Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II

Наряду с этими неслыханными и опередившими свое время нововведениями, в Конституции Питкэрна были прописаны и другие, не менее удивительные законы. Сегодня многие из них нельзя читать без улыбки, но тогда, в 1838 году они отражали насущную жизнь островитян.

«…Древесина. Никто не имеет права рубить деревья для иной цели, кроме как строительство дома. Магистрат назначает комиссию, призванную проинспектировать всю срубленную древесину, подходит ли она для домов. Если подходит, но используется для другой цели, древесина конфискуется и передается следующему лицу для строительства дома. Никто не имеет права рубить зеленые стволы для ремонта изгороди или забора, за исключением тех деревьев, которые были срублены не ранее двух недель до этого…».

«…Торговля. Никому не разрешается получать спиртное с корабля или продавать его местным жителям или гостям. Никакой алкогольный напиток ни при каких обстоятельствах не может быть доставлен на берег, за исключением медицинских целей. Виновные будут наказаны по решению суда. Никто из лиц женского пола не вправе ступать на борт иностранных судов без разрешения Магистрата. В случае, если Магистрат не может сопровождать женщину на корабль, он назначает четырех мужчин идти с ней…».

«…Домашняя птица. Если чужая курица проникает в сад, владелец сада может застрелить ее и оставить себе. Владелец курицы должен вернуть ему стоимость пороха и пули…».

«…Приманка. Никому не разрешается собирать моллюсков у скал на северной оконечности острова для еды, за исключением владельца скал. Любой, однако, может собирать моллюсков в качестве наживки для рыбной ловли…».

«…Птицы. Любой, пойманный на убийстве белой птицы (если только это не для больного), заплатит за каждую убитую птицу один доллар…».

«…Законы о собаках. Если чья-либо собака будет замечена гонящейся за козой, убьет козу или как-либо навредит оной, то владелец столь опасной собаки должен возместить ущерб, но если подозрение не падает ни на одну из собак, возместить ущерб должны сообща владельцы всех собак. Вышеупомянутый закон не имеет силы, если коза или козы находятся на обрабатываемой земле. Лица, имеющие кур и свиней в кустах, могут отпускать собак охотиться за ними, но если собаки нанесут ущерб во время охоты, лицо, отпустившее собаку поохотиться, должен возместить ущерб…».

«…Законы о кошках. Если кто-либо в возрасте до десяти лет убьет кошку, он или она получит телесное наказание. Если кто-либо в возрасте от десяти до пятнадцати лет убьет кошку, он или она заплатят штраф в 25 долларов; одну половину информатору, другую половину обществу…».

(Любопытно, что в законе ничего не предусмотрено для потенциальных убийц кошек от пятнадцати и старше. Очевидно, питкэрнцы и представить себе не могли, что на подобное злодеяние способны и взрослые люди)

«…Законы о свиньях. Если свинья причинит какой-либо ущерб, лицо, понесшее убытки, может забрать столь согрешившую свинью себе, неважно, видел он ее причиняющей ущерб или нет. Если кто-либо увидит свинью или свиней, наносящих урон, и пренебрежет сообщить об этом лицу, кому наносится ущерб, то в этом ущербе виновен тот, кто не донес, и он должен возмести убытки…».

На следующий день, 30 ноября 1838 года Конституция была подписана на борту Ее Величества Судна «Флай», и остров мятежников с «Баунти» добровольно, как бы сказали сегодня, «в одностороннем порядке», стал частью Великой Британской Империи. Официально Корона включила Питкэрн в свои владения лишь спустя почти полвека, в 1887 году.

(А еще через столетие, в 1988 году, Питкэрн отмечал 150-летний юбилей своей Конституции, и в честь этого была выпущена первая памятная монета острова.)

Капитан Эллиот не только написал основной закон Питкэрна, он также провел первые выборы на острове. Первым Магистратом острова стал 38-летний Эдвард Куинтал, в недавнем прошлом — правая рука Джошуа Хилла. При этом духовными лидерами общины по-прежнему остались учитель Джон Баффетт и священник Джордж Ханн Ноббс.

Впрочем, принятие законов еще не обеспечивало поселенцам счастливого и безбедного существования. Старые проблемы с истощением земли и перенаселением оставались весьма насущными, но появились и новые.

Так, в 1845 году на остров обрушился чудовищный ураган, самый страшный в истории Питкэрна. К счастью, никто из жителей не пострадал, но шторм вырвал с корнем большинство прибрежных кокосовых пальм, сильно навредил плантациям и почти полностью уничтожил маленький флот островитян, состоящий из нескольких лодок.

В 30–40-е годы XIX века питкэрнцы много раз поголовно болели от самых настоящих эпидемий. Любой пустяковый насморк, занесенный на остров экипажами гостивших судов, превращался для местных жителей в тотальное бедствие. Их незакаленный иммунитет никак не защищал их от внешней заразы, большой или малой.

Через три года после принятия Конституции, в сентябре 1841 года на острове умирает его старейшая жительница, Великая Мауатуа, или Большая Ма. Она же Грот-мачта, она же Изабелла, легендарная избранница Флетчера Кристиана и впоследствии жена Эдварда Янга. Ей было далеко за семьдесят, и она ушла из жизни, оплакиваемая всем островом, в окружении своих оставшихся в живых троих детей, 16 внуков и 33 правнуков.

А еще через девять лет, 15 июля 1850 года скончалась последняя из спутниц мятежников с «Баунти» — Тераура (Сюзанна). Та самая, некогда юная красавица-таитянка, 60 лет назад высадившаяся на Питкэрн с Недом Янгом, в дни Резни собственноручно зарубившая топором тубуайца Титахити, затем родившая ребенка от отверженного Мэттью Куинтала и впоследствии ставшая преданной женой, а затем и вдовой Четверга Октября Кристиана Первого.

Между тем, говоря языком статистики, естественный прирост населения Питкэрна значительно превосходил смертность, и к середине 50-х годов количество островитян превысило 150 душ.

Снова возник вопрос о переселении. Учитывая катастрофические последствия первой эмиграции на Таити (1831), Лондон подошел к проблеме гораздо внимательнее.

11 августа 1852 года флагманское судно британского тихоокеанского флота Ее Величества Корабль «Портленд» под командованием адмирала Ф. Морсби [44], прибывший на остров по просьбе питкэрнских женщин, забрал с собой в Англию двух человек: пастора Джорджа Ханна Ноббса и его 15-летнюю дочь Джейн. Девушка должна была остаться в Вальпараисо, чтобы продолжить учебу, но чилийский порт не понравился ей, и она умолила отца взять ее с собой в Лондон. Так Джейн Агнес Ноббс по прозвищу «Туноо» стала первой коренной уроженкой Питкэрна, посетившей Англию. 16 октября юная девушка и ее отец прибыли в столицу империи, в которой Ноббс не был более четверти века. Лондон произвел на него удручающее впечатление, а его дочь просто шокировал. Решив долго здесь не задерживаться, Ноббс приступил к делам. 30 ноября в церкви Фулхэма епископ Лондона посвятил его в духовный сан. Питкэрнский лидер получил официальный статус пастора и с тех пор стал именоваться не иначе, как «капеллан Питкэрна» преподобный Ноббс. После этого его приняли в ряды миссионеров Общества Распространения Евангелия и даже назначили жалование 50 фунтов стерлингов в год.