Хель - Миди от G до PG-13

Габриэль очень хотела пойти с Зеной, сердце ее рвалось вместе с телом и душой, но все же она покачала головой.

– Я не могу.

Пустые глаза воительницы на мгновение плеснули огнем.

– Почему? – холод сорвался с губ Зены белесым облачком и тут же растворился в ночи. – Ты клялась быть со мной, Габриэль.

Слезы покатились по щекам. Девушка зажала рот ладонями, не позволяя ни единому звуку просочиться сквозь пальцы.

– Я предлагаю тебе вечность, Габриэль, – голос Зены был далеким, будто она говорила уже из того места, куда нет хода живым.

Запела ночная птица.

– Я не могу! – Габриэль хотела вскочить, убежать, разрыдаться в голос, но что-то тяжелое придавливало ее к земле, и этой тяжестью были руки Зены, лежащие на бедрах девушки.

Ничего не дрогнуло в лице воительницы. Холод по-прежнему владел ею, теперь Габриэль ощущала его в полной мере.

Зена встала, доспехи снова бряцнули, очень тихо.

– Однажды я вернусь, Габриэль. И я молюсь, чтобы ты была готова.

Это не прозвучало угрозой или предостережением, скорее – действительно мольбой. И Габриэль не смогла ничего сказать в ответ, она только смотрела, как отступает Зена в ночную тьму, растворяясь в ней подобно тени. Глаза воительницы полыхнули напоследок непримиримой злобой.

Крышка гроба осталась открытой.

Солнце было уже высоко, когда Габриэль разлепила тяжелые веки. Сон все еще владел ею, на губах остался вкус потусторонних поцелуев, а сердце, наконец-то ожившее вновь, билось в исступлении.

Девушка вскочила, чувствуя, как кружится голова, и тут же села обратно.

Гроб был закрыт. Точно так, как до кошмара.

Габриэль снова захотелось плакать. Частичка ее души отчаянно желала, чтобы все это не было сном, чтобы Зена действительно поднялась и ушла, все равно куда. Чтобы она вернулась, как и обещала.

Завтракать не хотелось, но Габриэль заставила себя проглотить полоску вяленого мяса и запила ее теплой водой с привкусом болота. Неслышно приблизившаяся Арго ткнулась теплой мордой в плечо девушки, сказительница машинально погладила ее. И обе они оказались не готовы к появлению Ареса: он вышел из пустоты без обычных для себя блесток и сразу сердито сказал:

– Тебе нельзя доверить даже мертвое тело, блондиночка!

Арго заржала, галопом уносясь куда-то в сторону, Габриэль попыталась ее удержать, но промахнулась и растянулась на земле, больно ударившись локтем.

– И без тебя тошно, Арес, – отозвалась девушка, стискивая зубы и надеясь, что ссадина небольшая.

Бог войны мгновенно переместился и, присев рядом с Габриэль, бесцеремонно схватил ее за плечо.

– Тебе надо было сжечь ее, глупая девка! – рявкнул он так громко, что с веток снялись птицы и улетели, шумно и испуганно хлопая крыльями.

Габриэль обернулась, с изумлением глядя в темные глаза Ареса и отмечая, что они полны страха.

– Она просила меня…

– Она больше ни о чем тебя не попросит! – по коже Ареса пронеслось и тут же исчезло синеватое сияние. – Ты открывала гроб? Смотрела, на месте ли твоя любимая Зена?

Габриэль дернулась, гневно освобождаясь от хватки мужчины.

– Не смей больше разговаривать со мной так! – зашипела она не хуже змеи, сужая глаза. – У тебя нет никакого права…

– Посмотри на свои ноги, – вновь перебил ее Арес. Он успел встать и теперь высился над девушкой черной скалой.

От неожиданности Габриэль сделала так, как он велел.

Арес недовольно фыркнул.

– Задери юбку, – сказал было он, и вдруг сам, наклонившись, сделал это, обнажая бедра сказительницы.

Возглас возмущения вырвался у Габриэль, она попыталась отпихнуть бога, но он удержал ее руки.

– Да посмотри же ты! – воскликнул он отчаянно.

Сердце Габриэль сжалось вдруг в тревожном предчувствии. И, опуская взгляд, она уже знала, что увидит.

Два четких черных отпечатка ладоней в тех местах, где касалась ее вчера Зена.

Страх вернулся. Ворвался в жилы вместе с кровью, разнесся по телу в мгновение ока, разжег огонь и вбуравился в сердце. Едва ли не ползком, Габриэль добралась до гроба и трясущимися руками принялась срывать крышку.

Не получалось. Не хватало сил, будто кто-то запечатал гроб так, чтобы никто не посмел больше тревожить покой Королевы Воинов.

Арес пришел на помощь: словно позабыв про свою божественную силу, он уперся в крышку так, что вены на теле вздулись, грозя лопнуть. Забывшая, как дышать, Габриэль только смотрела, понимая, что не знает, что хочет или не хочет увидеть внутри.

Наконец крышка с ужасающим скрипом немного сдвинулась. Затем еще и еще. Пот градом катился по лицу бога, но он не сдавался. В конце концов, Арес свалился на землю от усталости.

Только тогда Габриэль встала, собрала всю волю в кулак и на негнущихся ногах подошла к телеге. Арес позади тяжело дышал, враз растеряв всю свою божественность.

В гробу никого не было. Только чуть примятая подстилка указывала на то, что еще недавно он не пустовал.

Сердце стукнуло и остановилось. Габриэль пришлось сделать два глубоких вдоха прежде, чем оно снова забилось.

– Куда она ушла? – девушка сама удивилась тому, как ровно и спокойно звучит ее голос.

Арес, не спешащий вставать, потряс головой. Черные кудри его рассыпались по широким плечам.

– Заключила сделку с Аидом, – мрачно отозвался он. – Она возглавляет его легионы, чтобы свергнуть владычество Зевса, а он за это позволяет ей снова ходить по земле.

Габриэль нервно засмеялась.

– У него не нашлось других воителей? Или он ждал именно Зену?

Она не знала, как на все это реагировать. Значит, случившееся вчера ночью не было сном? И Зена действительно звала ее с собой, звала выполнить обещание и быть вместе целую вечность?

Арес перевернулся на четвереньки, а затем поднялся. Он выглядел поникшим, одежда висела на нем мешком, никакого былого лоска.

– Аид не ждал ее, – сумрачно проговорил бог, пряча глаза. – Зена сама предложила это ему.

Габриэль снова засмеялась, и смеялась до тех пор, пока не додумалась зажать рот ладонью.

– Зачем? – горечь пробилась в голос. – Неужели она снова захотела стать… той, кровавой убийцей?

Это было тяжелым открытием. Габриэль знала Зену уже четыре года. Она любила Зену четыре года, и сейчас не могла поверить в то, что открылось. Зена говорила ей, что никогда не вернется в черноту, никогда не вспомнит, каково это – подминать под себя города и их правителей.

«Никогда» оказалось таким коротким сроком.

Арес захохотал. Он все хохотал и хохотал, запрокидывая голову, а Габриэль смотрела на дергающийся кадык и не могла вымолвить ни слова. Как отрезало.

– Дура, – наконец, вымолвил бог, утирая глаза. – Она сделала это, чтобы быть с тобой. А ты отказалась пойти с ней. Дура, – повторил он горько и отвернулся.