Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 5

Но он прошел недалеко, возможно, отмерил лишь дюжину шагов и вдруг остановился.

— Он англичанин,— пробормотал - Тарзан себе под нос.— Она женщина. Оба беспомощны и никогда не доберутся до поселения белых людей без моей помощи. Я не мог убить ее своими руками, когда пытался это сделать. Если же я дам им идти в одиночку, без моей поддержки, я убью ее так же наверняка, как если бы вонзил нож ей в горло.

— Нет,— и он снова покачал головой.— Тарзан-обезьяна глупец. Он просто слабая, старая обезьяна...— и, махнув рукой, повернул решительно к югу.

Ману-мартышка видела, как двое Тармангани проходили по лесу недавно, Куду-солнце два раза успело выйти из-за гор. Страшно тараторя, она поведала Тарзану об этом. Они пошли по направлению к деревне Гомангани — это Ману видела своими собственными глазами.

Человек-обезьяна по деревьям пустился в южном направлении — уже по несвежему следу и, хотя он не сосредоточивал своих усилий в поисках тех, за кем поспешил, проходил мимо бесчисленных доказательств их пребывания. Слабые намеки запаха оставались на листьях, ветвях или стволах, там, где то один из них, то другой машинально притрагивались к ним. Он по этим ему одному заметным приметам знал, что они прошли этим путем.

Там, где дорога уходила в темную глубину сырого леса, отпечатки их обуви еще были видны на влажной почве и на гниющей зелени, раздавленной неловкой ногой. Таким образом весь путь их был усеян следами.

Необъяснимое беспокойство заставило Тарзана спешить. Тот же самый внутренний голос, упрекавший его, что он пренебрег своим долгом англичанина и белого человека, казалось, все время нашептывал, что эти двое страшно нуждаются в его помощи именно сейчас. Совесть мучила Тарзана. Он упрекал себя мысленно, называя в душе эти проявления сострадания признаками старости и глупости. Ругал себя раскисшей бабой и слюнявой мартышкой. Дело заключалось в том, что воспитанный в джунглях, Тарзан видел много жестокостей и трудностей, но очень мало ласки и сострадания, а родился он все-таки человеком, и эта раздвоенность была мучительна для него — зверь в нем хотел смерти врагу, а человек томился по нежности, которую, сложись обстоятельства его жизни по-другому, он получил бы по праву, как первенец в семье.

След беглецов вел к востоку от деревни Вамбабос, а затем повернул к широкой слоновой тропе близ реки, оттуда тропа уклонилась южнее на несколько миль. Тарзан упорно шел по следу. Вдруг до ушей человека-обезьяны донесся специфический звук жужжания и треска мотора. Он остановился на мгновение, внимательно прислушавшись.

— Самолет,— пробормотал он и быстро побежал вперед.

Когда Тарзан, наконец, достиг края луга, где стоял самолет Смита Олдуика, ему хватило одного взгляда на происходящее, чтобы осознать положение дел. Он едва мог поверить тому, что увидел. Связанный и беззащитный английский офицер лежал на земле на краю поляны, а вокруг толпились несколько чернокожих дезертиров из немецкой туземной части. Тарзан до нынешнего момента не встречал этих людей. Кем они были? По лугу разбегался, готовый взлететь самолет, пилотируемый чернокожим верзилой, а позади него сидела белая девушка — Берта Кирчер. Как могло случиться, что невежественный дикарь умел управлять самолетом? Тарзан не мог этого понять, и у него не было времени на размышления. Что затеял Усанга? То, что он восседал в кресле пилота в готовом взлететь самолете, вместе с тем положение английского лейтенанта говорило о том, что чернокожий сержант пытался увезти куда-то белую девушку. Зачем ему потребовалось это делать, когда она была в его власти, а единственное существо в джунглях, захотевшее бы ее защитить, захвачено и обезврежено?

Поскольку все это было известно только негру, то Тарзан, естественно, не мог ни о чем догадаться. Он ведь ничего не знал о безумных грезах Усанги, о двадцати четырех женах и о страхе чернокожего сержанта перед ужасным характером его супруги Нарату. Он не догадывался тогда о том, что Усанга решил улететь с белой женщиной, чтобы никогда не возвращаться к своей свирепой жене, защитившись от гневной Нарату таким расстоянием, которое оказалось бы непреодолимым для нее. Эти планы были глубоко запрятаны в душе негра, так что даже его воины не догадывались об этом. Он сказал им, что отвезет пленницу к султану на севере Африки и возьмет большую цену за нее, а по возвращении они получат свою долю от этой торговой операции.

Ни о чем таком Тарзан понятия не имел. Он только увидел непонятную сцену и составил о ней свои умозаключения. Негр пытается улететь с белой девушкой!

Машина уже начала медленно отрываться от земли. Через какое-то мгновение она поднимется и станет недосягаемой. Вначале Тарзан подумал выпустить стрелу из лука и убить Усангу, но быстро отверг эту мысль, потому что знал — как только пилот будет убит, самолет, никем не управляемый, рухнет на землю и загорится или понесет девушку к смерти, разбиваясь о стволы деревьев.

Был только один способ, которым он мог надеяться помочь ей, но если он сделает хоть малейшую ошибку, расплатой за это ему будет мгновенная смерть. Он, сообразив все это, ни на секунду не задумался.

Усанга его не заметил, будучи очень занят управлением самолетом. Он все-таки недостаточно освоился с обязанностями пилота, поэтому сосредоточенно пыхтел, глядя на приборную доску и пытаясь сообразить, что к чему. Но чернокожие по ту сторону луга заметили Тарзана и побежали к нему с громкими и угрожающими криками с целью перехватить его.

Соратники Усанги увидели, как огромный белый человек спрыгнул с ветвей дерева на землю и быстро помчался к самолету. Негры наблюдали, как на бегу он снимал с пояса длинную пеньковую веревку, затем они с удивлением увидели, как взлетела высоко в воздух петля над головой гиганта. Белая девушка в самолете перед взлетом взглянула вниз и обнаружила преследователя. На высоте двадцати футов бегущий человек-обезьяна бросил приготовленную петлю вслед самолету. Она взметнулась к небу, а девушка, наполовину догадавшись о намерениях человека-обезьяны, пригнулась и легко поймала петлю. Она надела ее на себя и ухватилась обеими руками за веревку. Одновременно Тарзан был сбит с ног, а самолет швырнуло в сторону в ответ на такое неожиданное натяжение и рывок.

Усанга с остервенением ухватился за рычаги управления, и самолет взвился вверх под острым углом. Схватившись за конец веревки, человек-обезьяна качался, как маятник, повиснув в пространстве.

Англичанин, лежа связанный на земле, был свидетелем всех этих удивительных событий. Его сердце чуть не остановилось, а дух захватило, когда он увидел тело Тарзана, плывущего по воздуху прямо к верхушкам деревьев. Он, казалось, неизбежно должен был разбиться, налетев на них. Но самолет быстро набирал высоту, и человек-зверь взмыл над верхушками деревьев, а затем проворно полез по веревке к фюзеляжу.