Гурий Яковлев - Ледовые пути Арктики

И невольно мне вспомнился скромный отъезд на станцию СП-2. Все тогда было буднично, словно мы уезжали не на дрейфующие льды, а в какую-то обычную экспедицию. Об организации и высадке станции в силу разных обстоятельств тогда мало кто знал. И называлась она во время дрейфа «Восточная дрейфующая станция», а наименование СП-2 получила лишь спустя несколько лет.

Сейчас все по-иному. За полетом следит вся страна. Министерство связи изготовило специальные конверты и штемпеля гашения: «Дрейфующая станция Северный полюс-3» и «Дрейфующая станция Северный полюс-4». Нам будут писать все, кто интересуется жизнью на дрейфующем льду, а также филателисты многих стран.

Несколько часов полета — и мы в Архангельске. На следующее утро снова в путь. Обедаем в Амдерме, ужинаем на Диксоне. Здесь эскадрилья значительно поредела: часть самолетов пошла на север — на СП-3, а мы — дальше на восток. Прошло немногим более трех суток, а мы уже почти за 8 тысяч километров от Москвы.

Но вот и мыс Шмидта. Ничего, кажется, не изменилось в поселке с тех пор, как я был здесь весной 1951 года. Тот же резкий северный ветер гонит поземку; снежные ручейки стремительно несутся по отполированному до блеска насту. Все время приходится отворачиваться от колючего ветра, поплотнее запахивать меховое пальто, поглубже натягивать шапку.

Как игрушечные, стоят зеленые домики-близнецы с одинаковыми белыми наличниками, занесенные почти до крыши снегом.

В одном из них находится гостиница, в другом — хозяйственные службы. А рядом раскинулся поселок, где живут зимовщики с семьями, находятся служебные помещения, высятся многочисленные радиомачты.

Прибытие множества людей в такой маленький поселок — целое событие. Но в конце концов все разместились. Нас поселили в столовой, поставив в два ряда топчаны с новыми, еще не просохшими матрацами.

Первые дни самолеты прилетали один за другим, днем и ночью — только успевай разгружать. На сон времени не хватало. Затем начались поиски подходящей льдины для станции СП-4. По плану ее нужно было высадить к северу от острова Врангеля в районе 77°30' северной широты. Первую ледовую разведку произвели 28 марта. На борту самолета находились начальник будущей станции Е. И. Толстиков и его помощник А. Г. Дралкин — оба бывалые полярники, много лет отдавшие освоению Арктики. Результаты первой ледовой разведки оказались малоутешительными: в намеченном районе преобладают молодые льды, непригодные для организации станции.

Пришлось вести разведку сразу несколькими самолетами. Рано утром 1 апреля на самолете Титлова я также отправился на ледовую разведку, но нам не повезло. В районе поисков льдины оказался туман, выбирать площадку было невозможно. Пролетели дальше на север, вернулись обратно в район поисков, но туман по-прежнему нависал над льдами. Пришлось возвращаться домой. В районе острова Врангеля видели много разводий, кое-где покрытых молодым льдом. У самого острова чернела большая полынья шириной до 10 километров. Вылетевший вслед за нами И. П. Мазурук, воспользовавшись коротким прояснением, нашел подходящую площадку и даже сел на нее.

На следующее утро и мы с Титловым там сели. Я сразу же занялся обследованием площадки, которая представляла собой замерзшее разводье. Лед на разводье осеннего образования, и хотя сейчас он имеет достаточную толщину (110-130 см), но испещрен массой старых трещин.

Убедившись в ненадежности этой площадки, 4 апреля вылетели на поиски новой. Несколько севернее нашли ровное замерзшее разводье, но толщина его оказалась всего 70 сантиметров.

Поиски льдины продолжались. Нашли две подходящие площадки, остановились на самой ровной и длинной. Единственным ее минусом было то, что она находилась значительно южнее намеченного района высадки — под 75°48' северной широты. Это обстоятельство имело и положительные, и отрицательные стороны. В случае неблагоприятного дрейфа льдину могло вынести на юг, в Восточно-Сибирское море, где льды летом сильно тают. Это минус. Зато в начале дрейфа можно изучить малоисследованный подводный материковый склон, который в этом районе простирается очень далеко в море. Это плюс.

Весь день 7 апреля грузили на самолеты оборудование, продукты, палатки. Вечером в последний раз на Большой Земле сходили в баню. В 6 часов утра 8 апреля вылетели на льдину. Самолет ведет И. П. Мазурук.

…Летим уже около 4 часов. Под крылом самолета белая вата облаков. Подлетаем к льдине. С большим трудом даже такому асу, как Мазурук, удалось посадить самолет. Сразу после посадки обследовали площадку. Длина ее 900 метров. Измерили толщину льда, она оказалась достаточной — 120-130 сантиметров.

Рядом за грядой торосов обнаружили вторую удобную площадку длиной около 2 километров при толщине льда 145-165 сантиметров. Вот на этой площадке, если ее немного подровнять, смогут садиться все самолеты. Нужно будет только забить снегом старые снежницы, залить их водой и проморозить, как мы это делали на станции СП-2.

9 апреля выдался хороший, ясный день. Мороз —29°, сильный ветер. При таких условиях не замерзнешь, если только будешь работать. А нам отсутствие работы не грозит.

Ходили с Толстиковым на разведку. С трудом перебравшись через высокую гряду торосов, вышли на соседнюю многолетнюю льдину. Поверхность ее неровная, с буграми высотой 1,5 метра. Кое-где встречались гряды свежих торосов, видимо, льдину недавно ломало. Для устройства лагеря она, конечно, не пригодна.

11 апреля в 3 часа утра прилетел большой самолет Задкова. На нем находился заместитель начальника станции А. Г. Дралкин с сотрудниками — метеорологом, гидрологом и радистами.

Толстиков, Дралкин и я снова вылетели на поиски подходящей льдины. На этот раз нам, кажется, повезло. Километрах в трех к востоку заметили старое ледяное поле округлой формы с бугристой поверхностью длиной около 3 километров. Поперек поля виднеется смерзшаяся гряда старых торосов, которая образовалась на месте трещины. А за ним извилистой полосой чернеет свежее довольно широкое разводье.

Делаем несколько заходов, внимательно осматриваем льдину со всех сторон. Как будто эта льдина подходит для высадки станции. Вокруг нее более слабые молодые льды, они при сжатиях будут раздавлены в первую очередь, а сама льдина год-другой должна послужить людям.

Толстиков сразу повеселел и в тот же вечер дал телеграмму руководителю экспедиции, что льдина найдена и на днях начнем переезд. Тем временем Дралкин собрал гидрологическую лебедку и, не теряя времени, измерил глубину океана. Она оказалась 1103 метра. Дрейфуем на северо-восток. Наши координаты — 75° 53' северной широты и 182° 02' восточной долготы.

Первые дни на льдине самые тяжелые. Разгрузка самолетов, перевозка грузов, устройство жилья. Сегодня все так замучались, что даже не могли ужинать, едва дотащились до коек. Но не прошло и 3 часов, как снова аврал. Прилетел Задков. Не успели разгрузить его самолет, сел Титлов, а за ним Масленников. Горы груза растут. На льдину прилетели еще два сотрудника.