голову после создания братства?

Сестру безжалостно отпинул орк, об нагрудник которого секундой ранее был сломан столовый нож, которым сестра попыталась ударить орка. Зеленокожий взревел и с размаху, описав широкую дугу, всадил топор в плечо до самого сердца, от чего из раны хлынула кровь, забрызгавшая всю морду орка.

Что, если она увидела зло, большее, чем она знала?

***

-Фагарис был прав, посчитав её мёртвой. - Заключил Ишума, дослушав рассказ Эльнаары, слегка покапавшейся в памяти одного из Паразитов. - Эта девочка никогда не видела столько зла, она просто потерялась в нём. Пускай на её долю выдались испытания, но то, что вылилось на всех других, младших братьев и сестёр, было намного больше её испытаний.

Могела хлопнула в ладоши, радостно и громко крикнув в Белую Пустоту, окружающую висящие в воздухе полностью чёрные, такие, что не различишь граней, квадратный стол и три табурета, на которых сидели боги, кроме одного:

-Ишума - моралист!

-Брось, вы все это подумали. Но одно точно - она проиграла, стоило подготовить её, Фагарис.

-Плохо, плохо я её подготовил, да. Моя вина. - Фагарис, статный мужчина с белыми волосами и красными глазами, прямым носом и мужественным подбородком с козлиной бородкой, улыбнулся своими кривыми, но белоснежными зубами. - У неё была отличная способность, на грани моей области умений.

-Великий Художник? - Могела посмотрела на Фагариса, удивлённо моргая. - Как твоя сфера и Дар твоего чемпиона перекликаются?

-Связь неявная, но есть. - Фагарис наколдовал себе стул с высокой спинкой и сел на него в отдалении. - Художник внушает людям своими произведениями мысли, посетившие его. Так и делала Паразит - она внушала свою точку зрения другим людям, заставляя их жить по-другому, так, как видела она.

-У меня схожесть с моим чемпионом более явная. - Ишума подпёр шлем рукой, облокоченной на чёрный стол. - Я железный, он тоже железный.

-Мой чемпион вызывал людей в синий ад, убивая их или калеча, делая овощем. - Эльнаара сделала своё замечание. - Опять же, слабая связь, но есть. А у тебя, Могела, что за чемпион?

-О, она великолепна. - Могела широко улыбнулась, подражая неумелой детской улыбке. - Она поглощает другие сущности и забирает себе их души, силу и разум.

-То есть другие сущности? - Переспросил Ишума.

-Фантазмов, демонов, просто духов.

-Отличная способность. И призрачно связана с твоей сферой.

-Да, теперь я вижу. - Могела глубоко вдохнула. - Искушение - это прежде всего работа над собой, над своими умениями. Так и Поглотитель - новые умения становятся твоими.

-Жду не дождусь твоего хода гулем. - Фагарис мечтательно посмотрел наверх, в Белую Пустоту, в которой где-то вдалеке висел островок то ли с пальмой, то ли с каким-нибудь другим деревом.

Глава L

Ригхарду выдались сложные день, вечер, ночь и утро. Именно в таком порядке.

Он напряжённо вглядывался в даль, задёрнутую испарениями болот, сквозь которые, догоняя Инголя и Смирит, он продирался со своим отрядом - девятью молодцами, поднаторевшими в тайных операциях гильдии Старателей тогда, когда к заданию не привлекали членов гильдии. Он много знал, многое повидал. Но это - впервые. Этот Инголь оказался невероятен. Он сумел стравить гулей и термов - нечто невообразимое. Ригхард с отрядом молча наблюдали всполохи огненных шаров, молний, прочего колдовства, которым термы пытались отбиться от гулей - тщетно. Они сошлись в ближнем бою, где когти гулей и мечи эльфов сошлись, высекая искры.

Один из гулей учуял отряд Ригхарда и подал утробный звук, оповещая остальных, всё ещё занятых боем с термами, о новой потенциальной еде, и набросился на отряд, выдав его местоположение и эльфам, с яростью набросившимися на своих же союзников. Невероятно быстро, будто на крыльях, Ригхард и отряд сумели забежать глубоко в лес и попали в болота, завязнув в которых они потеряли целый день времени. Выбравшись на твёрдую почву, первым делом они развели костёр, не ожидая никакой погони - запах болот должен был отбить запах людей, по которому следовали гули. К тому же, думал Ригхард, они были заняты термами, быть может те победят гулей. Ригхард сомневался в том, что лучше, ведь если термы догонят Смирит и убьют её, то Ригхард и его ребята не получат своего золота, иначе гули могут всё ещё рыскать по лесу в поисках запаха отряда Ригхарда.