Рифаа Тахтави - Извлечение чистого золота из краткого описания Парижа, или Драгоценный диван сведений о Париже

В один из дней его сын-«дофин» вышел на площадь в Сен-Клу, собрал на ней солдат и сообщил им, что отец назначил его королем. Солдаты восприняли это известие безучастно. Король же, передав престол сыну, уехал ночью 29 июля вместе со своими советниками и свитой, оставив «дофина» в одиночестве ожидать последствий своего восшествия на престол. «Дофин» призвал всех своих солдат и произвел им смотр, желая узнать, как они себя поведут. Когда он понял, что они не хотят сражаться за него, то решился уехать и покинул Сен-Клу. Несколько часов спустя после его отъезда над королевским дворцом в Сен-Клу уже развивался трехцветный флаг. Король и его свита приехали 1 августа в Рамбуйе, и на следующий день Шарль Десятый и его сын направили письмо дюку Орлеанскому, извещая его, что они отказываются от престола в пользу дюка де Бордо, внука короля и племянника «дофина», и назначают дюка Орлеанского регентом при нем до достижения им совершеннолетия. В этом письме они также просили дюка прислать им сопровождающих, которые охраняли бы их при выезде из Франции. Дюк д’Орлеан передал письмо на рассмотрение палаты депутатов, те не согласились с передачей власти дюку де Бордо, но выразили готовность направить нескольких представителей высших кругов, которые охраняли бы короля во время его выезда из Франции. После этого в Париж поступили известия, что король не хочет уезжать немедленно. Тогда были посланы солдаты, чтобы принудить его к отъезду. Услышав об этом, король поспешил отправиться в путь, в страну англичан.

В это время двоюродный брат короля, занявший его место во главе государства, находился в Париже и делил власть с консультативным диваном. Первое, что он сделал, утвердил трехцветный флаг, символ свободы французской нации. Затем открыл диван представителей провинций и диван пэров. По установившемуся порядку король должен был присутствовать на открытии дивана представителей провинций и произносить с трибуны речь, перечисляя в ней все сделанное им на пользу страны и излагая планы на предстоящий год. Поскольку этот дюк исполнял обязанности короля, он поднялся на трибуну и коротко сказал, что удручен тем опасным положением, в котором оказался Париж вследствие попрания законов королевства, а кончив говорить, вручил членам дивана письмо, полученное им от Шарля Десятого и его сына, в котором они отрекались от власти в пользу дюка де Бордо. Они называли его Генрихом Пятым, потому что до него во Франции четыре короля носили имя Генрих. После этого он покинул заседание, а диван стал собираться ежедневно для обсуждения дел.

Знай, что на заседаниях консультативного дивана обсуждалось будущее Франции. Как мы уже упоминали, французы не были едины в своих взглядах. Расхождения были столь велики, что члены дивана даже сидели в разных местах: справа — роялисты, слева — либералы, в центре — сторонники вазиров, и каждый излагал свою точку зрения, не прислушиваясь к мнению оппозиции, потому что главное было иметь большинство голосов. Такое положение существует и по сей день, революция ничего не изменила. Присутствие делилось на две партии: сторонников монархии и сторонников республики. Среди первых одни хотели видеть на троне дюка де Бордо, внука прежнего короля, другие — сына Наполеона Бонапарта, третьи — дюка Орлеанского, замещавшего короля. Семейство д’Орлеан было вторым, обладавшим правом наследования престола после пресечения первой, старшей, ветви — Бурбонов. На улицах Парижа, на стенах домов, появилось воззвание следующего содержания: «Как показал опыт, республика не годится для Франции. Возведение на престол дюка де Бордо отдаст французов во власть Бурбонов, и они вновь окажутся в том же положении, из которого только что вырвались. Что же до сына Наполеона, то он воспитан священниками, врагами свободы. Поэтому поддерживайте дюка Орлеанского».

Консультативный совет выработал и принял несколько статей:

«Статья первая. Престол пуст и фактически и с точки зрения прав на него. Необходимо решить вопрос о том, кто его займет.

Статья вторая. В интересах французов убрать из Хартии, свода законов королевства, выражения, ущемляющие достоинство подданных, и некоторые неуместные статьи и заменить их другими, соответствующими нынешнему положению. После чего консультативный диван представителей провинций должен, учитывая общие интересы всех французов, немедленно обратиться к Его Высочеству дюку Луи Филиппу Орлеанскому, исполняющему обязанности главы королевства с просьбой стать королем. Его власть должна быть наследственной и передаваться его детям мужского пола по старшинству, то есть если король умирает, ему наследует старший сын и так далее. Дюк должен дать свое согласие и подтвердить, что принимает условия, выработанные консультативным диваном. И он должен носить титул не короля Франции, а короля французов».

Тут есть разница: титул короля французов ближе душам людей, поскольку они сделали его королем, тогда как титул «король Франции» означает, что пока существует земля Франции, он является ее господином и королем, и никто из жителей страны не может этого оспорить. По этой причине прежние короли именовались королями Франции, и каждый в своих указах использовал формулу: «Я, такой-то, Божией милостью король Франции и Наварры, приветствую всех читающих настоящие указы. Мы предписали и предписываем следующее…» Смысл титула «король Франции» понятен. Что же до титула «король Наварры», то он чисто условный, почетный. Дело в том, что прежние короли Франции правили королевством Наварра, которое затем отошло к Испании и стало ее частью, а титул остался за королем Франции. Король французов использует другую формулу: «Я, такой-то, король французов, приветствую всех присутствующих и прибывающих. Мы предписали и предписываем…» Разница между первым и вторым в том, что первый заявляет себя королем Франции и Наварры по милости Всевышнего, а второй называет себя королем французов и воздерживается от упоминания о милости Господа в угоду французам, которые говорят, что он король французов по воле нации, доверившей ему власть. Тем самым они отрицают, что Всевышний особо отметил его семью, а подданные не имеют к этому никакого отношения. Из этого ясно, что в слова «милостью Божией» они вкладывают смысл «по праву рождения и происхождения». А титул «король Франции» означает «владеющий землей и правящий ею». Но если бы это было у нас, то оба выражения были бы равнозначны! Ибо быть королем по выбору подданных не противоречит тому, чтобы быть королем по воле Всевышнего Аллаха, по его снисхождению и милости. Для нас, например, нет разницы между «королем персов» и «королем земли персов»!