Андраш Рона-Тас - Монголия. Следами номадов

Мы скатывали с горы камни и носили хворост, чтобы создать под колёсами твёрдый грунт. Прошёл час, пока удалось нам как-то освободить машину. В нескольких метрах остановились. Снова попали в западню. Сумья срубил две длинные сосны, и при их помощи за 45 минут мы вытянули машину. Потом из камней построили переправу через ручей и счастливо перебрались на другую сторону. Долина всё больше сужалась, а дорога становилась невозможной для проезда со взгляду на разлившийся поток. Вследствие тряски машины перевернулся наш сосуд с водой и вылился весь запас воды для питья. Машина и вся наша рухлядь были мокрыми. Дорога начала опасно подниматься, но грузовик при этом вёл себя великолепно, и потому вскоре уже находились мы на вершине горы. Здесь мы наткнулись на следы машины, которых с этой минуты держались. Проехали через плоскогорье. В то время, когда «долина капканов» чаровала нас своими свежими нарядными в цветах кустами, а также живой зеленью, проткнутой деревьями, теперь скалистая понурая окрестность встречала нас пустотой. На каменистом грунте торчали местами отдельные сосны. Один из поднявшихся потоков держался очень «гостеприимно», так как когда мы захотели через него переправиться, остановил нас с машиной. Здесь потеряли мы много времени. В течение двух часов выбрались мы как-то из воды. В это время многократно теряли мы надежду, что когда-нибудь отсюда выберемся.

Свистел холодный ветер. Смеркалось. В дороге мы находились уже около двенадцати часов, а не проехали даже 20 километров. Перед нами было ещё 460 километров. На отпугивающе голом плоскогорье ни одного следа жизни. К счастью, грунт улучшался, и машина смогла ехать быстрее. Около 8 часов пополудни наткнулись мы на какую-то дорогу. Произошло это в последнюю минуту, так как почти совершенно стемнело, и после наступления темноты не было бы никакой надежды на отыскание следа человека в этой пустыне. Теперь мы держались слепо этой дороги.

Доехали до руин старинного монастыря, а также до деревянных строений с китайскими крышами. Здесь мы узнали, что едем в неправильном направлении. После краткого совещания двигаемся в сторону находящегося поблизости сомонного центра, чтобы остановиться на ночлег.

Опустилась ночь. Стало так холодно, что я дрожал даже в козьем полушубке.

Снова поехали мы уже другой дорогой. Тратили остатки сил, попадая во всё новые западни. К счастью, взошёл месяц, и при блеске его добрались мы до телефонной линии. Знали мы теперь без сомнения, что не проведена она до сомонного центра, так как давно уже должны были достичь его. Но всё-таки держались линии, чтобы хотя бы доехать до жилого места. Среди темноты громкая грызня собак стала нам сигналом, что поблизости находится юрта. Однако же были в ней только дети, а те не имели понятия, куда нужно ехать. Телефонный провод также закончился. Видимо, прекратили его монтаж.

Мы остановились. Ночь была чудовищно холодной. Единственно блеск месяца добавлял нам бодрости. Если бы имели мы хотя бы с собой палатку, в которой проспали бы до утра! Выбрались из машины, чтобы расшевелить наши промёрзшие одеревеневшие конечности.

Решили, однако, ехать дальше. Более часа пробивались мы сквозь ночь, слепо выбирая возможную для езды местность. Месяц спрятался за тучами, когда на горизонте показались чёрные тени в форме строений. Но только мы смогли это заметить, как наша машина завязла снова в таившемся в темноте море болота. На этот раз уже окончательно. Мы собрали самые необходимые вещи и остатки сил. Пешком пустились мы в дорогу, которая отделяла нас от строений. Был уже рассвет 12 июня, а как позднее мы узнали, температура опустилась до —13 °C. Кальвария наша продолжалась дальше. Впотьмах вышли мы на свалку посёлка, на которой на нашу бредущую в ночи группу напали все собаки, какие только были в округе. Был это для нас одновременно счастливый случай, так как на страшную грызню псов появились люди и проводили нас до здания школы.

От жителей посёлка узнали мы, что находимся очень далеко от основной цели нашего путешествия. В одном из натопленных классов школы – неожиданность: принимает нас старый знакомый – Джагварал. В Улан-Гоме действительно мы не думали, что здесь встретимся. Он прибыл на предвыборную кампанию и как раз готовился ко сну, когда услышал собачий лай. Мы были очень рады этой встрече. Несколько людей под руководством Вандуя поехало на специальной машине к нашему грузовику, чтобы привезти остатки багажа. Возвратились они около трёх часов ночи. Наконец, мы смогли лечь спать.

Когда мы проснулись утром, была прекраснейшая погода, несмотря на то, что в расположенном на северной стороне классе было очень холодно. Я вышел из школы. Теперь всё выглядело гораздо симпатичней. Видимо, блуждая в степи, мы свернули далеко на север, так как в посёлке были уже дома из деревянного бруса, что характерно для лесных местностей. На воротах одного из домов висел маленький плакат. Заметив, что собралась около него группа людей, приблизился и я. Это был предвыборный плакат с портретом и биографией Джагварала. Я почитал, что кандидат происходил из южной Монголии и был ранее учителем. Недавно получил он степень доктора экономических наук в Академии Наук СССР.

На обеде шла беседа. Меня интересовало, как проходят тут выборы. Я узнал, что выборы в Великий Народный Хурал – парламент МНР – существуют с времён смены конституции в 1949 году повсеместно, равно и тайно. Кандидатов в парламент заявляет блок Монгольской Народно-революционной партии и беспартийных.

Голосование происходит в административных единицах. Одновременно выбираются советы: краевые, городские, аймачные, сомонные и меньших административных образований. Позже в степи видели мы нарядные юрты для голосования, так как голосование в Монголии, вполне понятно, происходит также в юртах, куда голосующие прибывают на конях.

Ранним утром был вытянут из болот наш грузовик, после чего Джагварал и заместитель председателя аймачного Совета проводили нас на своих машинах на одном участке дороги. Потом наши пути разошлись. Они ехали дальше на предвыборную акцию, нам же дали указания, как ехать, чтобы обратно попасть на правильную трассу.

Сумья был так измучен после ночной поездки и работы по вытаскиванию машины, что управление машиной передал Вандую. Тот после 15 минут езды отказался от вождения, так как и у него за рулём слипались глаза.

Мы миновали красиво мчащийся табун коней. Стоило бы снять на камеру этих животных, уносящихся с прелестными головами и развевающимися гривами. Кони как бы плыли в воздухе с вытянутыми вперёд головами. Впереди табуна несутся один или два жеребца, а другие кони плотной массой следуют галопом за ними. Вся округа наполнилась топотом. Скачущий табун закрыл перед нами вид, но, к счастью, ветер сносил поднятую пыль в противоположном направлении, в результате мы избежали попадания в пыльное облако, а кроме того, открылся перед нами красивый пейзаж.