Расмус Раск - Заметки о России

Сильно подвыпивший военачальник, сказав, что ему не досталось пары, танцевал один! Так страх перед Богом сменился радостью и весельем. Однако впоследствии возникли серьезные разногласия на почве веры. Одни говорили, что танцевать разрешено, а именно те, кто плясали сами или у кого плясали жены или дети; другие же — те, кого там не было, — сочли это безбожным и постыдным. Их примирил бы консилиум, но созвать его здесь нет никакой возможности, потому что в церкви (на десять (10) огромных деревень плюс жители усадеб) нет ни одного пастора или духовного лица в собственном смысле слова, ибо учение ведет лишь к падению и господству, а профанам Бог открывает то, что скрыто от мудрецов, и т. д. Есть и другое расхождение у этих святош: некоторые из них говорят, что тысячелетнее царство наступит лишь по прошествии 20 лет, но самые ярые еретики и безбожники считают (к величайшему возмущению избранных), что в течение 30 лет. Все они лютеране и взяли эту мудрость из Книги Откровения [476]и сочинений своего мудреца по имени Штиллинг. Один знакомый дал мне почитать книгу этого мыслителя, «Scenen aus dem Geisterreich», на первом же открывшемся развороте речь шла о тощих духах (von den hageren / mageren Geistern), а полистав немного, я нашел другую статью — о духах с очень толстым пузом — душещипательно, поучительно и забавно; очень хочется в этом разобраться.

О грузинах же мне нечего особенно рассказывать, о литературе и искусстве они понятия не имеют, корыстны, любят поспорить и довольно злопамятны. Мой здешний хозяин, немецкий портной из Мекленбурга [477], вызвался за определенное вознаграждение сопровождать меня в поездке в Персию, куда я отправляюсь через неделю или около того. И если мне ничего не помешает, то не вернусь я к неувиденному Арарату и т. п., ибо

А из Персии я намереваюсь как можно быстрее добраться до Калькутты, оттуда на восток, в Бирму или Аву, а затем на север — в Копенгаген или Рейкьявик. Будь счастлив и благополучен, кланяйся от меня всем друзьям и знакомым в Исландии.

Твой до конца жизни искренний и преданный друг

Р. Раск

[ Адрес получателя: ] Высокоблагородному и высокоученому г-ну Арни Хельгасону , пастору кафедрального собора в Рейкьявике в Брейдхолте.

<���Февраль 1818>. <25-го> я выехал из Грислехамна [479]на ледовом буере, что обошлось в 70 риксдалеров. Мы доехали до шхеры Йислан [480]и там ночь пролежали, кто в буере, кто на снегу. На следующее утро <26-го> четыре крестьянина перевезли меня на Сингашер [481], я дал им 48 риксдалеров и 28 скиллингов банко [482], но они выманили у меня два риксдалера банко за проезд до Эккерё [483], куда я прибыл в 4 часа пополудни и где остался на ночь. Мои вещи были принесены к таможенному управляющему, открыты и проверены, он внес запись в мой шведский паспорт за 16 скиллингов банко, а комендант — в российский. В гостинице я устроился достаточно хорошо.

Из Грислехамна я написал госпоже Афцелиус и Кнаттингиусу, с Сингашера письмо по-исландски в стихах самому Афцелиусу, а из Эккерё другое с исландским письмом Сигги для антологии [484]. <27-го> я проехал в Кумлинге [485]через Аланд [486]и так называемый Делет [487]<= Лоунсхейди [488]>, морской путь протяженностью в три с четвертью шведских мили [489], поездка по которому продолжалась с трех до половины девятого. Лед под снегом был покрыт водой, был мороз, а иногда снег и ветер. По пути я проехал через водоем, называвшийся Лаппвеси [490]. В Финляндии также можно найти много следов лопарских [491]названий.

<28-е>. С тех пор как я въехал в Собственно Финляндию [492], я слышал только финский язык. У меня был забавный подводчик [493]на пути от Ваийненперри [494]до Боталы [495], где я заночевал. Шведский диалект в Финляндии понять проще, чем в Руслагене [496], и в нем было сходство с датским и исландским языками, напр., Herrin, postin, spreckjan, sjuende [497]. <���Март 1818>. В Собственно Финляндии сразу же был другой дух — езда быстрее и проч., но одежда, нравы, имена, здания, кухня, насколько я мог заметить, были теми же. Финны были очень честными, добросовестными и расторопными. Мне показалось, что носы у них сверху сплющены сильнее.

<1-го> в половине второго пополудни я приехал в Або [498]; дорога была тяжелой, по сильному морозу, да еще при ветре. В станционной гостинице, которую я с большим трудом разыскал, мест не было. Прислуга-финка направила меня в трактир через два дома оттуда, но я его никак не мог найти. После долгих расспросов я наконец получил комнату у вдовы переплетчика Фернборга [499]. Я сразу начал заниматься финским по Новому Завету и грамматике Валя [500]. Хотя хозяйка сама финка и родилась в деревне [501], но в ее доме не было ни единой книги на финском языке.

Я проверил свою грязную одежду, деньги и другие вещи; ничего не пропало и не было испорчено. Как и в дороге, я заказал только эльуст [502]на вечер и кофе утром.

<2-го> я отправился с сыном хозяйки разыскать адъюнкта Академии [503]Нюкоппа, к которому у меня было рекомендательное письмо от магистра Арвидссона [504], но найти его не смог; <���март 1818> зато я навестил городского врача фон Хартмана, к которому у меня было письмо от Рутстрёма; он вместе со мной отправился к библиотекарю Пиппингу, в высшей степени интересному и любезному человеку, а также к архиепискому Тенгстрёму, прочитавшему мне письмо своего сына из Копенгагена, о том, что ему там послужили на пользу мои рекомендации [505]и что он чрезвычайно доволен Данией и датчанами. Оттуда к лектору Ренваллю ради финского языка; вдвоем с Ренваллем мы у него пообедали. После этого я осмотрел библиотеку и подарил экземпляр моей «Англосаксонской грамматики» [506], затем Ренвалль очень интересно читал со мной и обсуждал Новый Завет по-фински, начало Евангелия от Луки.

Библиотека находится в красивом помещении со столами красного дерева и проч. в трех больших залах. Тома расставлены в соответствии с их размерами и внешним видом, что профессор Пиппинг считает самой правильной системой. Рукописей немного, но есть полный подготовленный к печати финский словарь Ганандера, лексикон Юслениуса с дополнениями и примечаниями Портана и такое же собрание пословиц, крайне интересное, но доступное только тому, кто хорошо знает финский. Библиотека была совсем незначительной, пока некий майор Стольхандске, который воевал в Ютландии под началом у Торстенссона, не ограбил тамошнего епископа, забрав у него и передав сюда прекрасное большое собрание.

Ренвалль показал мне рукопись своей грамматики, которая полностью соответствует предложенным в моем конкурсном труде двум склонениям и двум спряжениям и в остальном, кажется, написана просто и хорошо.