Андреа Вульф - Открытие природы [Путешествия Александра фон Гумбольдта]

Как в мире природы он всегда все связывал и соотносил, так в области личных отношений Гумбольдт оставался, как ни странно, одиночкой. Узнав, например, о смерти близкого друга за время его отсутствия, он написал вдове философское письмо, где не нашлось места сочувствию. В такой ситуации он был склонен рассуждать скорее об иудейском и древнегреческом восприятии смерти, а не о достоинствах усопшего; к тому же письмо было написано на французском языке, который, он знал, она не понимает {707} 707 WH to CH, 6 June 1804, ibid., p. 183. . Когда через пару недель после его приезда в Париж умерла от прививки оспы трехмесячная дочь Каролины и Вильгельма, второй ребенок, которого пара потеряла всего за год с небольшим, Каролина впала в безутешное горе. Муж был далеко, в Риме, ей приходилось горевать одной, и она надеялась на эмоциональную поддержку деверя, но быстро убедилась, что Александр, сочувствуя ей, лишь «изображает чувства, а не действительно их испытывает» {708} 708 CH to WH, 4 November 1804, ibid., p. 274. .

Но Каролина, несмотря на свою страшную утрату, беспокоилась о Гумбольдте. Он вернулся живым из длительной, трудной экспедиции, но проявлял беспомощность в практических аспектах повседневной жизни. Например, он понятия не имел о том, до какой степени пятилетнее путешествие сократило его состояние. Видя его наивность в финансовых делах, Каролина попросила Вильгельма написать из Рима серьезное письмо с объяснением для Александра, как и почему убывают его средства {709} 709 CH to WH, 3 September 1804, ibid., p. 238. . Потом, осенью 1804 г., готовясь вернуться из Парижа в Рим, она поняла, как опасно оставлять Александра одного {710} 710 CH to WH, 16 September 1804. См. также: WH to CH, 18 September 1804, ibid., p. 250, 252. . Его самостоятельная, без внешнего сдерживания, жизнь привела бы, как она опасалась, к катастрофе. «Меня тревожит его душевное равновесие», – призналась она. Поняв, как сильна ее тревога, Вильгельм предложил ей еще немного побыть в Париже.

Александр был деятелен и непрерывно вынашивал новые планы, как сообщала Каролина своему мужу. Греция, Италия, Испания – «все европейские страны теснились в его голове» {711} 711 CH to WH, 28 August 1804, ibid., p. 231. . Он надеялся приступить к исследованию Североамериканского континента. Ему хотелось двинуться на запад. Одному из своих новых американских знакомых он писал, что это план, для которого Томас Джефферсон «был бы самым подходящим помощником» {712} 712 AH to John Vaughan, 10 June 1805, Terra 1958, p. 562ff. . Столько еще всего нужно было повидать! «Я раздумываю о Миссури, Северном полярном круге и Азии», – писал он и добавлял: «Молодость надо использовать сполна». Впрочем, прежде чем пуститься в новое приключение, следовало начать описывать результаты прошлой экспедиции – но с чего начать?

Одной книги Гумбольдту было заведомо мало. Он замышлял серию объемных и красиво иллюстрированных томов с описанием, к примеру, величайших вершин Анд, экзотических цветов, древних манускриптов и руин эпохи инков {713} 713 AH to Marc-Auguste Pictet, 3 February 1805, Bruhns 1873, vol. 1, p. 345–347; AH to Carl Ludwig Willdenow, 21 February 1801, Biermann 1987, p. 171–172. . Он задумал создать и несколько более специализированных трудов: ботанические и зоологические публикации, которые опишут растения и животных Латинской Америки точно и научно, как и кое-что по астрономии и географии. В его планах был атлас, который будет включать его новые карты распределения флоры по миру, с расположением вулканов и горных цепей, рек и так далее. Но Гумбольдт также хотел писать и дешевые, менее специализированные книги, которые объяснили бы его новое представление о природе широкой аудитории. Он назначил ответственным за книги по ботанике Бонплана, а все остальные решил писать сам.

Обладая развитым умом, Гумбольдт часто с трудом поспевал за собственными мыслями. В то время как он писал, новые идеи неожиданно возникали, и он выплескивал их на ту же страницу в виде рисунка или вычислений на полях. Когда ему не хватало места, Гумбольдт использовал свой широкий стол, на котором вырезал или небрежно царапал мысли. Скоро вся столешница покрылась цифрами, графиками и записями, так что пришлось вызвать плотника, чтобы он снова выстрогал стол начисто {714} 714 Terra 1955, p. 219; Podach 1959, p. 209. .

Эта работа не препятствовала его разъездам, ведь он находился в Европе, рядом с центрами научного образования. Если было нужно, Гумбольдт мог работать где угодно, даже в возке, пристроив блокнот на коленях и покрывая страницу за страницей своим почти неразборчивым почерком. Он хотел побывать у Вильгельма в Риме и увидеть Альпы и Везувий. В марте 1805 г., через семь месяцев после приезда во Францию и через несколько недель после окончательного отъезда Каролины в Рим, Гумбольдт и его новый друг химик Гей-Люссак также отправились в Италию {715} 715 Bruhns 1873, vol. 1, p. 351. . Теперь Гумбольдт проводил много времени в обществе 26-летнего неженатого Гей-Люссака, который, казалось, заменил близкого друга Монтуфара, ранее в том же году переехавшего в Мадрид [15] В 1810 г. Монтуфар вернулся в Южную Америку, где примкнул к революционерам. Он был заточен в темницу и казнен в 1816 г. .

Сначала Гумбольдт и Гей-Люссак отправились в Лион и потом в Шамбери – городок на юго-востоке Франции, откуда они могли видеть поднимающиеся на горизонте Альпы. Теплый воздух оживлял французскую сельскую округу, деревья были покрыты свежей зеленью. Птицы вили гнезда, а вдоль дорог росли яркие весенние цветы. Путешественники взяли с собой лучшие приборы, какие сумели найти, и регулярно останавливались для метеорологических замеров, которые Гумбольдт хотел сравнить с данными, привезенными из Южной Америки. Из Шамбери они продолжили двигаться на юго-восток и, перевалив через Альпы, оказались в Италии {716} 716 Ibid.; AH to Archibald Maclean, 6 November 1791, AH Letters 1973, p. 157. . Гумбольдт был в восторге: он снова в горах.

В последний день апреля они приехали в Рим и остановились у Вильгельма и Каролины {717} 717 WH CH Letters 1910–1916, vol. 2, p. 298; AH to Aimé Bonpland, 10 June 1805, Bruhns 1873, vol. 1, p. 352. . С тех пор как пара переехала в Рим два с половиной года назад, их дом стал местом встреч художников и мыслителей {718} 718 Gersdorff 2013, p. 93ff. . Каждые среду и воскресенье Каролина и Вильгельм устраивали званый обед, а вечером тоже собирали большое количество гостей, среди которых были ученые; важно, кем они были, прославленными мыслителями, путешественниками-аристократами или нуждающимися художниками. Здесь Гумбольдт нашел благодарных слушателей своих историй о джунглях и Андах; но также и художников, создававших на основе его аляповатых зарисовок прекрасные картины для его будущих изданий. Гумбольдт договорился о встрече с Леопольдом фон Бухом, старым знакомым еще со времен учебы в Горной академии во Фрайберге, теперь ставшим одним из самых уважаемых геологов Европы {719} 719 Werner 2004, p. 115ff. . Они строили планы совместного исследования Везувия и Альп.