Т Габрусенко - Эти непонятные корейцы

Вот несколько примеров наиболее характерных типажей.

1. «Дружная семья». Непрерывно коллективно чавкает за столом под реплики типа: «Ням-ням, вкусно. Да, тетя всегда вкусно квасит кимчхи. — Как это у тебя так хорошо получается? У меня никогда не получается кимчхи так вкусно. — Ну, ты же знаешь, что я всегда готовлю с душой. В еду надо вкладывать душу» (произносится с необыкновенно драматичным нажимом в голосе).

2. «Семья в ссоре». Каждый надуто ест в своем углу. Причем желательно какую-нибудь дрянь, вроде рамена или покупного гамбургера. Голодные дети постоянно подбегают к маме и просят поесть. Расстроенная мама посылает их подальше.

3. «Строгий, но справедливый отец». Поклонник традиционной корейской кухни. Ест с обстоятельным кряхтеньем и причмокиванием под содержательный диалог: «Я же говорю — на завтрак надо подавать только кимчхи-чиге (суп из кимчхи). — Папа, но нельзя же ежедневно есть кимчхи-чиге. — А я говорю, варите. Это здоровая национальная пища. От нее хорошо работает желудок.

А после обеда надо пить зеленый чай. Только зеленый чай, а не кофе. Кофе пить вредно» (произносит свои увещевания громко, убежденно, по-левитановски чеканно).

4. «Выпендрежный красавчик западного образца, злодей—погубитель главной героини». Не ест здоровой национальной пищи. Водит девушку по дорогим западным ресторанам, где звучит страстная музыка и коварно поигрывает вино в бокалах.

5. «Героиня в расстроенных чувствах». Не ест ничего, несмотря на уговоры родни и друзей. Уговаривают на протяжении серии ее раз 10, под печальные звуки скрипки — и, вторя скрипке, она будет со стонами отказываться. Может упасть в обморок от продолжительного голодания на нервной почве. Может напиться так, что ее тут же вывернет наизнанку при выходе из ресторана, — идея ее «вечной женственности» при этом в глазах корейского зрителя нисколько не страдает.

6. «Энергичный, но недалекий друг (подруга) главного героя (героини)». Противоположность вышеописанному типажу. Введен для того, чтобы оттенить тонкую душевную организацию главного героя. Ест все подряд, с чавканьем и громким неадекватным смехом.

7. «Заботливая мать». Ну, с этой вообще все ясно. Бесконечно бродит по рынкам, что-то режет, парит, мешает в кастрюле, чтобы потом попытаться с маниакальным упорством запихнуть все приготовленное в домочадцев, особенно в Девушку В Растрепанных Чувствах(как вы догадываетесь, безуспешно).

8. «Пожилой богач, вышедший из народа». Ест в дорогих ресторанах, но периодически тянет в рот всякую гадость, вроде печеного батата, продаваемого уличным торговцем. Сие странное действие имеет яркую ностальгическую окраску — оно означает, что герой не забыл, откуда он вышел. Поедание батата будет сопровождаться западной романтической песней, слова которой к упомянутому корнеплоду не имеют никакого отношения.

Все эти и другие персонажи бесконечно едят и страстно обсуждают съеденное, шумно готовят и с надрывом спорят о том, какая пища более здоровая… Думаю, читатель уже понял: победное шествие корейской мелодрамы по голубым экранам западного мира — вещь весьма проблематичная.

А где же основа основ привычных нам сериалов — любовь?

Есть ли она в корейской мелодраме? Есть-то она есть, но… уж очень корейская. То есть он любит ее, она любит его, но воссоединиться они не могут. И мешает им не какая-нибудь потусторонняя злодейка Сара, а родные родители. Родители в корейской мелодраме — инстанция высшая и последняя, некая сила природы, действия и решения которой сомнению не подвергаются.

Сила эта действует весьма своевольно и прихотливо. Чаще всего упирается и не разрешает нашим героям жениться. Что-нибудь да не понравится родителям в избраннике (це) своего 25—30-летнего дитяти — или нос, или уши, или данные гороскопа, или послужной список двоюродного прадедушки. И тогда прогремит, как гром с ясного неба, грозное: «Нет! Не разрешаю!» Могут еще и затрещину дать, чтобы быстрее дошло. В ответ герои заливаются слезами величиной с перепелиное яйцо, отказываются от еды, долго гуляют по берегу Хангана на холодном ветру, напиваются в стельку… и сочетаются браком с тем, кого нашли мама с папой.

Вот тут-то и начинаются их страдания. В особенности это касается девушки. Потому что на сцену выходит главная баба-яга корейского фольклора всех времен — Ее Величество Злобная Свекровь. Выходит и начинает тиранить бедную героиню, как старослужащий салагу. Чего только не придумывает, чтобы сжить беднягу со света. То редьку заставит резать правильными пятиугольниками, то потребует кланяться свекру под углом ровно 78 градусов — ни больше ни меньше. Невестка все покорно терпит, заливаясь уже знакомыми нам слезами. От непосильной работы и стрессов она в конце концов оказывается на больничной койке под капельницей.

О, эта капельница корейской мелодрамы! Тебя не минует ни один положительный герой. Под капельницей лежат они сами.

Под капельницей обязательно оказываются их родители. Корейские режиссеры щедро прописывают капельницу и от сердечных болей, и при выкидышах, и от стрессов. И, конечно, от поносов.

Поносят корейские положительные герои весьма часто и всегда — неспроста. Расстройство желудка в корейской мелодраме имеет тот же высокий символический смысл, что в западной — сердечный приступ. В особо трагические минуты, когда мексиканский герой хватается за сердце, корейский бежит в туалет, откуда вскоре раздадутся выразительные звуки. Им будет вторить печальная музыка, а домочадцы — внимать происходящему со скорбными лицами.

Поели, поплакали, посидели в туалете, полежали под капельницей… Ну, и чем же сердце успокоится? По закону жанра, финал должен быть счастливым. Но счастье, как известно, каждый понимает по-своему. Корейский «счастливый конец» интересен тем, что абсолютно нелогичен. Откуда придет избавление, догадаться невозможно до самой последней серии. Известное правило Чехова о ружье, которое, будучи повешенным на стену в первом акте, должно обязательно выстрелить в последнем, в корейской мелодраме не работает абсолютно. Злобная свекровь вдруг может превратиться в милейшую старушку и сильно облегчить этим жизнь страдающей героине. Постылая жена положительного героя, на протяжении 30 серий здоровая и настырная, как бык, вдруг окажется под пресловутой капельницей, а оттуда, к удовлетворению зрителей, плавно отправится на тот свет, открыв для разлученных влюбленных дорогу к светлому совместному будущему. Богатый надменный красавчик, также ставший на пути наших героев, попадет под машину, и, хотя слеза с перепелиное яйцо все же скатится со щеки чувствительной девушки по этому поводу, вытирать ее будет уже возлюбленный. Иначе говоря, конфликт в корейской драме разрешается всегда «сверху» и практически никогда не является следствием действий самих героев.