Питер Годфри-Смит - Чужой разум. Осьминоги, море и глубинные истоки сознания

В последнее время я наблюдаю за осьминогами в основном на участке, который мы прозвали Октополисом, — он находится на глубине пятнадцати метров под водой у восточного побережья Австралии [186]. Когда погружаешься там в ясный день, он похож на Изумрудный город страны Оз. В другую погоду вода там больше напоминает серую бурду. Я стал приплывать туда вскоре после того, как это место обнаружил Мэтт Лоуренс в 2009 году. Численность колонии то растет, то снижается, но осьминоги там есть всегда. В самые кипучие дни мы насчитываем больше дюжины — они ползают, борются или просто сидят, собравшись на площадке всего несколько метров в поперечнике или поблизости от нее.

Сообщения о скоплениях осьминогов время от времени появлялись и раньше, но Октополис — первое место, за которым можно было пронаблюдать на протяжении нескольких лет, где всегда присутствовало несколько осьминогов и они часто взаимодействовали между собой [187]. Иногда один осьминог как будто получает некоторую власть над колонией, но эта власть всегда относительна, поскольку там слишком много особей, чтобы один осьминог мог справляться с ними одновременно. Поначалу мы считали, что это нечто вроде гарема — один самец и множество самок, но эта версия оказалась ошибочной. В группе часто присутствуют несколько самцов, хотя и не слишком близко друг к другу. Пол осьминогов определить непросто, не побеспокоив их. У многих видов основной различительный признак — бороздка под третьим правым щупальцем самца, которая используется для спаривания. Это щупальце он протягивает к самке, иногда с близкого, иногда с почтительно дальнего расстояния. Если она принимает его, тогда он по нижней части щупальца передает ей сперматофор. Зачастую самки хранят полученную сперму какое-то время перед тем, как оплодотворить яйца.

С самого начала мы решили стараться по возможности не тревожить осьминогов. Мы общаемся с ними, но только тогда, когда они сами этого хотят. Мы никогда не вытаскиваем их из домиков, не говоря уже о том, чтобы переворачивать их и смотреть, что у них снизу. Поэтому единственный способ надежно определить, кто самец, а кто самка, — наблюдать за поведением и отмечать, кто демонстрирует характерные самцовые вытягивания щупалец. Таким образом мы сумели определить пол некоторых обитателей колонии, хотя и не всех. Но данных оказалось достаточно, чтобы подтвердить: в колонии нередко присутствует по нескольку самцов и самок одновременно.

Поначалу мы с Мэттом Лоуренсом просто ныряли и наблюдали за ними, и каждый раз, возвращаясь на поверхность, мы гадали, что будут делать осьминоги в наше отсутствие. Гадать — это все, что мы могли в первое время, но вскоре появились маленькие подводные видеокамеры GoPro . Мы купили пару таких камер, установили их на штативах и стали оставлять их под водой у осьминогов.

Когда мы впервые достали камеры и собрались просматривать записи, мы вообще не представляли себе, чего ожидать. Съемок осьминогов в отсутствие аквалангиста или подводного аппарата прежде почти не проводилось. Возможно, когда поблизости лишь маленькая камера, они будут вести себя совсем иначе и делать что-то совершенно новое? Насколько мы можем судить, они ведут себя примерно одинаково при нас и без нас, хотя в наше отсутствие наблюдается несколько больше движения и взаимодействий [188]. В одном отношении это разочаровывало — мы не увидели потаенного акробатического кордебалета, — но в другом обнадеживало, поскольку доказывало, что наше присутствие осьминогов не особенно беспокоит.

Вот типичный кадр одной из таких записей: три осьминога бродят по отвалу раковин. Дальний, в центре, собирается «стартовать» куда-то на своей реактивной струе; тот, что справа, тоже использует сифон для передвижения.

Вскоре после начала этого исследования меня разыскал Дэвид Шель, биолог, работающий на Аляске. В студенчестве Дэвид изучал львов в Африке [189]. Он неделями сопровождал небольшие прайды львов, днем и ночью медленно разъезжая вслед за ними на лендровере и фиксируя сведения об их перемещениях и охоте. Затем он сменил объект изучения и теперь стал специалистом по крупнейшему виду осьминогов — гигантскому тихоокеанскому. Эти осьминоги могут достигать свыше 40 кг веса, и Дэвиду порой приходится приложить немало усилий, чтобы выловить осьминога из ледяных вод Аляски и отвезти в лодке на изучение в лабораторию. В его лаборатории не принято потрошить животных — его исследования состоят главным образом в том, что он прикрепляет к осьминогам маленькие передатчики, выпускает их и отслеживает их передвижения. Дэвид мечтал поработать с другим видом осьминогов (там, где вода потеплее). Вскоре он отправился в Австралию, и нам с Мэттом пришлось потесниться в лодке, чтобы пустить еще одного пассажира на рейс до Октополиса.

Благодаря Дэвиду наше изучение этого места приобрело более системный характер, и мы все чаще проводили время за измерениями и подсчетами. Кроме того, Дэвид лучше, чем я, умеет наводить порядок в массивах отснятых видеоматериалов. У него есть дар разбираться в мешанине щупалец, находить закономерности и задавать вопросы, на которые можно получить предметные ответы. Летом 2015 года (по календарю Южного полушария), когда к нам присоединился Стефан Линквист, мы взяли лодку побольше и провели пару дней возле колонии, стремясь заснять на наши автоматические камеры каждый час светлого времени суток. Полностью это никогда не удается. Съемкам препятствуют в том числе и сами осьминоги. Наши светлые камеры на треногах, напоминающие головы, могут казаться им чем-то вроде незваных гостей — может быть, неподвижных, стоячих, трехногих собратьев. Иногда они пристально осматривают камеры, а временами и нападают на них во время съемок. Тогда на записи получаются сплошные крупные планы присосок и укусов. Или приплывают огромные скаты-хвостоколы и сшибают все камеры.

В январе 2015 года звезды сошлись: мы сумели отснять много материала и очень удачно выбрали время для этого. Мы застали необычайно кипучую активность, и некоторые виды поведения, которые нам случалось наблюдать раньше, сложились в закономерности. Один осьминог, крупный самец, похоже, решил контролировать доступ в колонию. Он постоянно обходил ее дозором в дневные часы. Он отгонял некоторых осьминогов, отчаянно сражаясь, если они не отступали (см. цветные иллюстрации на вкладке). Других он терпел — мы думаем, что это были самки, — и порой загонял их обратно в гнезда, если они удалялись прочь.