Ковалевская Елена - Письмо с которого все началось

При воспоминании о том, как Саския непрозрачно намекнула, что ей все известно о надвигающейся войне, его снова прошиб холодный пот. Подобного поворота событий он не ожидал. Этим знанием благочестивая держала его на крючке, сорваться с которого было практически невозможно. И чтобы в дальнейшем иметь влияние на свою судьбу, а не быть игрушкой в чужих руках, зависящей от любой прихоти, ему просто жизненно необходимо стать голосом Папы.

Внеочередное собрание конвента прошло в точности, как и предполагал Констанс. Когда больной адмирал Форсин не смог присутствовать на совете, его большинством голосов заочно сняли с занимаемой должности. За свое долгое правление глава ордена Святого Иеронима нажил себе множество врагов, и его смещение было обусловлено скорее не политическими, а в большинстве своем личными мотивами заседающих. Командор ордена Святого Варфоломея Карающего главный маршал Сикст был недоволен позицией, которую занял епископ, но ничего с этим поделать не смог. И де-юре и де-факто первый достойный доверия был прав – калека не может стоять у руля, но от осознания этого, злость на его преосвященство не уменьшалась.

Выходя из зала заседания конвента, Констанс шел позади маршала, стараясь лишний раз с ним не пересекаться. Епископа сопровождал брат Боклерк. Впрочем, только стоило им выйти в соседнюю галерею, ведущую к главному выходу, как командор Сикст обернулся и обратился к епископу.

– Сын мой, раз вы все еще здесь, то чтоб не утруждать вас вызовом в мой кабинет, нам не мешало бы перемолвиться парой фраз.

– Раз вы настаиваете, ваше высокопреосвященство… – нехотя ответил епископ.

– Настаиваю. Я имею на это право, поскольку являюсь вашим командором! Потрудитесь следовать за мной! – безапелляционно заявил он и, развернувшись, направился через анфиладу залов.

Констанс скрипнул зубами и, сделав знак рукой секретарю – не отставать, двинулся за маршалом.

Они шли по залам дворца, который изнутри был не менее роскошен, чем снаружи. В его многочисленные узкие, но высокие окна лился свет, и, преломляясь в разноцветных стеклах, создавал причудливые узоры на каменном полу. Стены из зеленоватого мрамора то тут, то там были украшены мозаичными медальонами с изображенным на них белым флагом с золотыми крестом, посохом и митрой – символом главы Единой Церкви. Потом прошли по длинной открытой галерее, свод которой поддерживался ажурными арками. В каменных цветочных вазонах, что стояли у подножия аркадных колонн цвели гайлардии и карликовые хризантемы. Затем пересекли еще пару коридоров, и вышли на веранду, с которой можно было спуститься в замковый парк. Маршал Сикст сел на одну из скамеек, расположенных у невысоких перил, наконец-то соизволив обратить свое внимание на епископа. Ему, похоже, приносило удовольствие доводить Констанса до бешенства, игнорируя его. Впрочем, его преосвященство не собирался доставлять подобного наслаждения командору и показывать свои эмоции.

– И так, сын мой, я весьма недоволен вашими действиями на сегодняшнем заседании конвента, – без предисловий начал Сикст. – Вы как primus fidem merens обязаны поддерживать решения главы своего ордена, а вы что вытворяете? В последнее время мы совсем не понимаем друг друга. Поэтому я предлагаю вам оставить пост доверенного лица!

Вот так, без обиняков, маршал сразу взял быка за рога. Но на подобное заявление Констанс никак не прореагировал, разве только что слегка изогнул бровь, как бы спрашивая – а не ошибся ли он. Затем преспокойно уселся на скамью рядом с маршалом, с издевательской тщательностью расправив складки сутаны на коленях. И лишь спустя пару минут переспросил тихим, слегка шипящим голосом.

– А вы уверены? В подобном случае вы можете многое потерять.

– Не смейте мне угрожать! Я тверд в своем решении! – мгновенно взвился маршал.

– Ну что ж! – как-то ехидно улыбнулся епископ. – Требовать – это ваше право, но, увы, оно не осуществимо.

– Да как…

– Конвент будет не в восторге, когда узнает, что вы скрыли от него сведения о возможных военных действиях, – перебил своего командора Констанс. – Я как верный сын ордена, доложил вам об этом, а вы в свою очередь не озаботились поставить в известность конвент в течение почти что трех недель.

– Ты, п… Вы… Ты смеешь меня шантажировать? Меня? – маршала аж перекосило от злости. – Я туда все равно поеду! Днем раньше днем позже, не играет ни какой роли! Но прежде чем уехать, я отправлю тебя, паскуда, в самое дальнее захолустье, которое мне удастся отыскать!

Командор шипел и плевался ядом. Будь они у себя в ауберге, он бы уже орал во весь голос, но в людном месте приходилось сдерживаться.

– Правда? – издевка со стороны епископа была уже неприкрытой. – А как же наш непримиримый епископат? Вы плюнете на него и позволите ордену расколоться? Или вы мечтаете войти в историю как командор, разваливший самый могущественный орден из-за собственных амбиций?

– Никуда эта пузатая мелочь не денется!

– Да неужели? Я ведь могу поддержать их в случае моего смещения, совместно со всей своей епархией. Как вам такая перспектива?!

Лицо маршала налилось кровью, став почти багровым, и казалось, что его вот-вот хватит удар. Он часто дышал и беззвучно разевал рот. А Констанс продолжал тем временем его добивать, не брезгуя явным блефом. Когда горят пятки, средств для их тушения особо не выбирают.

– Ваше высокопреосвященство, те сведения, о которых вы так громко собирались рассказать на совете для самого верха уже не секрет, просто для их оглашения срок еще не пришел. И ваше грандиозное разоблачение может оказаться весьма пагубным делом. И я здесь буду совсем не причем. Только вот с поста полечу уже не я, а вы! Подумайте о таком варианте на досуге.

– Искуситель бы вас побрал, Констанс! – выдохнул командор, разом растеряв свой боевой задор. – Вы хуже главного госпитальера Ортфрида! Такая же гадина!

– Я ценю ваше мнение, Командор, но не разделяю.

– Спелись с благочестивой, и считаете что вам все можно!

– Не совсем все, но многое, – кивнул Констанс, собираясь вставать.

– Сядьте, я еще не закончил! – епископ опустился обратно и выжидательно посмотрел на командора. Однако тот не выглядел сломленным после проигранной схватки, а имел вид человека обладающего козырем в рукаве. – Теперь давайте поговорим о послушнике, что вертится вокруг вас в последнее время, – епископ молчал. Сикст еще более обнадеженный тишиной, продолжил развивать тему. – Насколько я знаю, мальчик – сын вашего покойного младшего брата и приходится вам племянником?!

– Вы не ошиблись, – как-то недовольно и очень сухо проронил Констанс. Теперь они с маршалом поменялись местами. Сикст наступал, а епископ держал оборону.