Пётр Мельников - Они придут завтра

Вольдемар Петрович заступился за нового человека и сам прошелся с ним по Незаметному, показал, где расположены Совет, радиостанция, народным дом, почта и телеграф, нарсуд, исправдом и здание красноармейского дивизиона. Два последних учреждения бородач обошел молча, ускорив шаги, а у харчевни «Тайга» и у домиков, где жили и работали ювелиры, часовые мастера, портные, повеселел. И совсем ожил, когда узнал, что тут, на месте, можно изготовить себе брелки и кольца из отличнейшего алданского золота и где-то тайно все еще действуют притоны азартных игр и опиокурильни. Поинтересовался, много ли здесь женщин, и когда узнал, что на сорок мужчин — одна, нахмурился. Особенно же остался доволен высокими окладами — от 300 до 1500 рублей в месяц, когда полный пансион у конторского служащего обходился не дороже 130 рублей.

А на проверке новый «специалист» такой дубиной оказался, такую околесицу понес, что у старателей от хохота животы просквозило. Эрнст, Сергей, Степан Дураков да любой рабочий понимал в старательском деле куда больше его. И пришлось Вольдемару Петровичу, чертыхаясь, пойти на такое паскудное дело в тайге, как создание комиссии и расследование. Лысый бородач не стал отпираться. Признался — геолог он «липовый», но все же какое-то время в геологической партии работал трудягой. Так что «представление имеет…»

— Ах, с-собака! — возмущался Эрнст.

Согласен, действительно, ему вроде бы сподручнее рубить и отпускать мясо в лавке, однако категорически запротестовал против попытки лишить его высокого оклада.

— У меня договор… В Москву пожалуюсь!

На него махнули рукой. Вскоре, однако, он проворовался на мясе и ушел с приисков «по собственному желанию».

— Будут у нас и настоящие геологи. И, говорят, даже очень способные, — успокаивал тогда старателей Вольдемар Петрович. — Ученый Обручев рекомендует, ему-то верить можно. Вот называют Билибина Юрия Александровича. Из древних служилых пошехонских дворян, вместе с отцом в Красной Армии был. Если стоящий геолог, то пусть ведет родословную хоть от сатаны. Лишь бы нам дело поставил по науке. Вот ты, Серега, — сын военного священника. Колчак из тебя хотел верного царского слугу сделать… Ну и что? Переварился в нашем рабочем котле к стал рабочим человеком! И ты Эрнст, не форси перед ним пролетарским происхождением… Хорошего, настоящего друга на таежной тропе встречаешь так же редко, как самородок золота. Запомни, хороший друг — на всю жизнь. Опирайтесь друг на друга, помогайте друг другу — и тогда вас сам черт не устрашит. А приедет Билибин, не вздумайте его разыгрывать, как этого лысого пройдоху Ивлева. И вообще, поменьше мату, поближе к пролетариату!

Ну, проглядел кто-то в Союззолоте, так кто же не ошибается? Зато каких других хороших специалистов прислала к нам Москва. Возьмите Юрия Каспаровича Краукле. Вы думаете, почему он такой всегда ровный, спокойный и на все наши трудности посматривает с иронической улыбкой? Потому что бывал в еще более трудных переделках, почти двадцать лет отработал на Ленских золотых приисках. А техник Александр Александрович Недвецкий?

Старатели дружно и разноголосо зашумели. Да, согласились все с Бертиным, таких бы побольше… Александра Александровича уважали все, а в глазах Сергея Раковского он был таким же героем, как и Вольдемар Петрович. Выходец из Белоруссии, А. А. Недвецкий в 1905—1907 годах работал матросом на Западной Двине, бунтовал, служил на флоте, бежал оттуда, отсидел семь месяцев в тюрьме, устроился на Путиловский завод, собирал деньги в фонд большевистских газет «Правда» и «Звезда». В 1917 году вступил в партию. Демобилизованный из армии, Александр Александрович добровольцем ушел на Красный флот, командовал кораблем «Республика» и первой группой 2-го отряда больших кораблей. В 1919 году во главе отряда штурмом брал крепость Красную Горку, где белогвардейцы подняли мятеж, и в бою получил тяжелое ранение. Без ноги он механиком устроился в Черемховском бассейне, два года проработал дежурным механиком на Волховстрое. Его рассказы о Ленинском плане ГОЭЛРО и Сергей, и Эрнст, и старатели слушали, как дети слушают удивительную сказку-быль. На Алдан он приехал главным механиком комбината, сколотил крепкий коллектив монтажников и при сборке паровых и электрических драг показывал чудеса. Позже его за это наградили орденом Ленина.

У Вольдемара Петровича и Александра Александровича Сергей учился простоте и скромности, умению экономно и только на хорошее дело расходовать свою силу и энергию.

Вспомнил Раковский и свою первую встречу с Юрием Александровичем. Миновав завалы, по тропе, в сторону Сергея, неторопливой походкой поисковика, с остановками и опробованием породы молоточком, шел высокий человек с огненной бородой. Бросились в глаза кожаная куртка — явно нетаежный наряд, бледное лицо, прямой нос и высокий лоб. Инженерный головной убор с трудом прикрывал медные завитки чуба.

— Спеца какого-то несет… — подумал было Сергей.

Бородатый человек размахивал руками, мурлыкал что-то себе под нос. Значит, в настроении. И то хорошо. Куда приятнее видеть улыбку, чем угрюмые глаза. Подошел, поздоровался и запросто отрекомендовался:

— Билибин, Юрий Александрович… А вы — Сергей Дмитриевич?

И с первых же коротких вопросов и по тому, как молодой бородач рассматривал шурф, породу и составленную Сергеем карту, Раковский понял — перед ним настоящий геолог.

— Где же будем еще искать золото?

— А вот поодаль… В 15—20 метрах отсюда…

— Зачем же поодаль? Вы определяете золотоносность породы, а не добываете золото. Поодаль делать нечего. Итак ясно, что там золото есть.

Сергей от удивления не знал, что и ответить.

— Попробуем присмотреться — в каком направлении идут выносы. — Дружелюбно заговорил Юрий Александрович, глядя на местность и на карту. — Если по ним идти сто, триста метров, то, как думаете, будет там золото?

— Я думаю, что будет… Должно быть! — Уверенно заявил Сергей.

— Правильно думаете. Тогда побережем себя и силы старателей. Вон видите ту террасу? Отсюда далековато, больше километра будет. Пораскинем своими познаниями геологии: и там должно быть золото. Возьмите участок протяжением в 1200 метров, проведите сначала пять линий, а потом между ними еще восемь. Данные шурфовки по каждой линии записывайте отдельно. Проверите — и без стеснения заходите ко мне. Пора брать пробы не там, где старатель бросит шапку, а где подсказывает геология места.

Сергей и Эрнст, каждый на своем участке, с большой охотой принялись за дело. Раковский четко обозначил на карте и местности линии и уже сам, чтобы еще лучше удостовериться в любопытном предложении инженера, пробил шурфы и взял пробы. Сначала на линиях, отстоящих друг от друга на триста метров, а затем — на сто метров. Действительно, золото «показалось» везде, но между отдельными линиями, как бы в «струе», — более богатое. 36 золотников на 100 пудов породы — это в самом бедном шурфе. Любая старательская артель пойдет на такой участок. В более «тощих» пластах золото подберет драга. Раковский записал точные данные на каждой линии, прикинул. А ведь и вправду можно произвести подсчет запасов по всей площади, занесенной на карту, смело доверяясь разведке. Зашел к Юрию Александровичу и подробно рассказал о проделанной работе. Билибин был доволен, он шутил и весь как-то сиял и светился на солнышке.