Октавий Зырянов - Встречи за порогами. Унья — красавица уральская

— Надо же иметь о них хотя бы приблизительное представление.

Идти решили вдвоем. Айна оставалась в избушке.

— Маленько одежда буду починить. Только вы долго не ходите. Один-две ночь…

— Не больше, — согласился Михаил. — На второй день будем дома.

Ребята закинули за спины мешки и ружья, кликнули собак и пошли. Соболь и Тоскан побежали следом. Дамка и третий пес — Тусь — остались возле избушки. Старая собака в последнее время заметно сдала. Непрерывные походы по тайге ее очень утомили. В лесу она часто отставала от людей, приходила последней и все чаще оставалась возле избушки. Вот и на этот раз она проводила ребят до ручья, потом остановилась, как-то виновато покрутила хвостом и села на тропу. Когда люди и собаки скрылись среди деревьев, она медленно побрела обратно.

Путешествие на первых порах было нетрудное. Леса за водоразделом оказались редкие, в них преобладали березняки и осинники. По-видимому, давным-давно здесь прошел лесной пожар, захвативший тысячи гектаров леса. В результате произошла смена пород. Сейчас здесь высились громадные березы, осины, молодые ельники еще только начали набирать силу, и нужно было ждать лет сто, чтобы здесь можно было вести лесозаготовки. Изредка ребята останавливались, отворачивали пласты мха и дерна. Под растительным покровом кое-где удавалось обнаруживать угли.

Деревья местами стояли так редко, что тут можно было заготовлять сено. Среди травы, мелких кустов можжевельника и волчьего лыка во множестве росла черника. Здесь было приволье для птицы. Рябчики то и дело выпархивали чуть ли не из-под ног. Они садились на деревья рядом. Собаки часто заливались лаем, сгоняя важных краснобровых глухарей. Дичи здесь можно было настрелять сколько угодно, но ребята не жадничали. Они знали, что на ужин подстрелят в любой момент глухаря или трех-четырех рябчиков. Много здесь было и лосей. Об этом красноречиво говорили настоящие тропы, проложенные животными.

Чем дальше в глубь лесных массивов уходили лесоустроители, тем местность становилась гористей. Появились валуны, отдельные скалы — «чурки», а после чаще стали попадать каменистые россыпи, большие расщелины и даже небольшие пещеры. Ребята с интересом рассматривали их, не рискуя, однако, удаляться в лабиринт подземелий.

В одной небольшой пещере, длина которой не составляла и десятка саженей, таксаторы устроились на ночь. Вечером они привели в порядок записи о характере лесов и рельефа, потом разогрели консервы, вскипятили воду. Не успели они закончить ужин, как собаки вдруг с лаем сорвались с места и бросились на противоположную сторону долины. Ваня схватил ружье и долго вглядывался в вечерние сумерки. Между деревьями, как ему показалось, мелькнула чья-то тень. Вскоре оттуда послышались шипение, фырканье и злобный лай собак. Ваня и Миша подошли к подножию невысокой скалы. Собаки кружились возле высокого дерева, на котором сидела довольно крупная рысь.

— Осторожно, — предупредил Ваня. — Она, бывает, бросается на человека.

— А я вот сейчас ее угощу! — задорно крикнул Миша и, зарядив ружье мелкой дробью, выстрелил в зверя. Раздался противный кошачий визг, и рысь тут же перепрыгнула с дерева на второе, упавшее вершиной на скалу, быстро вскарабкалась по нему и скрылась в пещере, вход в которую хорошо виднелся с земли.

— Полезем? — предложил Миша.

— Нет. Она, наверное, недалеко от входа. Полезем по дереву — сшибет.

— Боишься?

— Нет.

— Тогда полезем завтра.

Ваня не хотел ни показаться трусом, ни спорить с товарищем и промолчал. Он думал, что утром Миша откажется от своей затеи. Но утром Миша все-таки пошел к скале.

Ребята сняли рюкзаки, повесили на рябину ружья и патронташи и полезли по дереву.

Ствол березы был гладкий, и лезть становилось все труднее. Все-таки через полчаса ребята добрались до входа в пещеру.

— Осторожнее, — предупредил Ваня. — Держи наготове нож.

Но Миша уже влез в отверстие. Добрался к нему и Ваня и тоже стал втискиваться в узкий лаз.

В пещере было сумрачно, но абсолютной темноты не было. Сквозь крышу пещеры пробивался луч света. И не только луч. Из отверстия в потолке свешивался обломок дерева. Видимо, дерево было сломлено бурей в середине ствола.

Ребята огляделись. В нескольких метрах от них площадка оканчивалась глубоким обрывом. Дна его не было видно. Миша осторожно приблизился к краю площадки, но сколько ни напрягал зрение, ничего не увидел. Он взял маленький камешек и бросил вниз. Где-то далеко раздался всплеск воды.

— Вода, — удивился Миша. — Видимо, какой-то колодец.

Эхо загудело в пещере. Он бросил еще один камешек. И опять внизу раздался всплеск.

— А если бросить дальше? — поинтересовался Ваня.

Он принялся выворачивать камень из скалы над входом пещеры. Камень шатался, но не поддавался. Тогда Ваня нагнулся, поднял с площадки камень побольше и ударил им по стене. В этот же момент что-то загрохотало, посыпались камни, Ваня едва успел отскочить к краю площадки. Пещера наполнилась грохотом, пылью. Камни почти засыпали площадку, дрогнула и осела стена пещеры. Ребята, испуганные, оглушенные, стояли на самом краю ее. Им некуда было отступать. К счастью, камнепад прекратился так же неожиданно, как и начался. Пыль улеглась. Вспугнутые летучие мыши исчезли.

— Вот это да! — пришел в себя Ваня.

— Вот тебе и да, — буркнул Миша. — Дернуло тебя по стене стучать.

— Да разве я знал…

— Ну ладно. Давай как-то выбираться отсюда. Вход-то, кажется, завалило?..

Он чиркнул спичкой. Действительно, вход был завален. И не маленькими камнями, а громадной глыбой, отодвинуть которую было невозможно. Ребятам оставалось только выбираться через отверстие в куполе пещеры. Но как до него добраться? Дерево, торчащее из отверстия, настолько сгнило, что было просто удивительно, как оно еще держалось и не ломалось под собственной тяжестью. Ребята сначала все-таки попытались разобрать завал и как-то сдвинуть глыбу или обойти ее. Это оказалось невозможно. Путешественники пока не теряли надежду найти выход, но тревога все больше овладевала ими.

Когда Ваня и Миша скрылись в пещере, собаки спокойно улеглись у дерева, по которому полезли ребята. Псы были терпеливыми. Их даже не смутило то обстоятельство, что вскоре в пещере раздался грохот и сверху посыпались камни. Отскочив и на всякий случай полаяв на камни, псы снова подошли к дереву, где висели ребячьи мешки, ружья и патронташи. Но прошло несколько часов, ребята не появлялись, и собаки забеспокоились. Сначала они скулили, потом принялись лаять на скалу, в которой скрылись их хозяева. Если бы собаки имели более порядочное «воспитание», то они, надо полагать, не скоро ушли бы от вещей, которые оставили люди на дереве, а может, не ушли бы до тех пор, пока другие люди не увели их. Бывало даже, что собака сама погибала на месте гибели хозяина. Но псы еще совсем недавно привязались к людям, инстинкт привязанности у них еще был слаб. Поскулив и полаяв, они к вечеру вернулись к избушке.