Роман Кашигин - Записки каннибала

— Ну, про онанизм пусть говорит сколько угодно, — сказал Георгий Рудольфович, — я только не люблю, когда евреев ругают.

Так как И.И. ранее не был уличен мной в антисемитизме, то я пообещал, что ругать евреев он не будет.

Через какое-то время распахнулась и обдав нас запахом прокисшего жира в кабинет ворвался Иван Иванович. Он держал в руках пакет с молоком, и ни на что не глядя, сразу устремился к окну. Вскрыл пакет и отхлебнул.

— Диверсия в стране, диверсия, — прокаркал он, — уже молоко разбавлять начали.

— А кто же его разбавляет? — спросил любопытный Георгий Рудольфович.

— Кто-кто? Да, все они, жиды поганые!

— Ах, вот оно в чем дело! — протянул Георгий Рудольфович.

Тут И.И внимательно посмотрел на него:

— Ага! А я вижу Вы жидок!

— Я еврей, — гордо парировал, лежащий в одних плавках, Георгий Рудольфович.

И.И. приблизился к нему, грозно потрясая палкой:

— Ваша нация хулиганит, ой как хулиганит!

— А что же такого моя нация делает? — спросил Георгий Рудольфович.

— Вы, жиды, тихо бздите, да вонька несет!

Серьёзное заявление. Что на него можно ответить?

Иван Иванович продолжал что-то орать про жидов и размахивал клюшкой. Я немного побаивался, что он ебанёт этой клюшкой голого Георгия Рудольфовича и тем самым лишит меня выгодного клиента. Сам же Георгий Рудольфович только отвечал короткими репликами и внешне держался совершенно спокойно. Но, увы, жопа дряблая, а нервы-то не железные и в какой-то момент Георгий Рудольфович подпустил шептуна. В сущности, он этим только подтвердил слова Ивана Ивановича о том, что евреи бздять тихо.

Запахи сиониста и антисемита смешались в удушливый коктейль, от которого щипало глаза.

ИВАН ИВАНОВИЧ И ИНОПЛАНЕТЯНЕ

Как заслуженный изобретатель, Иван Иванович получил квартиру в Москве на Большой Черкизовской д.20, это башня напротив кинотеатра “Севастополь”. Специально выпросил для себя самый верхний 28ой этаж, чтобы быть ближе к космосу. Он также поселил у себя в квартире полоумного художника, который контактировал с инопланетянами и даже побывал на какой-то звезде. Иван Иванович был убежден, что инопланетяне рано или поздно заинтересуются его изобретением и войдут с ним в контакт, чтобы распространить его учение по всей Вселенной.

Как-то раз выпив, мы с приятелем решили пошутить и позвонили И.И. домой:

— И-ван И-ван-ов-вич Куз-нец-ов? — спросил мой приятель. Чтобы придать голосу металлический оттенок, он надел на голову ведро.

— Да, слушаю вас, — прокаркал Иван Иванович.

— Я зна-ю, что Вы хо-ти-те с на-ми встре-тить-ся

— А кто вы, кто вы???

— Мы при-ле-те-ли из соз-вез-ди-я Ле-бе-дя.

— Да, я слушаю вас, — голос И.И. стал вежливее.

— Вклю-чи-те в 3 ча-са но-чи те-ле-ви-зор, для вас бу-дет важ-ное со-об-ще-ни-е.

Может быть, это было немного жестоко, так как я нисколько не сомневаюсь, что после этого И.И. просидел всю ночь у телевизора в ожидании таинственного сообщения. Вообще сначала мы хотели ему сказать, чтобы он прыгнул с балкона, а мы на летающей тарелке его подхватим, но испугались, что все сойдет за чистую монету и изобретатель разобьется.

Ведь прошла же до этого другая шутка. Как то мы раздобыли конверт с иностранной маркой и вложили туда письмо следующего содержания:

«Уважаемый Иван Иванович!

Нобелевский Комитет решил выдвинуть Вас в качестве кандидата на получение Нобелевской Премии этого года. Пожалуйста, пришлите подтверждение Вашего участия, заверенное по месту жительства»

Подпись: По поручению Нобелевского Комитета король Швеции Карл Густав

Ответное письмо, которое послал И.И. в «Нобелевский комитет» выглядело примерно так:

«Уважаемые Карл и Густав!

Я, Кузнецов Иван Иванович, изобретатель ипликатора, проживающий по адресу Москва, Большая Черкизовская 20, согласен стать лауреатом Нобелевской Премии»

После этого следовали подписи самого Кузнецова и начальника ЖЭКа. Венчала всё это печать: «Жилищно-Эксплуатационная Контора, номер 5»

Думаю, что в ЖЭКе немного прихуели, когда удостоверяли этот «документ»

Письмо было послано в Швецию, но вскоре после этого я уволился из института и не знаю, что решил Иван Иванович, когда не получил ответа. Наверно подумал, что жиды перехватили его. А может это инопланетяне посчитали, что наш мир еще не созрел для таких опережающих время изобретений и притормозили процесс? А может среди инопланетян тоже есть жиды???

Но теперь это так и останется для меня тайной. Впрочем, как и многое другое. Ивана Ивановича больше нет! Кто теперь откроет нам глаза? Так и будем блуждать в потемках..

Чтобы уточнить, как именно погиб Иван Иванович, я списался с Валерием Николаевичем Пуковым, который работал вместе с ним последние годы.

Вот что ответил мне Пуков: «Иван Иванович очень хотел сделать вакуумный скафандр на все тело. Нашел человека, который спонсировал деньгами разработку и изготовление этого вакуумного скафандра. При первом испытании на себе он почувствовал боль в сердце. Решил сделать сразу же еще второй цикл. Боль в сердце не ушла. Он стал продолжать вакуум. На пятой процедуре он погиб. В это время с ним был его внук. Иван Иванович не учел, что у человека часть лимфы попадает в венозную кровь. При вакуумной процедуре на все тело в кровь попадает много лимфы, поэтому сердцу тяжело. Надо было ему остановиться после первой процедуры. Я в своей практике практикую вакуум только на небольшую часть тела. Если появляется боль в сердце, процедура эта прекращается. Также в последние годы работы Ивана Ивановича начали проявляться недостатки его методики. Его уволили»

Вот, такой, бля, финал. Но Иван Иванович все-таки осуществил свою мечту — он сделал вакуумный игольчатый скафандр. И этот скафандр, наконец, помог ему улететь из этой жизни на встречу с инопланетянами.

Спи спокойно, дорогой Иван Иванович! Твое дело не пропадет, так как оно уже пропало! Пусть же земля будет тебе самым колючим ипли-катором!

Члены французской научной экспедиции, вооружившись сачками, уже три недели бороздили озера Эфиопии. Несколько сотен рачков были помещены в многочисленные пробирки, колбочки, банки и теперь терпеливо ждали отправки в Париж, чтобы там подвергнутся детальному изучению.

Если бы вы в приватной беседе спросили одного из ученых: «А кому и зачем всё это нужно?», то вряд ли бы получили ответ, что это может пролить свет на таинство происхождения жизни и приблизит нас к разгадке секретов мироздания. Нет, учёные мужи, скорее всего, просто отмахнулись бы от такого вопроса: «Мы собираем образцы, изучаем их и получаем знания. Как потом эти знания используются, нам безразлично. Нам интересен только сам процесс, ну и деньги, которые за этот процесс платят». И только руководитель группы, большой и бородатый профессор Жак, посвятивший всю жизнь изучению членистоногих, возможно бы ответил, что их работа имеет огромное значение, так как некоторые рачки могут использоваться для очищения водоемов, а также как корм для разведения рыб.