Вахтанг Ананян - На берегу Севана

- Ну-ка, посчитай, Асмик. По-моему, сколько взяли, столько и отдали. Только три штуки я им оставил, для их детенышей: жаль мне их стало, - сказал Грикор.

- Так, значит, ни одного и не съели? - удивился Камо.

- Представь себе, ни одного. У них пока крысенят нет: о будущих заботились. Подумайте только, какие сердечные родители! А вы еще презираете крыс. Я бы просто расцеловал им мордочки за добрые их сердца!

- Фу! Ты опять?… Ох, и как же крысы ненавидят сейчас Грикора! - смеялась Асмик. - Ночью придут и загрызут его, сонного.

- Так я здесь и остался, чтобы они меня загрызли!… Кончено, шабаш! Я свой долг выполнил. Два батальона птенцов от меня получили, мою долю? Ну и прощайте!

- Нет, Грикор, гусиным яйцам еще срок не вышел, им еще денек лежать надо. Еще на две-три ночки останься, - упрашивал его Камо.

- Ну, если секретарь комитета комсомола приказывает, подчиниться, ничего не поделаешь!

Настал двадцать восьмой день.

И в тот самый момент, когда первый гусенок зашевелился,в яйце и пробил скорлупку своим желтеньким, но уже крепким клювиком, Армен, сидевший у инкубатора и не спускавший глаз с термометра, вдруг вскочил с места и испуганно закричал.

- Асмик, температура падает! - едва переводя дыхание, сказал он.

- Как? В обоих?

- Нет, только в этом.

- Отчего?

- Энергия в аккумуляторах истощается.

- Что же теперь будет?

- Остынут яйца. Надо скорее найти новые аккумуляторы.

Асмик побежала звать на помощь Камо.

Он сейчас же прибежал в сарай.

Вдвоем с Арменом они разыскали деда Асатура и Грикора, посовещались с ними, но никакого выхода так придумать и не смогли.

Воспользовавшись отсутствием мальчиков, у сарая появились Сэто и его брат Арто. У маленького Арто в руках были лук и стрелы.

- Дай-ка я выпущу две-три стрелы через дыру в дверях. Яиц с десяток разобью, - предложил Сэто. - Пусть Асмик поплачет!

- Жаль, ведь в яйцах птенцы, - сказал Арто.

Сэто смерил его презрительным взглядом:

- Жалко?… А меня не жалко? За что они каждый день меня в школе шпыняют? Что плохого в том, что я по горам брожу? Ведь не попусту, а из любви… На уроки меня силком не затянут - неинтересно мне… А у тебя, Арто, мужества но хватает за брата отомстить? Эх, ты!…

Натянув лук, Сэто подкрался к сараю и выпустил сквозь щель в дверях несколько стрел.

Обливаясь слезами, из сарая выбежала Асмик, но братьев уже и след простыл.

- Неужели у вас не хватает сил одернуть этого сорванца? Поглядите-ка только, что он наделал своими стрелами! - пожаловалась Асмик подошедшим в это время Камо и Армену. - Поглядите, он курицу ранил, несколько гусиных яиц разбил…

Вернулись и дед с Грикором. Узнав о происшествии, старик возмущенно покачал головой.

- Заявим в сельсовет, - предложил Грикор.

- Мужчина должен собственной рукой расправляться с негодяями, - сказал дед Асатур. - Мужчине недостойно жаловаться.

Армен задумчиво покачал головой:

- На него надо повлиять, тут силой ничего не поделаешь.

Камо усмехнулся:

- Повлиять?… Лаской, может быть?…

- Его надо заставить раскаяться, Армен прав, - сказала Асмик.

- По-моему, он просто раздражен, завидует нам, нашей работе. Он, пожалуй, не прочь и примириться и подружиться с нами. Его исправить можно.

- Эх, Армен! - безнадежно махнул рукой Камо. Они вошли в сарай.

- Температура пала, сердце не бьется, - сказал Грикор, пощупав инкубатор. - Он, бедный, и вправду подыхает.

Асмик чуть не фыркнула, но, посмотрев на Камо, сдержалась - такое у него было строгое лицо.

- Как же ты считал? - спросил Камо у Армена; в голосе его звучал упрек. - Ведь ты уверял, что энергии вполне хватит.

- Ошибся, должно быть.

- Если аккумуляторы поставить в автомобиль, много силы они потеряют? - неожиданно спросил Грикор, словно что-то вспомнив.

- Конечно.

- Вот так так! - воскликнул Грикор. - Что же я вам не сказал!… Ведь те, что ты в последний раз принес, заведующий складом раньше давал шоферу.

- Как?! - вскочил с места Камо.

- Очень просто. Шофер просил дать ему аккумуляторы, а завскладом отказывал. Шофер стал требовать: «Все дело сорвется, если не пойдет машина». Ну, тогда заведующий уступил. «Бери, говорит, только верни скорее».

- Ну, теперь понятно… - мрачно сказал Камо.

- А ты Армена обвиняешь, что он ошибся в расчетах! - упрекнула Асмик Камо.

- Ведь он же ученый, разве он может ошибиться в счете? Если ошибется - лишим звания. Разве он может сосчитать неправильно? - обиделся за Армена и Грикор.

Камо набросился на Грикора:

- Что же ты не сказал нам вовремя?

- Довольно обвинять друг друга, надо скорее придумать, что делать, - вмешался Армен. - Будь здесь колхозная машина - сняли бы аккумуляторы.

- Чего ты отчаиваешься? Привезем из города, - хотел подбодрить его Камо.

- Из города?… Пока поедете, найдете, привезете - остынут яйца… И этот, что проклюнулся, скоро умрет.

- Умрет? - всполошилась Асмик. Она схватила яйцо и начала согревать его своим дыханием. - Я не дам умереть ни одному птенчику. Ну, скорее придумайте же что-нибудь! - говорила она, с трудом сдерживая слезы.

- Дедушка, - сказал Камо, - мы тебя спрашивали - ты ничего не сказал. Неужели и ты не придумаешь, как спасти гусят?

- Не все в книгах найдешь, не всегда и дедовский опыт помогает… Я больше насчет медведей мастер. Яйцо - дело бабье. Пойдем-ка к моей старухе - у нее спросим: она много наседок за свою жизнь пересажала…

Бабушка Наргиз приняла ребят ласково и, выслушав их. спросила;

- Так сколько дней осталось?

- Один.

- Один только?…

Но прежде чем ответить детям на их вопрос, старуха, по охотничьему обычаю своего мужа, накрыла на стол и начала угощать ребят всем, что было в доме.

- Бабушка, нам не до еды: сейчас ничто в горло не пойдет. Ты нам помоги - скажи, как птенцов спасти? - упрашивал бабушку Камо.

- Кушайте, ребятки, кушайте. Все скажу. И для этого есть средство, не пугайтесь, - спокойно говорила старуха, подвигая детям тарелки с сыром. - Кушай, родненький, - повторила она, целуя Камо. - Ты давно забыл о бабушке из-за этих твоих цыплят.

- Не хочу я есть, бабушка. Ты мне скажи, как спасти птенцов? - нетерпеливо твердил Камо.

Старуха улыбнулась. Ее доброе маленькое худенькое лицо покрылось тонкой сеткой морщин.

- Ну, - сказала она, - есть такой способ. Если некоторое время подержать яйца за пазухой или под мышками - вылупятся. Бывает и так: выведет курица несколько цыплят, займется ими и оставшиеся яйца бросает - не желает досиживать. Несколько раз я такие яйца у себя за пазухой донашивала.

- Ну, ученый брат; что ты скажешь на это? - спросил Камо у Армена.

- - По-моему, это не противоречит науке. Для выведения цыплят нужна только равномерная теплота, ничего больше. Но в книгах говорится, что температура должна доходить до тридцати девяти градусов, а нормальная температура у человека не превышает тридцати семи… Как же так, бабушка?