Кирилл Станюкович - В горах Памира и Тянь-Шаня

Транспортные средства у нас были достаточно разнообразны. От Оша до Памира и дальше, по многим районам Памира, куда можно, должны были ходить машины, дальше — вьючные караваны из лошадей, а для работы по Сарезскому озеру мы собирались построить плот особой конструкции.

Таким образом, в спешном порядке необходимое снаряжение было нами добыто, выпрошено или куплено. Люди — ученые, транспортники, альпинисты и охотники — были подобраны.

Нужно сказать откровенно, что в экспедицию рвались не только ученые, но и множество «любителей» и «знатоков», которые имели совершенно определенное мнение о том, как и где «ловить». Некоторые скрывали свои сведения, другие выдвигали совершенно фантастические планы.

Мы категорически уклонялись от энтузиастов-любителей и даже через Академию наук просили пограничные власти воспретить въезд в район наших работ каких-либо других самодеятельных партий. Потому что, если бы все желающие были пущены в эти районы Памира, они бы вытоптали их, как футбольное поле.

Задачи нашей экспедиции были нелегки. Нужно было проникнуть в наиболее труднодоступные районы Центрального Памира и разведать их в географическом, зоологическом, ботаническом, этнографическом и археологическом отношении. Именно эти районы (окрестности Сарезского озера и бассейн рек, слагающих Муксу), где нет жителей и куда попасть очень трудно, и были теми единственными территориями Памира, где еще можно было ожидать встреч со снежным человеком.

Пока наша экспедиция готовилась и формировалась, было решено выслать вперед разведку. Это была, так сказать, легкая кавалерия нашей экспедиции. Разведчики тронулись в путь в конце марта, когда в высокогорье, на высоте четырех — пяти тысяч метров, еще стояла глубокая зима. Задача разведки была пройти по долине Западного Пшарта до Сарезского озера и сколько можно по льду озера и осмотреть на возможно большем пространстве снеговой покров. Ведь если там живут снежные люди, они, несомненно, должны были оставлять следы на снегу.

Задача, конечно, ясная, но выполнить ее было не просто. Поэтому в отряд вошли только хорошие спортсмены-перворазрядники — Л. Сидоров, А. Кузнецов и А. Мирошниченко. Разведчики вылетели из Ленинграда самолетом, в Оше пересели на машину и, одолев снежные перевалы, очутились на Памире. Первого апреля трое разведчиков были уже в центре Памира, в Мургабе, и, достав лошадей, двинулись в долину Пшарта, чтобы просмотреть долину Западного Пшарта и пройти по льду Сарезского озера. Разведчики прошли на лошадях Восточный Пшарт и подошли к перевалу Акташ, ведущему в долину Западного Пшарта.

По мере приближения к перевалу снега становилось все больше, все глубже увязали в нем лошади. Они шли сначала по колено в сугробах, потом по брюхо, а затем по грудь. Вскоре лошади могли лишь рывком делать несколько прыжков и останавливались. Люди пытались проложить, протоптать путь лошадям, но, сделав несколько шагов, также задыхались, валились в снег и подолгу лежали, отдыхая.

Так пробивались они долго, пока не поняли, что с лошадьми через перевал не пройти. Лошадей пришлось оставить. Груз, необходимый на весь путь, был уложен в три рюкзака, и разведчики встали на лыжи.

В тот день, когда они перевалили за гребень перевала Акташ, горы были в сплошном тумане. Тяжелые рюкзаки, рыхлый снег, разреженность воздуха — все мешало разведчикам.

Теперь путь вел вниз. Они шли сначала по широкой долине, потом по узкой щели между скалами. Они осматривали снег по руслу реки, по долине и по склонам. Следов было много, и самых разнообразных. Тут были следы волков и лис, архаров и кииков, ирбисов и котов-манулов. Разведчики много раз видели пасущихся кииков и архаров. Непуганые животные провожали людей любопытными взглядами. Подолгу настороженно смотрели на них волки. А разведчики все шли к Сарезу. Они не ставили капканов и не стреляли. Они помнили: выстрел может спугнуть е г о.

Наконец, пройдя широкие пойменные тугаи Чот-Токоя, разведчики вышли на перевал, ведущий к Сарезу. Оттуда, с перевала, они увидели, что на Сарез выйти нельзя: лед в устье Мургаба отошел от берега.

Итак, Западный Пшарт был осмотрен, но безрезультатно.

Пятнадцатого апреля в Ленинграде была получена телеграмма: «Задание выполнили тчк никаких следов Иванова не нашли» (так мы заранее условились называть голуб-явана).

А пока разведчики бились в снегах на Пшарте, наша экспедиция быстро формировалась и экипировалась.

Много усилий потребовало снаряжение. Нужно было в самый короткий срок достать штормовые костюмы, резиновые лодки, продукты, усыпляющее вещество, оружие, сети, лекарства, седла.

Нам много и охотно помогали. Оптический завод специально для нас сделал два телеобъектива с фокусным расстоянием в тысячу миллиметров. Знаток ищеек Мазовер специально подготовил для экспедиции двух первоклассных овчарок и натренировал их по следу крупных обезьян в Московском зоопарке.

Но главное — люди. Нам были нужны зоологи, ботаники, археологи, этнографы, альпинисты, охотники. Основная ударная группа состояла из опытных, закаленных памирцев и серьезных ученых. Во главе одной из партий стали молодые талантливые зоологи И. Абдусалямов и Р. Потапов, много поработавшие на Памире. Другой партией командовали зоологи А. Соколов и П. Стрелков. Археологическую группу возглавлял В. Ранов, уже известный своими работами на Памире. В экспедиции работали многие памирские ботаники. Отряд альпинистов возглавлял мастер спорта В. Устинов. Этнографическую работу взяла на себя А. З. Розенфельд, многие годы работавшая на Памире и прозванная «королевой Ванча».

И вот в первых числах июня, в начале высокогорной весны, развернули работы две партии. Одна должна была обследовать долины Пшарта и Баландкиика, другая — бассейн Сарезского озера.

И само Сарезское озеро, и почти все долины впадающих в него рек были еще совершенно не исследованы. Именно эта дикость и неприступность местности вселяла некоторые надежды.

Сарезское озеро образовалось сравнительно недавно. В феврале 1911 года огромный участок горы обрушился в долину реки Мургаба и погреб под собой кишлак Усой. Над узкой долиной в продолжение нескольких дней стояло сплошное пылевое облако. Дорога вниз по реке была завалена. Когда ветер вынес из узкой щели пылевую завесу, жители окрестных кишлаков увидели на месте селения гигантский каменный завал высотой более полукилометра, перегородивший долину…

Вода реки закрыла галечники, вышла из берегов, затопила поля, потом постройки. Уже одни только вершины деревьев торчали из воды, а она все поднималась. И тогда жители долины, одна семья за другой, захватив с собой все, что можно, ушли, уступив поля и пастбища все поднимавшейся воде.