Борис Базунов - Три фута под килем

«Осторожные». Каков ты моряк, и сейчас видно. «Храбрый». Вам бы лучше на печке сидеть…

Трудно сказать, чем закончилась бы эта «семейная» ссора, если б одному из нас не пришла счастливая мысль открыть атлас Куйбышевского водохранилища. По атласу от Казани до пристани Камское Устье 80 километров. Водохранилище на этом участке сравнительно невелико. Ширина Волги — три-четыре километра. Только у Красновидова одиннадцать. Но зато почти на всем протяжении фарватер прижимается к правому высокому берегу. Он горист. Это прекрасная защита от ветра. Судя по штормовой телеграмме, ветер северо-западный. А направление Волги от Казани до устья Камы юго-восточное. Значит, ветер попутный. Он будет дуть в корму. Лишь бы не отказало управление. Но это в какой-то мере зависит от нас. Если все проверим, наладим, подгоним — подготовимся к схватке с волнами, если будем начеку (теперь на капитанском мостике «Горизонта» три пары глаз, а серо-голубые глаза Савина равноценны шестикратному биноклю!), если все вместе будем нести вахту по штормовому расписанию — ничего не случится.

Значит, решено? Да, решено! Плывем до Камского Устья. А дальше… Дальше? Посмотрели мы на карту, и стало нам не по себе. Огромные, полуметровые листы атласа не смогли вместить голубую поверхность Куйбышевского водохранилища. Приложили к карте линейку. Двадцать пять, тридцать, сорок! Сорок километров от берега до берега! Сорок километров волн и ветра! Нет, сюда лучше не соваться. Ведь это и есть участок № 4 где, как предупреждает телеграмма, высота волн 250 сантиметров! Но до Камского Устья мы все же доплывем. А там будем ждать у моря погоды.

Порывистый норд-вест дул всю ночь. Когда рассвело, энергия его, казалось, удесятерилась. Веселая прелюдия.

В пять утра вышли из затона, не надеясь, естественно, на гостеприимство Волги. Но первый удар волны был ошеломляющим. Холодный поток, обрушившийся на нас, достиг самого сердца. Не успели сказать «Доброе утро!» первой гостье, как еще одна лавина перескочила через борт.

— Заливает!

— Лево руля!

— Газ… газ прибавь!

— Право руля! Держись!..

И снова холодный душ. Катер начал штормовой танец.

— Круче к волне!

— Зачем? Поворачивай кормой!

— Сбрось газ… Вал впереди!..

Градом сыпались брызги и советы на голову рулевого. Но он не обращал внимания ни на то, ни на другое. Освоился. Катер почувствовал уверенность своего вожака, выпрямился и, захлопав днищем по гребням, двинулся вперед.

Волна не любит строптивых. К ней нужен подход. И мы обхаживали ее: чуть влево, чуть вправо, чуть быстрее. Впрочем, этим ничего не скажешь о замысловатой тактике продвижения между безжалостными волнами.

Мы уяснили главное: плыть можно только по ветру. Даже ничтожное отклонение от курса опасно. Словно в гору, взбирался «Горизонт» по пологому скату обращенной к ветру волны. Надрывно ревел мотор. Ползли вниз стрелки тахометра. Достигнув вершины, катер начинал переваливаться через гребень. Самое неустойчивое положение! Потом катер устремлялся вниз, норовя зарыться носом в впереди идущую волну. Или вдруг вздумывал развернуться, подставляя под пенящийся гребень открытый борт.

А хуже всего очутиться во впадине между волнами. Тогда не зевай! Сразу полный газ! Замешкался или мотор дал перебои — волна обгонит катер, обрушится на корму…

Восемьдесят километров от Казани до Камского Устья. Это четыре часа пути. Четыре часа напряженного катания с зыбких «гор». Только под защитой высокого берега переводили дух.

У буя № 42 попали в переделку. Здесь, перед деревней Теиьки, горы куда-то провалились. Из долины двух небольших речек Шарманки и Черемиски вырвался, как из аэродинамической трубы, западник. И у злосчастного буя № 42 встретились два ветра, встретились две волны. Точно заклятые враги, они шли напролом, силой прокладывая дорогу. Волны громоздились друг на друга, плясали, выделывая адские пируэты, шипели, стонали. Тут бился пульс шторма. Но обойти эпицентр водного кошмара было невозможно.

Ринулись в эту свалку волн. Сразу водяная стена скрыла от нас все четыре стороны света. Бились только за плавучесть катера. Сражались со свирепым натиском всеми силами.

А тут еще встречные суда. Одно такое шло против течения и ветра, оставляя по бокам водяные столбы. Волны катались по палубе самоходки. Из рулевой рубки глянули встревоженные лица. Кто-то, схватив мегафон, прокричал в нашу сторону. Но разве разберешь что-нибудь среди улюлюканья шторма. Озабоченность речников понятна. Наверное, кричали: «Куда вас, ребята, черт несет?!» Действительно, куда? Чего мы полезли в эту драку с непогодой?

Внезапно стихла эта оргия. Волны не вставали уж в полный рост. Фарватер снова привел под защиту берега.

— До Камы двадцать километров! — доложил Коля. Он уже забрался через люк в моторный отсек и выкачивал оттуда воду.

— Продержимся?

— Нужно, — ответил рулевой.

«Горизонт» шел вдоль берега. Мимо воодушевляющей шеренги ходовых ориентиров. За кормой остались створы. По ним проверили свой курс. Все в порядке.

От буя № 39 осталось плыть меньше десяти километров. А река все раздавалась вширь. До левого берега было не меньше семи-восьми километров.

Прошло еще четверть часа, и берег вдруг метнулся к горизонту, растаял синеватой полоской леса. Все слилось: и волны, и небо. Мы оказались во власти Куйбышевского моря. Вон там, за пестрым буем, поворот. Прямая линия идет поперек сорокакилометрового разлива. Это и есть путь на Каму.

Устрашающ в такую погоду необозримый простор, вспененный ветром. Казалось, впереди бесконечное заснеженное поле. А над безбрежьем крутит лютая вьюга.

Катер прижался к берегу. Мы изучали в бинокль урез воды. Природа не очень фантазировала тут и создала что-то вроде земляного вала, ровного, плоского, как крепостная стена. Ни оврагов, ни извилин, ни бухт.

А на карте, как раз против надписи «Камское Устье», — крохотная голубая закорючка. Ручеек? А может, устье речки?

Володя вел катер по карте. А точнее, на авось. Ожидая опасности, молчали. А что предложить взамен?

У берега стоял дебаркадер. Волны наваливались на него. Дерево стонало под неукротимым натиском воды. Бока причала ощетинились гвоздями, скобами и рваными досками. Никаких надписей, никаких названий. Безлюдно. Будто это не пристань, а пансионат для водяных.

Верить или не верить карте? Но вот гора Лобач… створные знаки… фарватер.

Несомненно, это Камское Устье. Здесь должен быть ручеек или устье реки.

— Право руля! — подал голос Николай.

Катер развернулся. Прямо перед нами что-то вроде бухточки. Двинулись вперед. «Горизонт» не переставало отчаянно взбалтывать. Волны и течение сбивали с курса. Прибавили газ… Катер задрал нос. И тут во впадине между войнами мелькнули зловещие очертания топляка.