Валентин Сорокин - Макаки

Я не Владимир Бушин и не Николай Федь. Я в глаза говорил Арсению:

— Арсений, прекрати пить. Гони от себя холуя Шестинского. Гони интриганку Салтыкову. Гони юристку Братнину. Она тебя замурует в позор. Тебе никто так не скажет прямо, никто. И прекрати хамить и самовздуваться!

— Спасибо, Валь. Я, кажется, с этой ведьмой уже попал! —.. С юристкой.

Если вина Ларионова подтвердится, то вина Братниной и вина Михалкова возрастёт выше ларионовских виноватостей.

У Шарона — шаронята!

У шаронят — автоматчики!

У автоматчиков — стволы!

А в стволах — порох и свинец!

Поэту, талантливому, нет необходимости юлить и нервно приседать в покорности перед начальниками, советскими и нынешними, приватизаторам мерзкими. Пусть приседают те, кто каждый миг слышат неполноценный голос собственного хилого дарования. Так оно и есть. Талантливый поэт колеблется не в холопстве и не в предательстве, колеблется — в раздумиях: как выстоять, как защитить правду, как наказать словом подлецов!

Пугачёв

Бедные, бедные мятежники!

Вы цвели и шумели, как рожь.

Ваши головы колосьями нежными

Раскачивал июльский дождь.

Вы улыбались тварям...

Послушай, да ведь это ж позор,

Чтоб мы этим поганым харям

Не смогли отомстить до сих пор?

Разве это когда прощается,

Чтоб с престола какая-то б...

Протягивала солдат, как пальцы,

Непокорную чернь умерщвлять!

Нет, не могу, не могу!

Ах, Есенин, Есенин, что же ты так горько и так трагически переживает! Социалистическую Революцию Пролетариата? Не черные ли годы разгрома и крушения великого СССР предвидишь? Безликая и бездуховная тварь, оседлав телеэкраны по всем программам вдалбливает нам пьянство, драки, убийства, насилие, разврат, измену, добровольную сдачу России оккупантам и полное самоуничтожение: от бесплодия и до петли!.. А бездари и враги русской жизни — в подпевалах. Но талантливый поэт — воин, Евпатий Коловрат!..

Пугачёв

Знаешь? Люди все со звериной душой, —

Тот медведь, тот лиса, та вочица,

А жизнь — это лес большой,

Где заря красным всадником мчится.

Тропою мученика

Вчера — партийные и комсомольские вожаки, а ныне — батюшки и олигархи: кто вам поверит? К Господу Богу идут — очищать совесть, а не ради “элитных усадеб” и не воодушевляться — хапать народные заводы и земли. Я верю фельдмаршалу Кутузову, а не губернатору Чукотки Абрамовичу. Как я могу верить шныряющему по русским храмам руководителю, целующему святые православные иконы, а за плечами у него — миллионы голодных детей, старух, стариков, нищих и бесприютных? Наглые и продажные артисты.

8 января 1917 года сорокадвухлетнего владыку, викария Новгородской епархии Варсонофия (Лебедев) палачи Льва Троцкого арестовали и поставил к стенке. Отец Варсонофий поднял руки крестом и начал читать молитву.

— Огонь по врагу революции!— скомандирил оскаленный в экстазе жид.

Русский болван выстрелил — мимо.

— Огонь!— радостно повторил команду жид.

Литовец выстрелил — мимо.

— Огонь!— третий приказ отдал жид.

Латыш выстрелил — мимо.

— Огонь!— заметался закипающий жид.

Венгр выстрелил — мимо.

— Огонь!— крикнул спешивающий и пригнувающийся жид. Вогул из Бердичева.

Румын выстрелил — мимо.

И так — одиннадцать пуль просвистели мимо.

Тогда-то ж убийцы набросились со штыками на отца Варсонофия. Одиннадцать штыков вонзили ему под русское, большое, солнечное, благородное сердце!

Какой вожак ВЛКСМ или член ЦК КПСС победит интернациональную банду в подобный миг? Но потомки, дети отца Варсонофия и внуки, — Гастелло и Зоя Космодемьянская, Мересьев и Саша Матросов, святые мученики за нашу святую Россию, победили: их вел голос бессмертного прорицателя!..

Земля обиделась на грабителей и казнителей. Земля обиделась на лжецов и христопродавцев. Земля обиделась на уничтожителей цветка и родника, пчелы и соловья, облака и луга. Обиделась — и раскачала моря и океаны: ну, держитесь теперь, хутора и села, города и страны!..

Гнев Земли — равен гневу матери. Кара грядет великая. Готовьтесь.

Избить или же оцарапать Ленку Брашнину — фантазия пенсионеров. Она так отмутузила моего земляка, уральца, пьяная, что тот, пудов на семь бугай, пятое лето не появляется в Москве. Прошел слух — вроде Ленка едет на день в Челябинск по юридическим делам, так тот бугай ночью из Челябинска, труханув, аж в Чибаркуль смотался, забыв и жене сообщить...

За Арсения Ларионова Братнина горло перегрызет волкодаву. Я видел” — как русский, армянский, ленинградский, болгарский, рязанский, тамбовский, переделкинский поэт, прекрасный лирик, приседал клятвенно перед Брашниной, друг Ларионова, Олег Николаевич Шестинский:

— Елена, я считаю Арсения Третьим Солнцем, а ты мне не веришь, эх, ты,, третьим, третьим! Первое — Пушкин. Второе — Шолохов. Третье — он!

— Смотри у меня! — пригрозила икающая коньяком икряным Брашнина. Ленка таксистовым вокзальным матом гоняла и Михалкова с Шереметьевым. И не случайно Михалков кинул-таки автоматчиков. Хотел он снять на Дом Ростовых дивизию имени Дзержинского, но побоялся: вдруг переворот пришьют?

Моряк, а не дуряк

Богис Ширинкметьев, морской офицер,

Драл дань с арендаторов крупно — и цел!..

Входил не с пистолем он к ним, не с баклажкой, -

С глубокой своей, как жаровня, фуражкой:

И клал в нее доллары, в китель и в брюки,

Сичас умывает подсудные руки?

И ждет Михалкова, как пес, у забора,

Хотя их скамейка — у генпрокурора!..

Итог:

Вот так говорит его друг, инородец, —

Богис, ты карманник?

Аль все ж флотоводец?

Я слышал — в бескозырку, а на самом деле — в офицерскую фуражку дань Боря собирал. И нечего обвинять одного Ларионова. В Ларионове много и добрых качеств: всегда — угостит, всегда — все знает, всегда — прав!.. Оборотни взяли штурмом Дом Ростовых, введенные в заблуждение ужасное Михалковым, дивизионным командиром, автором трех гимнов, гением эпохи!..

Арсению Ларионову

Дело вёл ты бестолково,

Все теперь увидели:

Лучше б продал Михалкова,

А не эти флигели.

Сделка выгодна взаимно

Гражданам империи,

Как никак он —

автор гимна

И баллад о Берии.

Это мы живём беспечно,

Ну, а он, развалина,

КГБ воспел сердечно,

МВД и Сталина.

Что сказать о нём ещё вам,

Поклянусь на месте я, —

Даже сына в честь Хрущёва

Оникитил, бестия!..

Скоро сто ему, но всё же

Помнит к бабе тропочку,

Очень хочет, да не может

Подарить нам Вовочку...

Эх, Арсений ты Арсений,

Я, в сам деле, сетую:

Дед живёт без угрызений —

И тебе советую!

Жаль, Андрей Облог первый день в этом году — трезвый: дал бы им все под зад, отомстил бы за страдания Арсения Ларионова. Кругом — враги. Кругом — оборотни. Дал бы им под зад — и СССР бы восстановился!.. Но кругом — враги и враги, враги и враги! А я — автор очерка о нём.