Вильям Смит - Очерки на разных высотах

И еще очень важно, что случилось в тот сезон 1956 г. Итак, мы уезжали на Алтай, как стихийно возникшая группа любителей горовосхождений и приключений в горах, нечто вроде «сборной солянки», а возвратились в Москву сплоченной командой спортклуба Академии наук, СКАН'а. Более того, у нас определился начальник, который не сразу, но постепенно (полагаю, не без внутреннего удивления?) понял, что в этом и состоит его предназначение, то, что называется, — «на роду ему написано!» Ему и в голову, конечно, не могло прийти, что на самом деле тогда в Шавле он совершенно интуитивно, сделал свой первый шаг по карьерной лестнице спортивного альпинизма, которая меньше чем через тридцать лет привела его на высшую ступень — он сделался начальником первой (и очень успешной!) советской экспедиции на Эверест.

Успех сезона 1960 года укрепил нас в уверенности, что наше призвание в альпинизме — открытие новых путей на высокие вершины. Естественно, хотелось и на будущий год найти подходящую цель. Сейчас уже и не вспомнишь, кто именно предложил нам в сезон 1961 года поехать на Памир, на ледник Бивачный с тем, чтобы попытаться найти оттуда новый путь восхождения на высочайшую вершину страны — пик Сталина (7495 м). Для нас, которые считали себя первооткрывателями, лучшего варианта тогда и быть не могло. Мы буквально «зажглись» от такой идеи, нас поддержали и в ДСО «Буревестник», и в Федерации альпинизма. Не мог не сработать авторитет команды и ее капитана, Е. И. Тамма — нас быстро утвердили, выделили необходимые деньги, но попросили включить в состав экспедиции несколько альпинистов из МЭИ и МВТУ, предложив также исключить из списка команды несколько женщин. Первое было с готовностью принято, насчет исключения женщин — Женя категорически заупрямился, сказавши, что их присутствие в экспедиции совершенно необходимо, как для поддержки теплоты отношений, так и просто для создания приподнятого спортивного настроения в команде. Таких женщин было у нас шестеро: Рая Затрутина, Валя Горячева, Оксана Васильева, Галя Кузнецова, Марина Макова и Тамара Тарасова. Потом злые языки говорили, что Евгений Тамм взял в свою экспедицию «на содержание» аж шесть женщин. То-то мы все веселились!

Наша экспедиция прошла необыкновенно успешно. Был найден и пройден новый маршрут на пик Сталина (маршрут Тамма). Мы заняли первое место в Чемпионате страны по альпинизму 1961 года, и все 14 восходителей получили золотые медали.

Всё это произошло много позже, а тогда в начале лета 1961 года мне казалось маловероятным, что в тот год я вообще попаду на Памир. Когда я сказал Жене, что вряд ли я смогу поехать, оставив здесь жену на четвертом месяце беременности, он понимающе хмыкнул, но не преминул добавить: «Но имей в виду, что, если все же надумаешь, можешь присоединиться к нам в любой момент!».

Не буду здесь объяснять, как это все получилось, но где-то в первых числах августа я уже шагал по гребню боковой морены ледника Бивачный, пытаясь разглядеть место базового лагеря нашей экспедиции. Еще пара поворотов — и вот уже виднеется дымок от костра, я прибавил шагу и, наконец, оказался на уютной поляне, уставленной палатками. Мне на встречу показался наш начальник. Женя никогда не отличался внешней эмоциональностью, но здесь он просто светился от радости. Конечно, я не могу текстуально воспроизвести состоявшегося тогда разговора, но звучал он примерно так: Женя: «Артурыч, где ты так долго пропадал? Мы еще вчера утром по связи узнали, что тебя перевезли через Сель-дару (это основная река, стекающая с языка ледника Федченко), и ты должен был к вечеру оказаться у нас! Сегодня с обеда начали всерьез беспокоиться, и я собирался завтра снять ребят с работы на маршруте и отправить на поиски тебя».

Мой ответ: «Жека, не виноватый я! Этот чертов киргиз действительно перевез меня через Сель-дару, но только через один проток! А когда он ускакал, я обнаружил, что мне надо перейти еще через три протоки, тоже довольно серьезные. Выбора у меня не было. Пришлось подзадержаться, соображая, где и когда это можно будет сделать наиболее безопасным образом. Поваляло меня в воде изрядно, но все же я как-то выкарабкался. Ну, а если бы я все-таки утоп, вы бы узнали о моей судьбе в записке, что я оставил в туре на том берегу».

Женя, обращаясь к врачу: «Тома, осмотри-ка его повнимательнее, видишь, как его измочалило: все руки-ноги, да и рожа в кровоподтеках». Через полчаса Тома доложила, что шкура моя вся покрыта мелкими и крупными синяками, как шкура леопарда, но, судя по всему, ноги-руки целы, да и внутри вроде бы ничего не повреждено.

Женя, ко мне, радостно: «Сейчас быстро подкрепись и собирай все, что нужно с тем, чтобы завтра в 6 утра выйти на восхождение вместе со мной и Димой Дубининым на пик Красной армии (высота порядка 6300 метров)». Я, ошеломленно и жалостливо: «Жека, какое восхождение, какая Красная армия, да еще шеститысячник! Дай хоть день передыху, ведь у меня все тело избитое! Я же едва стою на ногах! Тома, да скажи же ты, хоть что-нибудь!».

Тома только засмеялась в ответ. Женя же, без всяких эмоций: «Симулянт несчастный! Времени для передыха у тебя просто нет. Тебе нужна акклиматизация, не так ли? Так вот, если хочешь на пик Сталина, с утра идешь со мной и Димой на этот самый пик Красной Армии. Это твой единственный шанс!».

Деваться мне было некуда и ранним утром мы втроем отправились на восхождение. Оно оказалось не слишком трудным, но времени у нас было в обрез, и поэтому шли быстро и не всегда осторожно. Хуже всего нам пришлось, когда на второй день мы оказались на середине фирнового склона, где на нас со всех сторон пошли камни. Кое-как переждали это камнепадное безумие, но далее все проходило нормально, и к концу третьего дня я почувствовал, что набрал требуемую форму.

Когда мы вернулись, вся команда была уже в сборе, и без промедления мы вышли на свой основной маршрут. Как проходило наше восхождение, уже было рассказано раньше (см. к примеру, мою книгу «Мои друзья и горы»). Поэтому здесь я напомню лишь о некоторых, наиболее запомнившихся мне, моментах.

После отсидки непогоды на плато «Правды» (примерно 5700 м) мы вышли на довольно крутой фирновый склон, ведущий на гребень пика Сталина, там под каким-то увалом нашли защищенное место, чтобы поставить палатки, и удобно там расположились. Шел шестой (или седьмой?) день восхождения, высота была примерно 6400 метров. Было нас 14 человек, и в высотных палатках разместились мы вполне комфортно. В моей палатке кроме меня были еще Олег Брагин, Валя Цетлин и Женя Тамм.

В тот день дежурила палатка Адика Белопухова с Валентином Божуковым. Они, как и полагалось, обслужили нас по первому разряду, а под конец выступили с интересным предложением. «А что, парни, — начал Божуков — если завтра с раннего утречка мы оставим здесь палатки и спальники и налегке рванем вверх?». Адик продолжил: «Вообще-то осталось набрать всего лишь 1100 метров, на что должно уйти не более 5—6 часов. Больших технических трудностей здесь быть не должно, погода вроде хорошая, а как будет замечательно идти налегке!». Помнится, что моя первая реакция — чистой воды авантюра в стиле их прошлого начальника Игоря Ерохина (да будет ему земля пухом…). Валя Цетлин меня поддержал, но смотрю: Женя с Олегом призадумались. Видимо, их уже очень сильно достала необходимость тащить нелегкий груз — Женьке рацию, а Олегу высотную палатку. Наши молодцы-дежурные ушли, а у нас разгорелись дебаты. О плюсах их предложения нечего было и говорить — очень соблазнительное. А вот разумно ли это — трудно сказать. С одной стороны, у нас действительно очень сильная команда, и все мы в отличной форме. Путь наверх просматривается неплохо и похоже, что проблемных мест не должно быть. Но с другой стороны, нам предстоит подняться выше 7000 метров, кроме Божукова, никто не поднимался на такую высоту, и кто может гарантировать, что никто из нас «не капнет» (выражение Божукова) на этой высоте? А что, если вдобавок нас накроет непогода — что тогда? Но тут очень активно вмешался Олег: «Слушай, старик — это он мне, — Ты, что забыл, что мы с тобой с самого базового лагеря несем с собой отличные садовые лопаты для копания снежных пещер. Вот как раз и подвернулся тот случай, когда мы сможем воспользоваться этими лопатами — ведь снега здесь немерено». Все мы уже имели изрядный опыт копания снежных пещер и знали, насколько комфортно там ночевать. То, что изначально казалось авантюрой, стало приобретать черты реальности. Еще через какое-то время у нас в палатке собрались все 14 человек и вскорости выяснилось, что все настроены на то, чтобы поскорее закончить затянувшуюся «осаду» нашей вершины. Вариант пещеры, как альтернативы ночлега без палаток, всем показался вполне приемлемым.