Александр Архиповец - Танцующая в пламени.

Все о чем мечтал еще Симон Макрели, свершил Мартин. Наголову разбил объединенные силы горцев и бунтовщиков. Но как ни странно, бойню не продолжил, а, окружив остатки злобно поглядывавших друг на друга горе-вояк, отложил развязку до утра.

"Почему он медлит? - Думал Филипп, прекрасно понимая, что на этот раз ему не уйти. Больше нет ни золота, ни сторонников. Салма и

Ворон в основном помалкивают. Да и поглядывают как-то странно - словно на покойника. Горцы же зыркают голодными ворками. Не колеблясь, выдали бы Макрели. Да вот только, видать, тому без надобности. Сам возьмет и учинит показательную казнь. И не где-нибудь, а на лобном месте в Торе. Почему только тянет?"

Ответ пришел довольно скоро.

Лишь Оризис коснулся горизонта, с той стороны рожок запел нежданную мелодию, зовущую на переговоры.

Макрели выслал парламентеров.

"Что он хочет обсуждать? И так все предельно ясно. Безоговорочная сдача в плен. Неужели сохранит жизнь?"

Еще больше Филиппа удивило приглашение на личную встречу…

Охрана осталась за спиной. Навстречу друг другу шли с открытыми лицами.

Филипп, раскрасневшийся словно нашаливший мальчишка, страшащийся неминуемой порки от строгого учителя, и невозмутимый, уверенный в себе Мартин, в последнее время все больше походивший на отца.

Филипп, не выдержав его взгляда, опустил глаза.

- Личной вражды к Вам, юноша, я не питаю! - совершенно спокойно, с нескрываемым безразличием произнес Макрели. - Скажу больше: мне понятны Ваши устремления и амбиции. Вот только путь Вы избрали не самый лучший…

"Теперь это ясно и мне", - закусив до крови губу, думал Филипп.

- …он не мог ни к чему хорошему привести. Я понимаю, что Леон

Барель помогать особо не спешил… и вряд ли собирался.

При упоминании имени Светлого Рыцаря Создателя, Филипп отшатнулся, как от пощечины. Мартин, не глядя, угодил в самое больное место. Воспитанник его одновременно и проклинал надеялся на помощь. Если бы Леон лишь пожелал, все могло сложиться по-иному…

- …Повторяю - Барель и не собирался. У него другие планы, связанные с Властом. Ведь вы давненько недолюбливаете друг друга.

Верно?

- Дела это не касается!

- А вот здесь Вы глубоко ошибаетесь! Касается, еще и как! Пришло время решать - его жизнь или Ваша. Помимо всего прочего - обещаю сохранить жизнь ополченцам и горцам, тем, кто принесет клятву верности Фергюсту.

- Я, дворянин! - нетвердым голосом, пытаясь изобразить возмущение, произнес Филипп. - Ваше предложение для меня унизительно…

- А я, пока еще ничего и не предлагал. Советую помолчать и терпеливо выслушать старшего по годам. Если бы все замыкалось на

Вашей "драгоценной" персоне, было бы намного проще! Уже сегодня, вместе с прочим сбродом трепыхались бы в когтях Трехглавого. Но как раз, тогда и началось бы самое неприятное: в дело вступил Барель и войны не миновать. Уж для Власта он бы постарался! Сейчас Леон просто выжидает, пока глупец Филипп свернет себе шею и останется единственный наследник…

"А ведь проклятый Макрели несомненно прав! Я действительно наивный глупец, несмышленое дитя в политике и мою порядочность иначе, как глупостью назвать нельзя…"

- …Потому Ваша смерть ничего, кроме новых бед Торинии и

Лотшириии не принесет. А вот теперь слушайте мое предложение: помогите поймать беглого убийцу и преступника Леона Бареля, которого будет судить справедливый торинский суд и получите взамен ни много ни мало - жизнь. Больше того, я постараюсь убедить Фергюста вернуть

Вам Лот. Конечно, ни о каком суверенном маркграфстве речь не идет.

Но формальности будут соблюдены и власти ни Барель ни Ягур в

Лотширии не получат. В этом случае Салма, быть может, захочет остаться с Вами.

Филипп еще больше залился краской и даже попытался что-то возразить.

Но Мартин не был расположен слушать.

- На все, про все, даю срок до утра. Согласие подтвердите, подняв с рассветом флаг Торинии. Я его Вам принес. Ежели нет - сами понимаете…

На том и разошлись.

И все же, Филипп колебался.

Окончательно чашу весов перевесила, конечно же, Салма, ставшая вдруг опять ласковой и пылкой.

Выслушав рассказ Филиппа, изумилась.

- И ты еще сомневаешься? Это золотой шанс - избавиться от Леона и обосноваться в Лоте. А там, время покажет! Фергюст не вечен, а с

Софьей и Макрели мы как-нибудь управимся. Только подумай - откроется путь к герцогской короне. Ни Барель, ни твой братец не стали бы думать и мгновенья.

- А если Макрели обманет?

- По-любому, мы выиграем время! Хотя, я думаю, что в данной ситуации наши интересы с Мартином совпадают. Не глупи, Филипп! Пора выходить из детского возраста. Большая политика чистыми руками не делается! Садись и бери в руки перо. Диктовать буду я! Ну же! Иначе прощай! С мертвецами и глупцами мне не по пути. Ну же! Милый! Ну вот, молодец!

- Леон! Заклинаю тебя всем святым, помоги!..

- Ну что смотришь на меня словно не Ризек, а глупый жирный кур?

Еще слезу пусти. Пиши, говорю! И крылья, крылья расправь!

Честь закрыть портал, по праву крови, принадлежала ему и Delfine.

Теперь братья и сестры уже в ином мире. Что их там ждет? Трудности и лишения. Но эльфы их не боятся. Лишь бы сиял золотистый свет, смеялись дети, да не роняли слезы любимые. И gnezze! Что бы не было gnezze.

Великий Исход свершился. Теперь их час.

Взявшись за руки с Delfine, подошли к статуе юноши и девушки.

Приложили левые ладони к холоду изваяний, отрешившись от окружающего мира слились с ними воедино.

Над их головами воссияли светящиеся нимбы. Переместившись с живой плоти на обелиск, казалось, на миг оживили его. Блеснула молния.

Отданная жизненная сила, преобразовавшись в луч, разрушила нестойкую ткань портала.

Но они были еще живы…

"…Нежные руки, горячие и страстные уста, дурманящий запах черных роз, золото волос. Горечь печали пронзительно голубых глаз…

Владычица ночей и грез… Королева желаний… Салма…"

Последнее время Барель все чаще возвращался в прошлое. Помнил все. Теперь видения посещали не только во сне, но и наяву. Были реальны, как никогда. Будоражили кровь, путали мысли, сводили с ума.

Для окружающих он в такие минуты пребывал в трансе, и это их пугало.

Леон чувствовал, что кончина не за горами. Но оставалась еще одна невыполненная клятва. Однако нарушить Сакский договор и начать войну за Лотширию не мог. Оставалось ждать. Фергюст скоро отойдет в мир теней, да и Ригвин тяжело болен. Во время неизбежно возникшей смуты можно будет возродить Лотширское маркграфство.

"Зря Филипп торопится. Ох, зря! Лишь погубит своих сторонников.

Не захотел прислушаться к моим советам. Все считает врагом. Хотя, конечно, по мне лучше бы Лотширию наследовал Власт. Он и умней, и спокойней. Дружит с Альвеном и Оливией, да и Ratriz его признает…"