Владимир Шнейдеров - Великим Северным (Поход Сибирякова)

Норденшельд тогда телеграфировал русскому промышленнику Сидорову, на средства которого парусник совершил свое плавание:

«Да рассеет «Утренняя заря» мрак, который до сих пор препятствовал верному суждению о судоходстве в Сибирь».

Путешествия Виггинса и Норденшельда способствовали созданию в Карском море торгового пути из Европы в устья Оби и Енисея. Но все последующие экспедиции носили нерегулярный характер и снаряжались отдельными купцами или организациями.

Многолетние исследования Карского моря сделали его южную часть доступной пароходству. В 1930 году Отто Юльевич Шмидт, возглавляя экспедицию на ледоколе «Седов», проник в белое пятно Карского моря и изучил его северо-западную часть, доселе неизвестную. Профессор Самойлович, следующий за нами на «Русанове», также займется подробным изучением Карского моря.

Только при Советской власти путь через Карское море превратился в настоящую транспортную артерию. Карское море, несмотря на свои льды, уже не опасно для торгового мореходства. Море окружено теперь сетью полярных станций. Станции созданы у всех проходов: с юго-запада — у Карских Ворот, у Югорского Шара, в Маточкином Шаре; с северо-запада — на мысе Желания. Есть станции в Марресале, в Усть-Енисейском порту, в Обской губе, на Северной Земле. С этого года появится станция и на Челюскине (ее должна построить группа, руководимая Самойловичем). Куда бы лед «ни сунулся», его выследят, проверят и отыщут способ покорить. За последнее время не было случаев, чтобы суда из-за льдов не могли пройти к месту назначения.

Форштевень ледокола

Советской властью создана специальная организация— Комитет Северного морского пути, которая руководит карскими экспедициями. Каждое лето караваны судов, загруженные различными промышленными товарами, под предводительством флагмана-ледокола и в сопровождении разведчиков-самолетов идут на восток через льды Карского моря к устьям великих рек Сибири — Оби и Енисея.

С верховьев рек навстречу этому каравану движется флотилия речных судов, груженных продуктами богатого Сибирского края.

Две эскадры встречаются и обмениваются товарами. Затем снова одна флотилия возвращается в Европу, другая — к верховьям азиатских рек.

Благодаря карским экспедициям в семистах двадцати пяти километрах от бара Енисея создан новый порт, доступный для океанских пароходов — Игарка. За полярным кругом вырос большой город с многотысячным населением, с лесопильными заводами, совхозами и большим портовым хозяйством.

Перед советским народом сейчас стоит новая цель — освоение морского пути на Лену. Одна из конкретных задач нашей экспедиции — попытаться пройти на Лену с запада и доказать возможность такого плавания. Первым на Лену пришел Норденшельд, доставивший на реку пароход «Лена». Мы зайдем туда вторыми.

Скоро наряду с карскими экспедициями пойдут и ленские. Для огромной Якутии, не имеющей никаких транспортных выходов в большей своей части, это имеет исключительно важное хозяйственное значение. Но об этом дальше. До Лены мы дойдем еще не скоро.

На палубе дежурит Купер. Трояновский заряжает запасные кассеты. Мы готовимся к съемкам, Я дописываю последние строки.

— Лед показался!

Трояновский спешно вытаскивает аппарат. Купер хватает штатив, я — ящик с кассетами, и — вверх по трапу на спардек!

Спешим вдоль палубного коридора к трапу на мостик. Еще два трапа, и мы на самой макушке палубных надстроек, около цейсовской «пушки».

Горизонт в тумане. Над льдами всегда туман. На мостике свежо. Сырой ветер задувает под кожаное пальто. Готовимся к съемке. Ровной полосой от горизонта приближается к нам навстречу кромка льда. Вначале лед идет отдельными льдинами. Между ними черные провалы воды. Дальше они сливаются в одну сплошную массу. Лед грязный, коричневато-серого цвета. Облака и туман садятся на мачты корабля. Начинает падать противный мокрый снег, подхватываемый ветром. Кожа пальто быстро намокает и становится скользкой и липкой.

С мостика слышатся команды капитана:

— Так держать!

— Право руля!

— Так держать!

Толчок. Форштевень ледокола раскалывает первую льдину. Второй толчок — лопнула и спряталась под воду вторая льдина. Толчок, удар, треск, скрежет… Не уменьшая хода, ледокол напирает стальной грудью на льды. Они расступаются, тяжело переворачиваясь в воде. Ледокол идет полным ходом.

— Право руля!

— Так держать!

— Лево руля!

Лавируя между большими льдинами, раскалывая мимоходом маленькие, капитан уверенно ведет корабль. Высшее искусство ледового капитана — умение наиболее ловко избегать встреч со льдами, обходя их, продвигаясь разводьями и полыньями. И только в самом крайнем случае ледокол идет в лобовую атаку на тяжелые льды. Эта атака обычно дорого стоит. Сгорает много угля и портятся корпус и машина корабля…

Мы идем, не уменьшая скорости, несмотря на то что лед довольно тяжелый и обступил нас со всех сторон, закрыв все пространство моря своими полями.

Нужные сцены засняты, и мы, продрогшие и промокшие, спускаемся к себе в каюту. Проклиная туман и снег, Трояновский вытирает и смазывает намокшую аппаратуру. В кают-компании накрывают стол к чаю. Вокруг несмолкаемый скрежет и грохот. Это льдины, расталкиваемые ледоколом, проползают под нашим иллюминатором, задевая железный борт.

В кают-компании много народу. Все уже «налюбовались» Льдинами, иззябли и с нетерпением ждут чая.

За столом начинаются обычные разговоры. Особенно разговорчивы у нас те, кто первый раз в Арктике. От них резко отличаются люди, зимовавшие на Севере. Например, ученый-гидролог Лактионов, кажется, способен неделями не произносить ни одного слова.

Во главе группы говорливых — наш подрывник Малер. Он готов в любую минуту беседовать на любую тему, начиная с постановки профсоюзной работы на Северном полюсе и кончая подрывными работами «во льдах озера Чад» в Центральной Африке.

Голос Малера прерывает грохот распахнутой двери.

Зоолог Белопольский влетает в кают-компанию:

— На льду медведь!

Все вскакивают. Схватив на ходу винтозки и «кинамо» — маленький автоматический киноаппарат, мы мчимся на палубу.

Гурьбой вылетаем на бак. Прямо перед нами в пятнадцати-двадцати метрах на торосистой льдине стоит медведь. Он спокойно смотрит на корабль, задрав кверху голову и вынюхивая воздух. Лед под его ногами окрашен яркой алой кровью. Медведь только что поймал и разорвал нерпу (тюленя).

Малым ходом корабль приближается к зверю. Медведь с любопытством смотрит на черную махину наступающего на него ледокола. Это красивый взрослый зверь. Его шкура выделяется на фоне льда кремоватого цвета пятном. На вытянутой вперед морде четко видны три черных пятнышка — нос и глаза.