Эсмира Исмаилова - На берегах Босфора [Стамбул в рецептах, историях и криках чаек] [litres]

За несколько минут до подачи я добавляю в йогурт все ингредиенты, за исключением оливкового масла, и тщательно перемешиваю. Стамбульцы чаще выкладывают эту закуску на длинное продолговатое блюдо, сверху украшают несколькими грецкими орехами, поливают изумрудным маслом и в самом конце посыпают щепоткой слегка вяжущего сумаха: словно гранатовая пыльца, он нежным бархатом ложится на белоснежную шапку пышного соуса. «Одна ложка хайдари – и можно считать, что обед удался» – так говорят в этом городе, и это очень похоже на правду!

– Мы любим вкусно поесть, – признался хозяин заведения, радуясь блаженной улыбке, разлившейся по моему лицу.

– Да вы вообще вкусно живете, – с укором добавила Зейнеп: она недолюбливала мужчин и никогда не упускала возможности напомнить себе и окружающим об этом. Старичок за соседним столиком с трудом пережевывал молотое мясо, едва справляясь со вставной челюстью, которая так и норовила выпасть наружу. Мне не хотелось становиться свидетелем стоматологического казуса, и я повернулась к Зейнеп, которая уже приступила к горячему. Она старательно нарезала ломти баранины, утопающие в зелени нежнейшего портулака. И как здесь только придумывают такие невероятные сочетания?

Я давно приметила эту ползучую траву, горы которой продавались на местных рынках за пару лир и несколько курушей. Привередливые хозяйки подолгу выбирали пучки с мясистыми листьями, пробовали их на зуб и, морщась от кисловатого привкуса, покупали охапку, которую с трудом умещали в заполненные покупками пакеты. В Стамбуле эту зелень называют Semizotu [80] Жирная трава ( тур .). из-за легкого маслянистого налета, который она оставляет на языке, и в сезон добавляют в невероятных количествах в салаты и блюда из мяса.

Зейнеп смаковала нежные стебли портулака, которые виртуозно выуживала из соуса и тут же отправляла себе в рот. Я решила сегодня же сходить на базар и запастись гигантским пучком этого полезного сорняка – ведь именно так его воспринимали в Европе на протяжении долгого времени. Услужливый хозяин локанты то и дело пробегал мимо, чтобы донести соль, перец, а то и просто взглянуть на наши блаженные лица. Тогда-то я и улучила минуту, чтобы узнать рецепт зеленого рагу.

Зейнеп немедленно взвилась, словно ее ужалила пролетавшая мимо муха (я знаю, что мухи не жалят).

– Ты никогда не спрашиваешь меня ни о каких рецептах! Это потому, что я женщина?

Ее претензия казалась нелогичной: кого как не шефа ресторана экзаменовать на тему ингредиентов турецких блюд? Тем более наша дружба обходила стороной ее кухню, так что мне даже в голову не приходило, что она умеет что-то готовить. Более того, я прекрасно знала, что ее мобильник забит приложениями по доставке еды, поставлявшими ей пиццы размера XL и наборы жареных суши. Я даже не была уверена, что у нее дома была кухня! Однако Зейнеп пристально глядела на меня, требуя объяснений.

Хозяин локанты громко вздохнул:

– У стамбульских мужчин есть всего три беды: погода, пробки и наши женщины. Аллах-Аллах! Таких капризных женщин ты нигде больше не найдешь!

Я с ужасом воззрилась на Зейнеп, которая, звонко щелкнув языком, заявила:

– А как еще вести себя женщинам, если мужчины у нас как маленькие мальчики?! Держатся за материнскую юбку до сорока лет! «Anne [81] Мама ( тур .). , можно я с друзьями выйду? Anne, можно я женюсь?» Смотреть стыдно!

Я вспомнила, как моя сестра, гостившая у нас не так давно, жаловалась после первой вылазки в клуб. Тем утром я приводила ее в чувство после бессонной ночи крепким кофе и сырной ачмой, она же со знанием дела делилась со мной удивительным открытием о стамбульских парнях:

– Да они же типичные итальянцы! Мама, паста и футбол – только пасту замени на… Кстати, что они любят есть?

Я не знала, что любят есть стамбульские мужчины больше всего, но прозорливость сестры меня поразила. Она зрила в корень, и подтверждение ее мыслям я встречала буквально на каждом шагу. Я наблюдала за стамбульцами везде и всюду: у кассы в супермаркете, на приеме у стоматолога, на пляже и на концертах в школьном актовом зале; я следила за ними в ресторанах и просто на шумных улицах города, чем вызывала приступы ревности у Дипа, который отказывался понимать мой профессиональный интерес к красивым бородачам.

Мама, футбол и дети – вот что составляло счастье для большинства стамбульских мужчин: по крайней мере, это правило работало по отношению к соседям по этажу, коллегам Дипа и мужьям всех моих подруг и знакомых в этом городе. Конечно, список составляющих счастья можно было бы пополнить кошками, едой, красивой одеждой и идеальными стрижками, но основная тройка все же была незыблема.

Будто в подтверждение этой мысли телевизор, висевший в углу зала, странно завибрировал. Я только сейчас поняла, что именно он все это время создавал раздражающий фон истеричным голосом эмоционального комментатора футбольного матча. Трибуны стадиона на экране взревели: «Галатасарай» забил гол «Фенербахче» [82] Названия турецких профессиональных футбольных клубов. . Потрясенный шеф-повар влетел, размахивая полотенцем, – он трясся от счастья, скандируя непонятные мне речевки. Словно дети, все здоровяки, включая неожиданно взбодрившегося старика со вставной челюстью, скакали по залу, целовались и желали друг другу долгих лет жизни. Определенно, они были счастливы, несмотря на серьезные препятствия в виде погоды, трафика и женщин.

Я знала, что сегодня вечером все они соберутся в небольших уютных квартирках и будут долго рассказывать о тяготах рабочего дня. Позже они сядут за большой стол и насладятся вкуснейшим ужином, приготовленным пожилой мамой и капризной невесткой. Муж будет нянчиться с детьми, а после все устроятся поудобней в мягкий креслах и приступят к самому любимому занятию стамбульских семей – просмотру нескончаемых сериалов, от которых оторваться практически невозможно.

Семейная идиллия – неотъемлемая часть этого загадочного города, в котором все вращается вокруг вместительных столовых и уютных кухонь.

И только с восходом солнца новый день рассредоточивает этих людей по разным уголкам города: вечно ворчащие свекрови расходятся по базарам, чтобы купить свежую зелень и домашнюю курицу; седовласые деды отправляются к приветливым куаферам, дабы обсудить последние новости, – одним словом, все коротают день, чтобы вечером вновь объединиться за теплым семейным ужином, ценнее которого ничего в этом городе нет. Если кто-то однажды вздумает прогуляться по ночным улочкам спальных районов, непременно отметит одну милую особенность: из распахнутых настежь окон будет литься заливистый детский смех, прерываемый строгими окриками уставших матерей, и только отцы будут с восхищением любоваться своими отпрысками, как бы те ни проказничали.