Гурий Яковлев - Ледовые пути Арктики

Еще более интересна судьба северо-западной части старого ледяного поля с остатками посадочной площадки и маленькой палаткой. Этот кусок, весь переторошенный, был обнаружен южнее нашей новой станции. Палатка исчезла. Какие удивительные метаморфозы ледяного покрова приходится здесь видеть!

4 марта . Начало марта радует нас хорошей погодой: уже четвертый день ясно, тихо и морозно. Ждем самолет Мазурука.

Все волнуются. На этот раз даже хладнокровный Комаров не остался безучастным. Он хлопотливо бегал по площадке, проверяя, все ли в порядке, причем совершенно не заметил, как надел большую меховую рукавицу на руку, в которой была заряженная ракетница. В этот момент с ним вздумал поиграть Ропак. Отмахиваясь от собаки, Комаров нечаянно нажал на курок, ракетница выстрелила, ракета загорелась внутри рукавицы. Сбросить горящую рукавицу оказалось не так просто, и, когда бедняге удалось стащить крагу, рука уже была обожжена. Доктор Волович едва успел перевязать Мише руку, как самолет был над головами.

Лишь только самолет сел, члены экипажа попали в объятия зимовщиков. Писем не оказалось, но зато какие подарки! Вот мороженая рыба, огурцы и даже 80-килограммовая свиная туша, свежий лук и… шампанское! Но самым приятным из того, что привез Мазурук, были три ящика свежих сдобных булочек, специально испеченных для нас в Крестах-Колымских. Узнав, что на СП-2 осталось мало топлива, летчик отдал нам из своего «НЗ» большой баллон газа. Забрав материалы научных наблюдений и произведя разведку окружающего района, Мазурук улетел.

6 марта . Всю ночь слышался гул торошения. Свежая трещина расколола наше поле на две части и уже разошлась на полметра.

Над выступившей в ней водой клубился легкий пар. Вышла из строя автомобильная дорога. Начинает ломать и нашу льдину.

12 марта . Сегодня я долго любовался окраской неба при восходе солнца: на северо-западе, у самого горизонта, оно темно-синее; выше, к зениту, незаметно светлеет, постепенно становясь бледно-красным. Трудно себе представить, что небо может иметь столько оттенков. Но вот у горизонта все ярче разгорается золотисто-фиолетовая полоска, и наконец робко появляется холодное и не очень яркое солнце, как бы вставленное в круглую красную рамку с размытыми наружными краями. Теперь заря видна всю ночь.

22 марта . Курко с Гудковичем ходили на поиски новой посадочной площадки и неожиданно обнаружили, что площадка, на которую принимали самолет Мазурука, цела! Если ее расчистить, то можно прекрасно использовать.

28 марта . Получили радиограмму о предполагаемом снятии станции 10-12 апреля.

Надо заканчивать плановые работы: начальник распорядился к 1 апреля наблюдения сворачивать и готовиться к отъезду. Внимательно осмотрели посадочную площадку. Посередине ее уже успела пройти трещина, и лед на ней слегка наторосило. По пути наметили трассу автомобильной дороги к площадке. Сейчас нас тревожит только одна мысль: уцелеет ли наша посадочная площадка до середины апреля?

1 апреля . В ледовой обстановке изменений нет. Солнце начало немного пригревать. На южных склонах палаток подтаивает снег. Арктическая природа словно отмечает годовщину нашего пребывания на льдине.

2 апреля . Вырубаем последний кабан льда в районе старого лагеря. От сильных сжатий лед здесь испещрен трещинами, и по ним он легко расслаивается и ломается. Верхний 25-сантиметровый слой разрушен летним таянием и после смерзания имеет много воздушных полостей — раковин. На вкус он совершенно пресный. Около ледяных валов лед приподнят на 1,5-2 метра. Очевидно, под ним много глыб льда, подсунутых одна под другую при торошении. Ледяные валы заметно оседают, сейчас высота их достигает 5-6 метров.

Начали строить дорогу к посадочной площадке, которая находилась в 2,5 километра от лагеря. Разгребали глубокие сугробы, а в грядах торосов прорубали проходы. Трещины забивали льдом.

К вечеру дорога была закончена, хотя никто не ожидал, что за один день удастся это сделать.

4 апреля. Наступили напряженные дни подготовки к отъезду. Погода нам благоприятствует: ветер слабый, морозы небольшие.

Сегодня с утра отправились приводить в порядок посадочную площадку. Поехали туда почти все на машине, прицепив сзади трое нарт и основательно их загрузив. До прилета самолетов надо перевезти все предназначенные к отправке грузы на посадочную площадку. Как только добрались до нее, работа дружно закипела.

Торосы срубали, куски льда грузили на волокушу или железные листы и, прицепив их к машине, отвозили за пределы площадки.

Скоро она стала вполне пригодной для приема самолетов.

С 4 часов дня в северо-западном направлении началось сильное торошение. Часть автомобильной дороги, проходящей по ровному тонкому льду замерзших разводьев, на протяжении 1,5 километра разрушена. На границе нашего поля лед торосится прямо на глазах, и льдины медленно наползают друг на друга. Все очень тревожатся о судьбе посадочной площадки и грузов. Сейчас попасть туда невозможно, придется ждать до утра.

5 апреля . Сжатие льдов прекратилось; площадки и грузы целы, разрушена только дорога. Весь день упаковываем приборы и оборудование.

7 апреля . С утра начали строить новую дорогу к посадочной площадке. Работали дружно, и скоро машина пошла. Отвезли туда круглую палатку и поставили в ней газовую плитку, чтобы обогреваться.

Теперь в лагере все чаще и чаще можно слышать слово «последний»: последний срок наблюдений, последний раз съездил в старый лагерь, последний раз определил координаты и т. п. Съездили еще раз в старый лагерь за остатками имущества, а затем и на посадочную площадку. Горы грузов на площадке быстро растут.

8 апреля . Последние дни стоит очень устойчивая погода. Морозы держатся около 30°. Получили радиограмму от Мазурука: он предполагает быть у нас 10 апреля. Усиленно упаковываем оборудование, приводим в порядок материалы наблюдений.

9 апреля . Мы с Миляевым должны уехать с первым рейсом. Около 2 часов дня Мазурук вылетел к нам. Метеорологи ежечасно передают авиапогоду. Надо спешно собираться.

Миляев — удивительный весельчак, он может шутить в любой обстановке. Перед отъездом он подошел к Сомову и, взяв под козырек, отрапортовал:

— Товарищ начальник дрейфующей станции! Я улетаю, но оставляю на льдине своего заместителя. Разрешите передать ему дело?

С этими словами он указал рукой в направлении геомагнитной площадки. Все невольно обернулись и… увидели там фигуру, удивительно похожую на Колю. Что такое? Откуда на льдине взялся еще один человек, да еще настолько похожий на Миляева? Все застыли в изумлении. Только странная неподвижность «наблюдателя» дала возможность угадать, что это — чучело… Но какое! Такому произведению искусства мог бы позавидовать и сам Образцов!