Гурий Яковлев - Ледовые пути Арктики

Таяние льда происходит очень своеобразно. В первую очередь он тает в промежутках между кристаллами, и на поверхности образуются торчащие вверх шестики (высотой 10-12 см) — лед словно ощетинивается. При дальнейшем разрушении ледяного покрова шестики обтаивают и объем пустот-ячеек между ними увеличивается. Образующаяся талая вода стекает на дно этих ячеек и может даже там вначале замерзнуть. Ветер обламывает верхушки шестиков, и появляется сыпучий слой — ледяной песок, очень похожий на крупные кристаллы снега. Во время дождей этот «ковер» обычно стаивает, снова обнажая щетку шестиков.

Интересен характер таяния льда около небольших предметов, находящихся на поверхности: они постепенно втаивают в лед, и над ними возникают углубления по форме предмета, заполненные водой. Оригинально тает лед там, где пролит мазут. На этом месте образуется заполненная водой яма глубиной 30 сантиметров, а масло собирается на поверхности воды в виде круглого пятна.

21 июня. Ночью шел дождь. Ледяное поле почти залито водой. Снежницы соединяются ручейками и даже речками, по которым с журчанием бежит вода.

Если посмотреть на льдину с самолета, то видны полные воды снежницы, между ними ледяные бугры и узкие извилистые перешейки. Кажется, что если на льдину ступить ногой, то она сразу расколется. Ходить приходится с большой осторожностью: поскользнувшись, легко можно свалиться в снежницу и — в лучшем случае — выкупаться в ней… Начали появляться снежницы, протаявшие насквозь, особенно опасные.

Вода стала настоящим бедствием, все предлагают способы борьбы с ней. Наш метод спуска воды из снежниц путем бурения скважин оказался малоэффективным: из-за небольшого диаметра скважины вода в ней быстро замерзала и сток прекращался. Лишь когда Комаров сконструировал бур-развертку, позволяющий расширить диаметр обычной скважины до 10 сантиметров, вода, весело журча, стала быстро уходить. Ее втягивает в скважину настолько сильно, что даже образуется воронка.

26 июня . Погода ужасная: густой туман, видимости нет и в довершение мокрый снег. На снежницах сплошная каша из снега и льда. До чего же неприятно дежурить в такую погоду! Сырость проникает сквозь одежду и обувь, холод пронизывает до костей. Во время таких мокрых снегопадов всегда чувствуешь себя отвратительно. Ноги очень мерзнут в резиновых сапогах, а теплее одеть ничего нельзя: все время бродишь по воде. При ходьбе по колючему снегу и шестикам льда сапоги часто рвутся, мокрые ноги быстро замерзают. Только и спасаешься горячим чаем или кофе. Даже Ропак не склонен в такую погоду сопровождать дежурного в его прогулках по лагерю. Бедный пес, тоже весь мокрый, дрожит и тщетно пытается согреться, свернувшись калачиком на ящике около камбузной палатки.

После ужина состоялся аврал по переносу камбузной палатки, так как около нее образовалось глубокое озеро. Пройти к ней можно вброд или по шатким мосткам. На новом месте пол сколотили из досок, затем застлали фанерой, а сверху прикрыли чистым перкалевым брезентом.

1 июля . Три месяца живем мы на дрейфующем льду. Срок небольшой, но кажется, что мы здесь уже очень давно — ко всему привыкли и приспособились. Сегодня удивительно неустойчивая погода, типично ленинградская. За день она много раз менялась, переходя от тихой, безоблачной к шквалам, метелям и снова к штилевой. Словом, первый день лета порадовал нас и снегом, и дождем, и туманом, и моросью — всем, чем богата Арктика.

Однако, несмотря на неприветливое лето, ледяная пустыня в это время оживает. В трещинах и разводьях около кромок льда развиваются бесцветные и прозрачные нитевидные водоросли. Водоросли очень нежные, слабые и, засыхая, превращаются в тонкие ниточки, которые вскоре рассыпаются в пыль. Если же их поместить в банку со спиртом или формалином, они быстро растворяются. Как Сомов ни пытался сохранить их, чтобы отправить для исследования на Землю, ничего не получалось.

Первыми вестниками с далекой Земли были маленькие серые птички пуночки, или арктические воробьи. Прилет первой пуночки в лагерь был настоящим праздником. Забыв свой солидный возраст, мы чуть ли не бегали за ней, а о Ропаке и говорить нечего. Он не давал бедной пуночке присесть и в конце концов до того забегался, что свалился в изнеможении.

Затем на льдину стали прилетать чайки и утки, появились нерпы и морские зайцы. Однажды Сомов и Яцун заметили в широком разводье пару каких-то морских животных, вынырнувших из воды. От неожиданности Яцун растерялся и не успел заснять их, а когда опомнился, они уже исчезли. Поэтому определить, что это были за звери, так и не удалось. Только по характерному звуку, напоминающему выход сжатого газа из баллона, да по белым облачкам пара над их головами можно предположить, что это были или огромные белухи, или нарвалы с громадным бивнем в левой половине верхней челюсти.

3 июля . Температура воздуха упала до —3°. Ветер западный, то сильный, то слабый. Солнце светит почти непрерывно целый день, только изредка набегают небольшие тучки и закрывают его.

Во время проведения дневных наблюдений Ваня вдруг заметил медведя, подкравшегося со стороны аэродрома. Зверь находился всего в 150 метрах, причем нас разделяла только рабочая палатка, у входа в которую лежало наше единственное спасение — винтовка. Но до нее целых 50 метров! Со всей прытью, на какую только был способен, я бросился за винтовкой, а Ваня — в лагерь, чтобы поднять тревогу.

Медведь, оказавшийся большим увальнем, не торопясь приближался ко мне. Наконец винтовка в моих руках. Взглянув на конец ствола, я с ужасом увидел, что из дула торчит какая-то тряпка! К счастью, она только затыкала отверстие. Ствол как будто чист. Медведь продолжал приближаться…

Загнать в ствол патрон было делом нескольких секунд. И только тогда, крепко сжимая в руках заряженную винтовку, я почувствовал уверенность. Прицелившись, я уже хотел спустить курок, но, взглянув в сторону лагеря, увидел, что Ваня подбегает к лагерю, а из палаток, вероятно на его крик, выскакивают зимовщики. Вот от них отделилось несколько человек, они быстро бегут ко мне. Впереди всех мчалась фигура, вооруженная вместо винтовки каким-то странным предметом. Через несколько секунд я узнал бегущего: Женя Яцун. С кинокамерой в руках он самоотверженно бросился заснять интересный кадр. Следом за ним с винтовками наперевес бежали Канаки, Комаров, Погребников; они кричали, чтобы привлечь внимание медведя. Медведь остановился…

В тот момент, когда я выстрелил, раздались и выстрелы бегущих. Медведь заревел и упал. Еще несколько выстрелов — и он был мертв. Наш закон, по которому шкура убитого медведя принадлежала тому, кто его первый заметил, вступил в действие. Шкуру получил Ваня. Он был очень доволен. Ведь это его первая медвежья шкура!