Андраш Рона-Тас - Монголия. Следами номадов

Новый монгольский трёхлетний план закладывается исходя из того, что большинство населения перейдёт к наполовину оседлому образу жизни, несмотря на то, что природные условия не изменятся в основном в ближайшем будущем.

Часть Монголии, охватываемая поясом, пробегающим от Кобдо через долину Орхона и Селенги до реки Керулен, была территорией самых лучших пастбищ Центральной Азии, и такой до сих пор осталась. Два или три года хорошей погоды были бы достаточны для многократного увеличения состава поголовья, что сопровождалось бы обогащением населения этой территории. Но наоборот, если погода не благоприятствует, всё закончится. В прошлом распадались в течение двух лет большие государства в результате бедствия, вызванного суровой зимой, которая лишила животных корма, а голод и болезни наносили сильный урон стадам. Прямая зависимость от природы была и есть здесь с точки зрения на экстенсивное пастушье хозяйство большая, чем у соседних сельскохозяйственных народов.

Жизнь номадов ориентирована на экономическую независимость. Пастухи сами приготавливают для себя юрты, сами изготавливают пищу и часть одежды. В населённом пункте снабжаются, главным образом, продуктами мучными и текстильными товарами. Два основных материала для строительства юрты, а следовательно, части деревянные и войлок, пастушье общество изготавливает само. Является это привычным продуктом ловких рук мастеров. Деликатнейшую полотняную и шёлковую одежду номады должны покупать, но кожу и мех также делают сами. Питание они составляют таким способом, чтобы в продуктах находилось мясо и молоко, которые животноводы имеют всегда под рукой.

Пополудни прогулялся я по окрестности и отыскал юрту, в которой, как заметил, жила многочисленная семья. Вежливо поприветствовал я домочадцев и уселся среди них. Рассказал им, что приехал издалека, чтобы посмотреть, как они тут живут и работают. Попросил, чтобы они не беспокоились, а я хотел бы немного порисовать и записать. У них было много работы, поэтому после обычного чая и короткого разговора возвратились они к своим повседневным занятиям. Женщина крутилась, приготовляя ужин, и была занята детьми; мужчина что-то делал у подвешенного на деревянном козле мешка с заквашенным молоком; бабушка что-то шила и вела войну с мухами. В юрте жила также молодая супружеская пара, но оба работали снаружи, и только мужчина часто входил в юрту за разным инструментом.

Уже давно заметил я, что расположение юрты является традиционным, и вспоминал уже и о том, что внутри неё нельзя двигаться произвольно. Теперь наблюдал я этот распорядок. На куске бумаги поделил для себя внутреннюю часть юрты на участки так, как показывает рисунок ниже.

Распорядок в монгольской юрте

Потом наблюдал, что делается в каждом из этих участков. В участках 1, 4 и 7 проходила работа; пояс центральный, части 2 и 8, – это место пребывания и сна; в это время пояс тыльный, часть для высшего предназначения, место для гостей, алтаря и имущества семьи. С семейной точки зрения места 1, 2 и 3, а следовательно, сторона западная – это пространство для работы и пребывания мужчины. Участок 1, находящийся налево от двери, – это место, в котором мужчина хранит свой инструмент, как ножницы для стрижки овец, путы для коней, мешок для приготовления кумыса и т. д., частично подвешенные на решётке стены, частично лежащие на крыше сундука или в сундуке. Заметил я, как молодой человек входил через какое-то время в юрту и всегда доходил только до положенного места налево от входа. Более охранялись предметы мужчины, как, например, седло, находящееся обычно в части 2. Если мужчина входит и продолжает работу в юрте и, таким образом, что-то вертит, стругает или шьёт пояса, тогда сидит он в месте 1. Если входит на отдых, ест обед или разговаривает, тогда занимает место перед печью в участке 2. Северо-западная часть юрты, или место 3, предназначено для усаживания чужого или прибывшего в гости мужчины. У стены находится сундук с одеждой и ценными предметами мужчины.

Части 7, 8 и 9 – место жизни и работы женщины. В углу 7, находящемся у двери, стоит оснастка кухни – тройная полка, котёл, мелкая посуда, шумовка, малая и большая ступки, ведро, кружки и т. п. Является эта часть также кладовой, так как помещается здесь соль, сосуды с молоком, здесь также видим приборы для чистки, как вихоть для котла, тряпочка для чашек и метёлка. Перед полкой в ящике хранится сухой навоз, предназначенный для топки печи. В месте пребывания женщины устанавливается привычная семейная кровать, так как в семейной жизни руководит женщина. Во время приготовления пищи и употребления закусок женщина сидит на корточках перед котлом, таким способом, чтобы левое колено высовывалось вперёд, и сидит на правой пяте, отдалённая от ящика с навозом на длину руки. На месте, обозначенном 9, усаживаются прибывшие в гости уважаемые женщины, знакомые или родственницы. Здесь находятся сундуки, содержащие «богатства» женщины. На них стоит маленький ларец, служащий как туалетный столик с зеркалом и косметикой. Наиважнейший рабочий инструмент женщины – швейная машина – находится также в этом месте.

Центральный пояс, места 4, 5, 6, есть как бы «ничья земля». Квадрат 5 является центром юрты, предназначенным для печки, за которой находится столик. Тыльный участок юрты принадлежит богам. Там стоят фигуры Будды, хранятся священные книги, очевидно, у семей, которые ещё эти вещи сохраняют. В некоторых юртах находятся здесь памятки о предках и семейные фотографии.

С точки зрения общественного места 1, 4 и 7 не являются излишне уважаемыми. Производятся здесь не только простейшие работы, но пояс этот предназначен для странников, служащих, а прежде всего, для маленьких детей. Пояс центральный принадлежит взрослым членам семьи. С другой точки зрения, совокупность женской стороны принадлежит семье, мужская же сторона – для чужих. Видно это лучше всего при усаживании свадебных гостей. Например, в окрестности Улан-Гома на свадьбе в юрте родителей невесты на женской стороне сидят также мужчины – родственники невесты. Это доказывает, что деление на стороны женскую и мужскую важным является с точки зрения хозяйственного и в полной мере общественного. Независимо от этого существует другой, может быть, более старый порядок, при котором основанием является различие между семьёй и чужими. Удивительно то, что для чужих предназначена сторона мужская, несмотря на то, что в пастушеских обществах, опирающихся на патриархат, всегда женщина являлась особой чужой, так как она приходила к своему мужу, она вводилась в его семью.