Андреа Вульф - Открытие природы [Путешествия Александра фон Гумбольдта]

В 1804 г. Джефферсон находился на пике своей карьеры. Он составил Декларацию независимости, был президентом США, и в конце года его ждала блестящая победа на выборах, гарантировавшая ему второй срок. Недавно он приобрел у французов Луизиану, чем заложил основу для расширения территории государства на запад [9] Годом раньше Наполеон отказался от мыслей о французской колонии в Северной Америке после того, как большинство из его 25 000 солдат, отправленных на Гаити для подавления восстания рабов, умерло от малярии. Первоначально он собирался переправить свою армию с Гаити в Новый Орлеан, но после провальной кампании, потеряв почти всех людей, передумал и продал территорию Луизианы Соединенным Штатам. . Всего за 15 миллионов долларов США Джефферсон удвоил размеры страны, добавив более 800 000 квадратных миль от Миссисипи до Скалистых гор и от Канады на севере до Мексиканского залива на юге. Кроме того, Джефферсон направил Мериуэзера Льюиса и Уильяма Кларка в первое путешествие по всему Североамериканскому континенту {557} 557 Jefferson’s Instructions to Lewis, 1803, Jackson 1978, vol. 1, p. 61–6. . В этой экспедиции сошлись все интересовавшие Джефферсона темы: он лично поручил путешественникам собирать растения, семена, животных, доложить о почвах и о том, как индейцы занимаются сельским хозяйством, изучить земли и реки.

Приезд Гумбольдта не мог быть более своевременным. Американский консул на Кубе Винсент Грей уже написал Мэдисону, советуя ему увидеться с Гумбольдтом, так как тот располагал ценными сведениями о Мексике, их новой южной соседке, приобретенной вместе с новой территорией – Луизианой.

После высадки Гумбольдта в Филадельфии они с президентом обменялись письмами, и Джефферсон пригласил Гумбольдта в Вашингтон. Он писал ученому, что предвкушает встречу с ним, ибо взирает на этот новый мир с некоей надеждой, что там проявятся «лучшие человеческие черты» {558} 558 Jefferson to AH, 28 May 1804, Terra 1959, p. 788. См. также: Vincent Gray to James Madison, 8 May 1804, Madison Papers SS, vol. 7, p. 191–192. . И вот 29 мая Гумбольдт, Бонплан и Монтуфар сели в Филадельфии в почтовый дилижанс, чтобы выйти в 150 милях юго-западнее, в Вашингтоне {559} 559 Charles Willson Peale Diary, 29 May – 21 June 1804, 29 May 1804, Peale 1983–2000, vol. 2, pt. 2, p. 680ff. .

В пути они любовались ухоженными полями с прямыми рядами всходов и фермами в окружении садов и аккуратных огородов. То было воплощение джефферсоновских идей об экономическом и политическом будущем Соединенных Штатов – нации независимых мелких землевладельцев, хозяев ферм, где производится все им необходимое.

Европу терзали Наполеоновские войны, а экономика Америки тем временем испытывала бум, потому что, оставаясь нейтральной, она взяла на себя роль главного в мире поставщика продукции {560} 560 North 1974, p. 70ff. . Американские суда с грузами специй, какао, хлопка, кофе и сахара сновали взад-вперед через океаны, из Северной Америки на Карибские острова, в Европу и в Индию. Ширились и рынки для ее сельскохозяйственной продукции. Казалось, Джефферсон ведет страну к процветанию и счастью.

Тем не менее за три десятилетия, минувшие после Американской революции, страна сильно изменилась. Бывшие друзья-революционеры разошлись во взглядах на республиканский строй и рассорились. Разные фракции по-разному представляли себе будущую структуру американского общества. Кто будет костяком нации – фермеры или торговцы? {561} 561 Wulf 2011, p. 83ff. Некоторые – к ним принадлежал сам Джефферсон – видели США аграрной республикой с упором на индивидуальные свободы и с широкими правами штатов, другие выступали за развитие торговли и за сильное центральное правительство.

Эти расхождения получили наглядное выражение в предлагавшихся проектах новой столицы Вашингтона – новорожденного города на болотистых берегах реки Потомак {562} 562 Ibid., p. 129ff. . Спорщики сходились в том, что столица должна отражать сущность власти и ее силу (или отсутствие силы). Первый президент США Джордж Вашингтон выступал за сильное федеральное правительство и мечтал о большой столице с широкими проспектами, разрезающими город, с жилищем президента, похожим на дворец, с величественными парками. Джефферсон и его сторонники-республиканцы, наоборот, настаивали на том, что у центральной власти должно оставаться как можно меньше полномочий. И столицу они предпочитали маленькую – город республиканцев посреди колосящихся полей {563} 563 Friis 1959, p. 171. .

Хотя победу одержали взгляды Джорджа Вашингтона и на бумаге столица выглядела могучей, ко времени появления там Гумбольдта летом 1804 г. построено было еще совсем мало. В Вашингтоне было всего-навсего 4500 жителей, как в Йене, когда Гумбольдт познакомился там с Гёте, и он был совсем не той столицей могучих Соединенных Штатов, каким его воображали иностранцы. Дороги находились в ужасном состоянии, были так густо усеяны камнями и пнями, что на них регулярно переворачивались конные повозки {564} 564 Young 1966, p. 44. . Рыжая грязь облепляла колеса и оси, как смола, смелые пешеходы по колено тонули в глубоких лужах.

Когда Джефферсон въехал в Белый дом после инаугурации в марте 1801 г., резиденция еще строилась {565} 565 Белый дом еще назывался «Домом президента». Впервые название «Белый дом» зафиксировано в 1811 г. См.: Wulf 2011, p. 125. . Через три года, к приезду Гумбольдта, мало что изменилось. В будущем президентском саду стояли навесы строителей, под ногами хлюпала грязь. Территорию президентской резиденции отделял от соседних полей гнилой забор, на котором прачка Джефферсона вывешивала на всеобщее обозрение президентское белье {566} 566 Уильям Мьюр Уайтхилл в 1803 г., см.: Froncek 1977, p. 85. . Внутри Белого дома дело обстояло не лучше, так как многие комнаты были обставлены еще только частично. Как сообщает один из гостей, Джефферсон занимал только один угол дома, все остальное пребывало «в грязном запустении» {567} 567 Томас Мур в 1804 г., см.: Norton 1976, p. 211. .

Джефферсону было все равно. С первого же дня исполнения президентских обязанностей он принялся срывать со своей роли мистический флер, отказывал своей неоперившейся администрации в строгом протоколе и церемониальной пышности, ведя себя почти как простой фермер {568} 568 Wulf 2011, p. 145ff. . Он не признавал пиров и вместо них приглашал своих гостей на скромные ужины за круглым столом, чтобы избежать даже подобия иерархии и чинопочитания. Джефферсон намеренно соблюдал скромность в одежде, так что многие обращали внимание на его затрапезный вид. Его домашние туфли были так стоптаны, что торчали наружу пальцы, камзол был «истерт до дыр», даже белье было несвежим {569} 569 William Plumer, 10 November 1804, 29 July 1805, Plumer 1923, p. 193, 333. . По замечанию одного английского дипломата, он смахивал на «коренастого крестьянина» {570} 570 Сэр Августус Джон Фостер в 1805–1807 гг., см.: Foster 1954, p. 10. ; именно такой образ Джефферсон и стремился пропагандировать.