Андрей Поляков - Снег на экваторе

Привычка брать с собой головной убор не раз здорово выручала. Особенно в Кении, где после прихода к власти оппозиции президент и министры вечно опаздывали, виноват, задерживались, не меньше чем часа на полтора. По кенийской территории проходит экватор, поэтому солнце там самое коварное и вредоносное. Если бы в разгар дня я целый час простоял без шапки не в Зимбабве, а где-нибудь в Найроби или Момбасе, боюсь, головной болью и тошнотой последствия бы не ограничились.

В Найроби очень долго пришлось ждать торжественного открытия нового посольства США, которое американцы возвели вместо здания, взорванного боевиками «Аль-Каиды». Церемония проходила на голой площадке, без клочка тени. Как и на свадьбе президента Зимбабве, пути к отступлению были отрезаны. После начала «войны с терроризмом» американские представительства превратились в крепости. На входе проверяли не только содержимое сумок и карманов, но и требовали снимать обувь, отстегивать ремень, оставлять мобильник. И уж если пропускали, то до конца мероприятия обратно не выпускали. Как же я радовался, что предусмотрительно захватил с собой бейсболку с защитным пологом для шеи. В отличие от некоторых коллег, изнурительное ожидание прошло для меня безболезненно.

Боязнь терактов, сама по себе понятная и оправданная, у американцев доходила до абсурда. В ходе визита в Кению госсекретаря Колина Пауэлла, наряду с обычным обыском и просвечиванием, при обследовании моей сумки по ней провели белым тампончиком и спрятали его в какую-то специальную коробочку. На просьбу объяснить, что это было, пресс-секретарь американского посольства буднично, как о чем-то само собой разумеющемся, сообщил, что вещи журналистов решили проверить на наличие опасных бактерий.

В Зимбабве подобных изощренных методов спецслужбы не практиковали, предпочитая действовать по старинке. На президентской свадьбе, помимо полицейских в форме, в толпе наверняка находилось немало переодетых агентов, но об этом можно было только догадываться. Вычленить их невооруженным глазом не удавалось. Передвижения обычной публики ограничивались только в непосредственной близости от новобрачных. В остальном каждый мог делать, что хотел. Самые нетерпеливые и ловкие забирались на деревья и висели на ветвях гроздьями. Счастливчики, у которых были бинокли, могли рассмотреть действо во всех деталях.

Лихорадочное возбуждение народа, вызванное бракосочетанием главы государства, чрезмерным не казалось. Для одних это был повод проявить безграничную любовь к вождю, для других – позлорадствовать и позлословить. Причины крылись не только в возрастной разнице. У большинства жителей Зимбабве, страны африканской, а следовательно, консервативной и набожной, сообщение о свадьбе породило непростые вопросы. Поползли слухи. Упорно поговаривали, что при зачислении на службу в президентскую канцелярию очаровательная Грейс уже была замужем за офицером военно-воздушных сил. С женихом вышло еще сложнее. Начать хотя бы с того, что обручальные кольца новобрачным подала их общая восьмилетняя дочь Бона. На церемонии присутствовал и второй плод президентской любви – пятилетний Роберт-младший.

Дети появились на свет, когда первая супруга президента Сэлли вела безнадежную борьбу с тяжелой болезнью почек, которая свела ее в могилу в январе 1992 года. Хотя Сэлли и была уроженкой Ганы, она пользовалась в республике авторитетом и уважением и играла видную роль в политической жизни страны, бессменно возглавляя женскую организацию правящей партии ЗАНУ-ПФ. В 1960-е годы, находясь в изгнании в Танзании, она родила ребенка, но он прожил несколько месяцев и умер от церебральной малярии. Супруг узнал о трагедии не сразу. На родине он сидел в тюрьме за участие в вооруженной борьбе против режима белого меньшинства Яна Смита.

История первого брака президента, исполненная истинного трагизма и самопожертвования, служила зимбабвийцам образцом преданности долгу и супружеской верности. Видимо, прекрасно понимая терзавшие соотечественников сомнения, Мугабе на следующий день после женитьбы на Грейс счел нужным публично объясниться.

– Я хочу поблагодарить эту девушку, Грейс Маруфу, за любовь ко мне и поддержку во всем, что бы я ни предпринимал, – заявил президент. – Мы знали, что мы делали и зачем. Знали, что некоторые газеты стремятся разрушить нашу любовь. Газеты писали, что я, завязав отношения с Грейс, должен был объявить об этом. Наша свадьба стала ответом на инсинуации. Она должна послужить примером для молодежи Зимбабве.

Похоже, многих это заявление устроило. Во всяком случае, земляки Мугабе с восторгом приняли Грейс после того, как узнали, что ее предки родом из тех же мест, что и супруг. Во время церемонии не покидало чувство, что окрестности миссии Кутама, помимо солнечных лучей, пронизаны излучением всеобщей любви и обожания. Охотно съехались на церемонию главы соседних государств. Среди почетных гостей выделялся престарелый, но еще бодрый Нельсон Мандела, а роль посаженого отца с блеском исполнил президент Мозамбика Жоаким Чиссано.

Потеплению отношения публики к неравному браку во многом способствовала сама Грейс. Высокая, метр восемьдесят, стройная первая леди очаровала большинство из тех, кому приходилось с ней общаться. Правда, не всех. Британские журналисты уверяли, будто охрана президентского дворца по секрету сообщила им, что иной раз глубокой ночью она подкатывала на правительственном «Мерседесе» в компании шумных гуляк и требовала открыть ворота. Но это не более, чем сплетни. К тому же англичане давно точили на Мугабе зуб за его попытки ограничить британское влияние на зимбабвийскую экономику.

Факты говорят о том, что Грейс по меньшей мере обладает вкусом и стремится к знаниям. Она сама шьет свои наряды и не устает учиться. Готовясь к свадьбе, она, например, занималась на заочном факультете Лондонского университета. Легендарными стали ее терпение и благожелательность. Приближенные президента рассказывали, что она трогательно ухаживала за первой женой главы государства, которая в буквальном смысле умерла у нее на руках. С приветливой улыбкой она твердо заявила, что, в отличие от решительной, властолюбивой Сэлли, не собирается заниматься политикой.

– Я совсем не хочу становиться политиком, – подчеркнула Грейс. – У меня есть супружеские обязанности. У меня есть дети, которые требуют внимания.

Невзирая на похвальные намерения, в политике новоиспеченной первой леди поучаствовать все же пришлось, даже если она этого искренне не желала. Такова уж зимбабвийская политическая система, где все зависит от одного человека – вождя, то есть президента. А от Грейс отныне зависело, кто и как часто мог попадать к нему на прием. Со временем она оформила свое влияние формально, став в 2014 году главой женской организации ЗАНУ-ПФ.