Альберто Васкес-Фигероа - Путешествие на край света: Галапагосы

Мы начали оживленно спорить, хотя я заранее знал, что он прав.

Спустя неделю моего пребывания на Санта-Круз, я обошел остров вдоль и поперек, из одного конца в другой, ходил туда, куда можно было пройти пешком, почувствовал себя отрезанным от остального мира и начал искать способ перебраться на другие острова и, в конце концов, добраться до острова Сеймур.

Меня заверили, что дней через пятнадцать военный разведывательный самолет эквадорских воздушных сил приземлится на старой американской военной базе на маленьком острове Сеймур или Балтра. Если я не смогу сесть на него, то вынужден буду, по меньшей мере, целый месяц ждать небольшое каботажное судно, заходящее на острова, и чье появление здесь также не было гарантировано.

А потому мне нужно было раздобыть хоть какое-нибудь транспортное средство и двигаться в нужном направлении. Вскоре я понял, что на всем острове подходящим для меня транспортом могла быть лишь небольшая яхта Карла Агренмейера, или как его еще называли «Робинзоном» или «Герцогом Галапагосским», о котором я уже был наслышан, еще до приезда на архипелаг, и с которым пока что не получилось повстречаться.

Следуя местной, островной, традиции, я отправился к пристани и «позаимствовал» первую попавшуюся мне лодку с веслами. На ней пересек залив по направлению к дому, что возвышается на самом красивом месте, на скалах, в четырех метрах над водой. Пока я плыл, пара тюленей присоединились ко мне и играли, плавая вокруг лодки, а высадившись на берег был удивлен огромным количеством морских игуан, пристроившихся на камнях вокруг, и даже на подоконниках и на крыше дома.

Сам Агренмейер вышел мне навстречу. На нем были лишь шорты, никакой обуви, а пятки покрыты жесткой коркой, какая появляется у человека не признающего обуви, даже если нужно пройти по битому стеклу. Лет ему было около сорока, а небольшая бородка придавала ему сходство с Робертом Тейлором. Уже позже он рассказал мне, что в Голливуде предлагали ему сниматься в кино, но ни ради них, ни ради кого-то еще, он ни за что на свете не бросит свое уединенное место на Галапагосах.

Карл Агренмейер со своими братьями приехал на острова тридцать три года назад, а привез их отец на небольшой яхте. Отец был коммерсантом в Гамбурге и в один прекрасный день почувствовал непреодолимое желание оставить все удобства этого механизированного мира и подыскать для своих детей новый мир, где бы они смогли начать жизнь более соответствующую и подходящую человеческой природе.

Распродал все, что у него было, приобрел яхту, запихнул туда всех своих и вышел в море. Плавал и плавал в поисках райского места, о котором мечтал, и что наконец нашел здесь, на «Зачарованных Островах» — на островах, где в те времена обитало не больше сотни поселенцев и кто в течение месяцев, а то и лет, не контактировали с остальным миром.

Вначале жизнь складывалась тут тяжело. Как и остальным островитянам, поселившимся здесь похожим образом, семейству Агренмейер пришлось делать все своими руками и добиваться всего, рассчитывая лишь на свои собственные силы. Начиная с картофеля и томатов, которыми они в основном и питались, и заканчивая домом и инструментами, для ежедневной работы. То была жестокая борьба за выживание, но и одновременно прекрасная. Борьба, в которой они каждый день оказывались на грани поражения, и много раз возникало желание все бросить и убраться отсюда, но, все же, находили в себе силы, не сдавались и выходили победителями, добиваясь того, что жизнь их понемногу становилась все лучше и комфортнее. Когда же перед ними появлялась возможность выбора, то они решительно отказывались от любых соблазнительных предложений, потому что ни за что на свете не хотели отказаться от того, что уже имели и чего добились собственными силами.

Метр за метром они обрабатывали свои поместья, камень за камнем они воздвигали стены своих домов, из досок делали мебель, шпангоут за шпангоутом строили свои лодки.

Тот дом, где меня приняли, в любом другом месте стоил бы миллионы, точно так же, как и его яхта, на которой он проплыл вокруг всего архипелага.

Он женат и счастлив в браке. Жена старше на несколько лет, но, похоже, это не очень-то и волнует их обоих.

История его женитьбы очень забавная. Когда он и его брат вступили в такую пору зрелости, что почувствовали необходимость присутствия рядом женщины, на архипелаге не было других подходящих невест, кроме вдовы-норвежки и ее дочери, приехавшей на остров много лет назад вместе со своим мужем, ныне покойным. Пришлось выбирать из этих двух. Братья долго обсуждали. Наконец, как злые языки утверждают, был брошен жребий, другие говорят, что все было сделано по согласию, но так уж получилось, что Карл женился на матери, а его брат, кто был младше его на один год, на дочери. Сейчас обе пары живут по соседству и, как это может показаться, счастливы. Теща Карла, живописная старуха, что без конца бродит из дома в дом с попугаем на плече, говорит лишь по-норвежски, ну и попугай, соответственно, говорит тоже по-норвежски.

А в доме, кроме людей, живут еще попугаи, также собаки, кошки и множество игуан.

Десятки, почти сотня морских игуан, ползают повсюду и даже спят внутри дома, на печной трубе, и словно куры прибегают со всех сторон, когда их позовут покормить.

Какое, все-таки, это необычное зрелище, когда целая армия этих существ, ужасного вида, прибегают, толкаясь, чтобы поесть из рук человека!

И как странно, когда животные, чья привычная диета состоит исключительно из морских водорослей, с удовольствием едят хлеб, мясо и даже макароны по-итальянски!

Несмотря на то, что я видел это собственными глазами, все же стоило труда поверить в увиденное. Какой-то кот попытался было посягнуть на их кусок мяса, но ящерицы приблизились к нему с обеих сторон, накинулись, смутили его и оставили голодным, несмотря на общепризнанную ловкость и хитрость кошачьих. Рядом находился пес, далматинец, но, видимо наученный горьким опытом, он не связывался с ящерицами, а сам Карл смотрел на все на это и с удовольствием кормил этих доисторических драконов, жадных до макарон. Покончив с кормежкой, все разбрелись по своим любимым местам, принимать солнечные ванны, как и подобает обыкновенным пресмыкающимся.

Эти морские игуаны обитают лишь на Галапагоссах, в других частях земного шара они исчезли. Они несколько меньше сухопутных игуан и в редких случаях превышают в длину один метр. Питаются морскими водорослями, и потому ныряют на самое дно, и преимущественно делают это во время отлива, остальное время валяются на камнях под солнечными лучами. Несмотря на свой устрашающий вид, в основном из-за шипов вдоль хребта и могучих когтистых лап, что вначале внушает некоторое уважение, на самом деле существа совсем не опасные.