Адий Шарипов - На дальних берегах

А самолет летит все дальше, равнодушно минуя новые и новые страны. Уж скоро кончится старинный, обжитый европейский материк. И где-то в сердце возникает грусть по далекой уже родине. Как это хорошо сказано у С. Есенина:

Над Лондоном висела плотная туманная пелена. Самолет бесстрашно вонзился в этот серый полог. Несутся мимо окон клумбы, земля показывается то с одной, то с другой стороны. Снижение идет стремительно, и вот наконец показывается сам Лондон. Разглядывать незнакомый город некогда, потому что двигатели лайнера вдруг взревели так оглушительно, будто самолет испугался земли, и в тот же миг все ощутили, что шасси мягко, бережно коснулись бетонной полосы. Мы покатились. Многие, отстегивая пояса, взглянули на часы. Полет до Лондона занял три с половиной часа.

У нас в степи рассказывают, что какой-то степняк, приехав однажды на новое место, удивленно протянул: «Э-э, и здесь наш аул!» Когда мы вышли из самолета и огляделись с высоты трапа, то первым впечатлением было, что мы не в Лондоне, а в Москве. У здания аэропорта выстроился целый ряд «Чаек» и «Волг». Внизу возле трапа нас поджидала группа людей с открытыми русскими лицами. Это на самом деле оказались наши соотечественники — работники советского посольства в Англии во главе с послом Михаилом Николаевичем Смирновским.

На бледном худощавом лице примечательны славянские голубые глаза. Его манера держаться, двигаться, говорить выдавали человека сдержанного, неторопливого. Мы расселись по машинам.

Самолет в Дакар отправляется вечером, и в нашем распоряжении был целый день. Михаил Николаевич обернулся к нам с переднего сиденья:

— Можно осмотреть город. Среди вас есть, видимо, кто впервые здесь?

— Да нет, мне приходилось бывать, — ответил Ю. И. Палецкис.

— Но остальные товарищи впервые.

Черная «Чайка» уверенно влилась в густой уличный поток. Машин на лондонских улицах множество, и самых различных марок. Тянутся без конца невысокие дома. Редко-редко встретится четырехэтажное здание. Поглядывая из окна машины на однообразие лондонских улиц, я вспомнил слова Ильи Эренбурга, сказавшего, что для создания облика большого современного города Лондон едва ли подойдет, слишком уж он однообразен и сер. Вот Париж — другое дело. Но мы Парижа пока не видели…

Улица Уайт-холл одна из центральных в английской столице. На этой улице расположены крупные магазины и правительственные учреждения. На первый взгляд даже центральные районы Лондона имеют какой-то невеселый, сумрачный вид. Позднее нам сказали, что это от многолетнего слоя копоти, покрывающего стены. Копоть на здания города оседает десятилетиями, если не веками.

Возле Букингемского дворца мы увидели большую толпу. Народ, похоже, чего-то дожидался. Оказывается, приближался час смены караула. Это было любопытное, красочное зрелище. Четким строем показались королевские гвардейцы в ярком опереточном наряде: красные кители, узкие белые брюки, высокие черные шапки. Современными были лишь карабины в руках гвардейцев. Солдат сопровождали всадники в таком же убранстве. Заскрипели тяжелые железные ворота королевского дворца. Народ с молчаливым любопытством наблюдал это традиционное зрелище, словно перенесенное в наши дни из далекого средневековья.

Длинная улица упиралась в живописное громоздкое здание, стоящее на берегу Темзы. Высокая башня возвышалась над окрестными постройками. На башне красовались огромные часы. Мы узнали знаменитые на весь мир часы Вестминстерского дворца — «Биг Бен» («Большой Бен»). Бой этих часов передается по английскому радио по несколько раз в сутки. Не будет преувеличением сказать, что часы «Биг Бен», пожалуй, наиболее известная достопримечательность британской столицы.

Под высокой башней с часами находится сумрачная церковь. Готические своды древнего храма хранят торжественную вековую тишину. Собор является как бы пантеоном выдающихся сынов английского народа. Здесь под каменными плитами покоятся многие знаменитые британцы. Покрыта цементом могила великого И. Ньютона, спит вечным сном Чарльз Диккенс. Посетители обращают внимание на свежую мемориальную доску, на которой выведено имя У. Черчилля, выдающегося государственного деятеля, много лет возглавлявшего английское правительство в самые трудные для британской короны годы.

Однако Вестминстерский дворец не только мемориальный пантеон знаменитых людей Великобритании. В этом здании проходят заседания обеих палат английского парламента. И у палаты представителей и у палаты лордов имеются свои залы заседаний. Мы побывали в этих залах. Помещения небольшие, покойной круглой формы. Удобные кресла обиты плотной красноватой кожей. Как и везде в Англии, в помещении парламента темновато, солнечный свет совсем сюда не проникает. Мы постояли в безлюдных пустых залах, посмотрели на маленькие оконца, прорубленные в толстых стенах. Видимо, во время работы парламента здесь зажигается электрический свет.

Лондон — огромный, непомерно выросший город. Он растянулся на шестьдесят километров. Большинство построек, как я уже говорил, невысоки, — в основном двух- и трехэтажные. Высокие здания имеют современный облик, они выросли буквально в последние годы. Причиной того, что Лондон стал расти ввысь, служит частная собственность на землю. Лондон в нашем советском представлении принадлежит лондонцам. Хозяевами же его являются несколько семей, в чьем владении находится земля, на которой стоит английская столица. Например, самый фешенебельный район Мэйфер вырос на участке, принадлежащем герцогу Вестминстерскому. В этой части города проходят две центральных улицы столицы — Пикадилли и Бондстрит. На них расположены почти все лондонские театры и крупные кинотеатры. Самый богатый район — улица Оксфордстрит с главными торговыми учреждениями является собственностью лорда Портмэна. Семья лорда Кадогана владеет районом Челси, где живет подавляющая часть английской интеллигенции.

Многие дома в Лондоне, кварталы, парки принадлежат церковному управлению, а также королевской семье.

Естественно, что цена на участки городской земли все время растет. За последнее время она подскочила на сорок четыре процента. Муниципалитет столицы, если ему вдруг вздумается построить для лондонцев школу или больницу, вынужден сначала купить у владельца подходящий участок. То же самое относится и к компаниям, обществам. Так что, уплатив за землю огромный выкуп, застройщик старается выжать из нее максимум пользы, — он гонит здание вверх, благо, что небо, куда растут этажи, пока не принадлежит никому.