Эдгар Берроуз - ТАРЗАН. Том 5

Ни те, ни другие, однако, не выражали никаких намерений к побегу, наоборот, вся группа двинулась вдоль тропы туда, откуда доносился устрашающий рев. Вдруг в центре дорожки возник черный лев гигантской величины. Для Смита Олдуика и девушки он показался тем же львом, с которым они столкнулись у самолета, и от которого их спас Тарзан. Но это не был Нума из ямы, хотя дикий лев внешне сильно его напомнил.

Черный зверь стоял прямо на середине тропы, размахивая хвостом и угрожающе рыча на приближающуюся группу. Мужчины подстрекали своих зверей к бою, пытаясь натравить их на незнакомца. Те же рычали и скулили, но не спешили нападать. Очевидно, приходя в ярость и будучи в полном сознании своего могущества, незнакомый лев угрожающе задрал хвост, напряг мышцы и рванулся вперед. Двое сделали нерешительную попытку загородить ему дорогу, но они с таким же успехом могли лечь на пути мчащегося железнодорожного состава. Зверь разбросал их в стороны и прыгнул на одного из мужчин.

Дюжина копий была запущена в льва и дюжина сабель сверкнула в воздухе — это было блестящее оружие, острое, как бритва, но его появление из ножен оказалось тщетным. Скорость атаки зверя была ужасающей, и сабли противника оказались беспомощны.

Два копья вошли в тело хищника, но лишь еще больше разъярили его. С дьявольским ревом лев прыгнул на выбранную им несчастную жертву. Зверь схватил человека за плечо и, резко повернувшись, нырнул в густую растительность, сразу скрывшую его. Он исчез, унося с собой добычу.

Все произошло так быстро, что строй маленькой группы едва изменился. Возможности для побега не было, даже если попытка спастись бегством была бы обдумана заранее, а теперь, когда лев ушел со своей добычей, мужчины и не подумали его преследовать. Они лишь остановились, чтобы подозвать двух или трех львов, разбежавшихся в разные стороны во время нападения лесного хищника на маленький отряд. Вскоре движение по тропе возобновилось.

— Возможно, это обычное происшествие, и случается такое каждый день, судя по тому, как на это прореагировали наши сопровождающие,— заметил Смит Олдуик испуганной девушке.'

— Да,— подтвердила она.— Они, кажется, не удивлены, не расстроены и, очевидно, были вполне уверены в том, что лев получит то, за чем пришел, и не стоит ему дальше досаждать!

— Я думал,— заметил англичанин,— что львы, которые водятся на территории, где проживают туземцы Вамабо, самые свирепые, какие только существуют на свете, но они просто домашние кошки по сравнению с этими их черными собратьями. Вы когда-нибудь видели что-либо более ужасное, чем это нападение средь бела дня?

Некоторое время, идя бок о бок, они молчали, занятые своими мыслями и изредка возвращаясь в разговоре к этому ужасному происшествию, пока тропа, выходящая из леса, не открыла перед ними город, обнесенный стеной, и широкое поле обработанной земли. Девушка и Смит Олдуик не смогли подавить удивленного восклицания.

— Да ведь эта стена — обычная инженерная работа! — офицер воззрился на массивное сооружение.

— А посмотрите на купола и минареты вдали, в городе,— воскликнула девушка.— Там, за стеной, должны жить цивилизованные люди. Возможно, это счастье, что мы попали в их руки!

Смит Олдуик пожал плечами.

— Хочу надеяться,— сказал он,— хотя я совершенно не уверен в людях, разгуливающих вместе со львами и боящихся попугаев; с ними все-таки что-то неладно.

Группа прошла по дороге через поле и приблизилась 1с воротам, увенчанным аркой. Они открылись по вызову одного из мужчин, после того, как гот ударил копьем к деревянную панель.

За воротами открылась узкая немощеная улица, казавшаяся лишь продолжением лесной тропы. Здания на каждой стороне прилепились к городской стене, а фасады подслеповато глазели узкими оконцами на путников. Извилистая грязноватая улочка уходила куда-то вперед. Дома почти все были двухэтажные, верхние этажи выдавались немного вперед, а стены нижнего этажа были отодвинуты вглубь на десять футов, ряд простых колонн и арок поддерживали второй этаж, образуя сводчатую галерею по обеим сторонам узкой улицы.

Путники шли к центру. Дорога, ведущая в город, тоже была не вымощена, но полы сводчатых галерей были выложены из резного камня, плиты различные по форме и величине везде были хорошо подогнаны друг к другу и плотно соединялись без скрепляющего раствора. Эти полы говорили о великой древности построек. В центре каменного пола шел отчетливый желоб, будто камень был истерт бесчисленными ногами, обутыми в сандалии, прошедшими по этим полам за века и вытоптавшими углубление в твердой поверхности.

Немного людей попадалось навстречу в этот ранний час. Редкие прохожие выглядели точно так же, как и те, что захватили в плен Берту Кирчер и Смита Олдуика. Сперва им встречались только мужчины, но чем дальше процессия продвигалась в глубь города, тем больше народу появлялось на улицах.

Несколько обнаженных детишек играли в мягкой пыли, устроившись прямо посреди дороги.

Люди, мимо которых проходили конвоиры и пленные, выражали большое удивление и любопытство при их виде и часто задавали вопросы страже. По внешнему виду все жители города казались близкими родственниками. Показались горожане, которые, казалось, вовсе не замечали проходивших, они скользили отрешенными взглядами по идущим, и в их пустых глазах не мелькало ничего.

— Как бы я хотел понимать ужасный язык, на котором говорят эти люди! — воскликнул Смит Олдуик.

— Хорошо бы,— согласилась девушка.— Я бы спросила у них, что они собираются с нами делать.

— Да, это очень интересно,— ответил пилот.— Я сам об этом думаю уже долгое время.

— Мне не нравится, что их клыки подпилены,— вздохнула девушка.— Это заставляет вспомнить о некоторых племенах, занимающихся людоедством. Мне такие встречались в Африке.

— Вы, конечно, не верите, что эти кретины — каннибалы, не так ли? Разве можно допустить, что белые люди бывают людоедами? Вы ведь так не думаете?..

— Разве эти люди белые? — удивилась девушка.

— Но они не негры, это же несомненно,— сказал англичанин.— Кожа у них, правда, желтая, но она не напоминает китайскую, да и черты лица у этих туземцев вовсе не азиатские.

На этой фразе оба замолчали, так как впервые увидели местную женщину — жительницу этого города. Во многом она напоминала мужчин, хотя ростом была пониже и фигура ее была симметрична. Лицо женщины показалось более отталкивающим, чем у мужчин. Возможно, это объяснялось тем, что уродство женщины сильнее резало глаз. На женской физиономии все недостатки, присущие внешности мужчин, выделялись ярче. Уродливая близость глаз к тонкому хрящеватому носу, отвислая мокрая губа, острые клыки производили удручающее впечатление — жесткие, низко растущие на лбу волосы были длиннее, чем у мужчин, но намного гуще. Они были распущены по плечам и повязаны куском цветной кружевной ткани. Единственным платьем женщины был легкий шарф, туго обхватывающий тело, оставляя обнаженными груди. Шарф был закреплен каким-то образом возле колен. Кусочки блестящего металла, напоминающие золото, украшали головной убор и подол так называемой юбки. Никаких больше драгоценностей на женщине не было. Ее обнаженные короткие руки были приятной формы, кисти и ступни изящны и невелики.