Павел Мариковский - По Семиречью

До берега около 10 метров. Под машиной скрежещут камни. Вот ее нос нырнул под воду, потом выскочил из нее, но резко осел зад, и в воде заглох мотор. Сразу стало необычно тихо. Я выскочил из машины. Через дверку хлынула вода. Всплыл наверх маленький веник, случайно забытый под сиденьем.

Скорее к лебедке тянуть трос! Минуты кажутся вечностью. Трос медленно наматывается на валик. Вот он наконец натянулся, и тихо, едва заметно пополз наш кораблик на бугор, выбрался из бурного потока на сухое место, чистенький, обмытый, поливая землю струями воды. Мы скачем от радости вокруг машины и что-то кричим друг другу. Еще бы, теперь маршрут наш, Балхаш тоже наш!

Заходит солнце, розовеют сухие тростники, и белые чайки над речкой загораются красным цветом.

Весь следующий день пришлось сушить машину, протирать мотор, менять в нем масло. Жаркое южное солнце усердно и старательно помогало нам в этом занятии.

Озеро от нас было всего лишь в нескольких километрах. Далеко над ним пролетали стайки белых чаек, к нему подстраивались, медленно размахивая крыльями, серые цапли, доносился шум прибоя.

Недалеко от нашего бивака находилось несколько заброшенных домиков. Здесь раньше было отделение совхоза.

За домиками идет едва приметная дорога и высоченные тростники. Оттуда, напуганные нашим появлением, взлетают серые гуси, цапли, поднимаются величавые лебеди. Там озерко. Из-за скалистых холмов видна теперь уже совсем близкая полоска сверкающей синевы озера. Начался край диких степей и непуганых птиц, и я с радостью вдыхаю полной грудью запах соленой воды, водорослей и необъятного простора.

Из зарослей трав и кустарничков появляются полчища больших голубых стрекоз. Они догоняют машину и летят рядом с ней. На смену отставшим поднимаются другие. Все небо в стрекозах, и, когда смолкает мотор нашей машины, раздается шорох многочисленных крыльев неутомимых хищниц. Сбоку дороги снова небольшое озерко. Легкий ветер покрыл его синей рябью. Над пологими илистыми берегами озерка реют мушки. За ними охотятся стрекозы. Каждая хищница следует строгим правилам. Если добыча над самой землей, то сперва стрекоза ныряет под добычу и потом уже бросается на нее снизу вверх. Иначе нельзя. Нападая сверху, легко удариться о землю или влипнуть в жидкую грязь.

За скалой будто поднялся занавес, и открылось озеро Балхаш. Какое оно большое, чудесное, синее в опаленных зноем диких, пустынных берегах. А как прохладен и по-особенному душист воздух! Синие волны, увенчанные белыми барашками пены, накатываются на берег, напевая ритмичную песенку тихого прибоя. Молча и пристально мы смотрим на озеро, забыв о том, что уже давно проголодались и устали изрядно от коварной речки Аягуз.

Когда-то здесь скалы были выше. Волны их разрушили, и теперь груда мелких камней протянулась грядой на целый километр. Берега здесь поросли шиповником, дерновинным злаком-типчаком, и все это чистое, нетронутое. Из-под ног с шумом вспархивают куропатки. Они не желают улетать из зарослей кустарников и трав: кругом сухая пустыня…

Было время, когда площадь бассейна озера была значительно больше, и не верится, что вот здесь на камнях раньше плескались волны.

На отмели длинные, узкие полоски воды. Они тянутся далеко, иногда смыкаются между собой. Весь песок в четких узорах ряби. У кромки берега на фоне темной синевы воды сверкают белизной чайки-хохотуны. И всюду следы. Степенной походкой прошелся волк. Пробежала лиса. Из озерка в озерко проковыляла ондатра. Кулички-перевозчики истоптали песок изящными узорами точеных лапок. Отдыхали чайки-хохотуны, переминаясь с ноги на ногу. Каждая выбросила из глотки погадку — кучу белых рыбьих костей. На песке пунктиром тянутся странные дырочки. Сразу не догадаешься, в чем дело: куличок проверял подземный ход червя, тюкал клювом, искал поживу. Степные рябки-бульдуруки прилетели сюда из пустыни, отпечатали к воде пять цепочек забавных следов. Соленая вода им привычна.

После недавнего шторма на гладком песчаном берегу вдоль кромки воды потянулись затейливые белые полоски из крошечных ярко-белых пустых ракушек, выброшенных из воды.

Всюду в кустах шмыгают милые, крошечные пеночки. Они доверчивы и подпускают к себе очень близко, искоса поглядывая черными бусинками глаз. Птички выискивают спрятавшихся на день комариков-звонцов. Одна заметна издали необычным светло-желтым, почти белым оперением. Она альбинос. Ей, бедняге, не сдобровать от хищников.

По небольшой косе бродят длинноногие и длинноклювые кроншнепы. Заметили нас, повернули к нам головы. Пронеслась стайка чирков. На воде две большие поганки-чомги сплылись вместе и забавно кланяются друг другу вихрастыми головами.

В одном месте на берегу озера лежат окатанные волнами валы тростника. Это остатки разбитых ветром и волнами тростниковых зарослей устья реки Аягуза. Цветет лиловый осот, и большой темно-зеленый куст шиповника тоже разукрасился белыми цветами. Куст шиповника. Кого только тут нет! Больше всего комаров-звонцов, крупных, с роскошными мохнатыми усами. Их целые тучи. Напуганные нашим появлением, они с тонким, нежным звоном поднимаются в воздух и долго не могут успокоиться.

У основания куста шуршат ящерицы — узорчатые эремии: комаров-звонцов ловить легко, все листья шиповника до самой земли покрыты ими. Забита звонцами и сеть паука. Хозяин сетей объелся, обленился, не желает выходить наружу из комочка сплетенных вместе листочков.

Всюду на листьях и на земле ползают неугомонные муравьи-бегунки. Они очень заняты. Шутка ли, сколько на землю падает погибающих комаров, какое отличнейшее угощение! Крутятся еще мухи-ктыри, хищные клопики, жужелицы. Налетают розовые скворцы и, деловито торопясь, склевывают комаров. Для всех хватает поживы, у всех пир горой!

Поведение комаров странное. Чуть передвинешься в сторону — и с куста поднимается встревоженная стайка насекомых. Но взмах рукой не производит впечатления. Несколько энергичных шагов назад от куста, столько же шагов вперед к кусту тоже остаются без внимания. Уж не воспринимают ли комарики какие-то излучения, идущие от человека? Приближение или удаление этого источника не вызывают такой тревоги, как перемещение его в сторону. Это почти фантазия, но как объяснить их загадочное поведение?

На листьях шиповника видны красные шарики. Небольшое к ним прикосновение — и шарик отваливается, падает на землю. Это галлы, болезненные наросты, вызванные крошечными осами-орехотворками. Другие галлы, крупные, неправильной формы, покрыты колючими и крепкими шипами. Растение «защищает» своего врага — личинок орехотворок.