Василий Витковский - За океан. Путевые записки

Наклонная железная дорога устроена частным предпринимателем и находится уже вне полосы казенной земли; поэтому за удовольствие спуститься вниз к самой воде надо заплатить 50 центов. В длинном наклонном туннеле двигаются платформы с диванчиками, причём имеются две пары рельсов и две платформы; когда одна платформа поднимается, другая опускается. Движущей силою служит вода водопада, проведенная по особой подземной трубе. Спустившись вниз и выйдя к самой воде на площадку с крепкими железными перилами, я увидал перед собою нечто чудовищное. Среди ущелья с массивными черными и почти обнаженными скалами несется могучий водяной потов; он несется с заметным падением вниз и с такою страшною скоростью, что вода даже на поверхности не успевает дробиться в пену или брызги: это огромные водяные валы, постоянно обгоняющие друг друга. Всякий знает неприятное ощущение, когда стоишь у самого полотна железной дороги в момент, когда проносится мимо быстрый поезд. Замените же теперь окружающее поле диким ущельем и железнодорожный поезд мощным водяным потоком в 40 саженей ширины и, как уверяют, такой же глубины. Сравнение подходящее, так как быстрота течения равна здесь 50-ти верстам в час! Стоять тут, даже держась за перила, просто страшно; ежеминутно кажется, что вся платформа, примкнутая к выступам скал, будет мгновенно снесена бешеным потоком. Скорость воды здесь, очевидно, больше, чем в водопаде, так как та же вода, проходившая в водопадах по поперечной линии в 14» версты, несется здесь на ширине 40 саженей. Водяные валы представляют, разумеется, вечно изменяющуюся и роскошную картину. Говорить здесь решительно невозможно: грохот воды заглушает все посторонние звуки. Я простоял тут целых полчаса, но, признаться, не могу дать себе отчета, что я ощущал за это время; это было оцепенение ужаса…

Вернувшись в приемную комнату наклонной железной дороги, я был атакован прелестною американкой с предложениями купить что-нибудь на память о водопаде. Так как на всём пространстве казенной земли всякая торговля чем бы то ни было безусловно запрещена, то здесь, вне этого пространства, назойливость торговцев сделалась невероятною. Приобрести что-нибудь, разумеется, приятно, но цены на все предметы установлены баснословные. Как я ни отговаривался, но принужден был купить несколько безделушек, украшенных, разумеется, видами Ниагары.

За Нижними стремнинами имеется еще одно весьма интересное место реки, именно Водоворот (Whirlpool). Под влиянием встреченного препятствия в твердости горных пород Ниагара круто поворачивает почти под прямым углом направо. С течением времени разрушающая сила водяного потока образовала здесь почти круглый бассейн, в котором вода кружатся с ужасающею быстротою и бешеным ревом. Замечательно, что уровень воды в центре бассейна всегда выше, чем у краев, и поток огромными волнами устремляется к выходу в продолжение ущелья, которое тянется дальше, как упомянуто уже выше, до городка Льюистона.

Никто не решался переплывать реку Ниагару в Нижних стремнинах, но в 1883 году капитан Уэбб (Webb) объявил, что он даст зрителям такое представление за деньги, рассчитывая этим сбором обеспечить свою семью. Впрочем, Уэбб, по-видимому, не предполагал, что его смелая попытка будет стоить ему жизни. Он был искусный пловец. Однажды, чтобы спасти матроса, сорванного ветром с палубы, он бросился с парохода среди Атлантического океана. За этот подвиг он получил из рук герцога Эдинбургского первую золотую медаль английского Человеколюбивого Общества (Royal Humane Society). Уэбб переплыл Па-де-Калэ из Дувра в Калэ и Нью-Йоркский залив из Санди-Хука на Манхатан. Широковещательные газетные объявления собрали к Ниагаре множество любопытных; берега реки ниже водопадов были унизаны зрителями.

Вечером 24-го июля 1883 года отважный капитан бросился в воду ниже водопадов, немного выше начала Нижних стремнин. Переплыть реку он, конечно, не мог, но сперва довольно удачно несся по поверхности со скоростью чуть не пушечного ядра. Его видели еще в водовороте боровшимся со стихиею. Тут, кружась в пучине, он поднял даже руку, как бы призывая к спасению, но затем скрылся под водою. Только через четыре дня, 28-го июля, тело Уэбба было найдено ниже Льюистона и, что замечательно, без всяких наружных повреждений. Врачи признали, что пловец просто задохся, так как на поверхности воды в стремнинах и в водовороте, среди брызг воды не хватает воздуха для дыхания.

После объезда всех наиболее любопытных мест Ниагары я, по совету драйвера, зашел еще в музей городка Ниагарские водопады. Этот музей не имеет, однако, никакого отношения к водопаду; он наполнен лишь чучелами зверей, минералогическими коллекциями и разною индейскою утварью, находимою при раскопках в окрестностях. Внутри музея целый день играет жалкий оркестр. При входе всех посетителей просят занести свое имя в имеющуюся книгу. Некоторые прежние листы этой книги выставлены под стеклами; я прочел тут автографы Великого Князя Алексея Александровича и его свиты: Посьета, Олсуфьева и Бодиско в 1871 г., Людовика Наполеона в 1846 г. и др.

Вторую половину дня я решился посвятить прогулке в Пещеру ветров. У входа на Козьем острове построен красивенький домик, где имеются все приспособления для опасной прогулки. Сперва меня заставили записать фамилию и адрес, дабы знать, кому и куда послать мои вещи и деньги на случай гибели в пучине. Для денег и ценных вещей мне дали железную шкатулку, ключ от которой предложили повесить на шею, на веревочке. Затем мне отвели отдельную комнатку, где я совершенно разделся и облачился в особый костюм. Последний состоял из толстых шерстяных брюк и куртки, поверх которых я одел еще брюки и куртку из пропитанного смолою холста желтого цвета. Куртка снабжена еще капюшоном на голову. К ногам, совершенно голым, мне привязали большие куски войлока, что необходимо, дабы не поскользнуться на мокрых скалах в водопаде.

Получив в проводники рослого американца, я вышел из домика и начал спускаться по винтовой лестнице, устроенной внутри деревянной башни, примкнутой к обрыву скал Козьего острова. Дорогою я считал ступеньки, их оказалось 185. Из нижних дверей башни я вышел на край обрыва над самою пучиной, где соединяются воды обоих водопадов. Здесь мы осторожно двинулись прямо к Центральному водопаду, который ревет и над головою, и под ногами с оглушительною силой. Вдоль обрыва имеются сперва перила, и для удобства переброшены кое-где доски. Но вот проводник взял меня за руку и потащил в самый водопад. Видя, что перила прекратились, и чувствуя, что мне не хватает воздуха, нечем дышать, я хотел остановиться и передохнуть, но проводник ничего не слышит, да, понятно, и не может слышать… он тащить меня вперед по мокрому, скользкому и наклонному карнизу скалы. В глазах у меня помутилось, и я ничего уже не видел; вода крупными и частыми струями лилась, как в душе, и сверху, и снизу. Проводник прижимает меня к скале и медленно подвигается боком, спиною к водопаду. Мы вошли в Пещеру ветров (The cave of the winds). Сообразив свое положение, я вскинул глаза кверху и сквозь мглу воды увидал черную скалу справа и водяную стену слева. Верхняя часть этой стены просвечивала слабым зеленоватым цветом, ниже — одни брызги целого потопа. Дышать нечем: вместо воздуха — одна водяная пыль. Держаться не за что: по скале струится вода, пол пещеры тоже совершенно мокрый и с наклоном наружу, прямо в пучину. Положение довольно неприятное и опасное. Единственная опора — рука проводника, но если он сам поскользнется? Я закричал, но не услышал собственного голоса…