Жан Франсуа Лаперуз - Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»

До этих пор они шли по местности, едва ли труднопроходимой, покрытой травой и деревьями, из которых большинство принадлежало к виду берез. Хвойные деревья, которые им встречались, были чахлыми и почти карликовыми. На одном из видов этих деревьев росли шишки, орешки которых были весьма вкусны. Из березовой коры сочилась жидкость, очень полезная и приятная: камчадалы собирают ее в сосуды и много пьют ее.

На каждом шагу путешественники встречали разнообразные ягоды всех оттенков красного и черного. Их вкус, как правило, кисловатый, однако с добавлением сахара они становятся настоящим лакомством.

На закате палатку установили, костер разожгли и все приготовили для ночевки с быстротой, неведомой для людей, привыкших жить под крышей домов. Пришлось приложить большие усилия, чтобы помешать огню распространиться на лесные деревья. Битье палкой по спине не смогло бы искупить столь досадную оплошность казаков, поскольку огонь перекинулся на все собольи шубы. Зимой, когда наступает охотничий сезон, после подобного происшествия никто не выжил бы. Мех этих животных — главное богатство страны, которое отдается в обмен на все необходимые товары и выплачивается в качестве ежегодной подати короне. Поэтому легко понять, что подобное преступление лишает камчадалов всех их выгод. Казаки с величайшим тщанием срезали траву вокруг костра и перед уходом выкопали глубокую яму, чтобы сбросить туда тлеющие угли, которые затем покрыли влажной землей.

В этом походе из четвероногих нашим ученым встретился лишь заяц, почти полностью белый. Они не видели ни медведей, ни горных баранов, ни оленей, хотя эти животные очень распространены в этих краях.

На следующий день на рассвете они продолжили путь. Ночью был сильный снегопад, но еще хуже было то, что туман окутал гору, подножья которой наши ученые достигли только в три часа пополудни. Их проводники, в соответствии с уговором, остановились там, где заканчивался растительный покров, установили палатки и развели костер. Ночной отдых был необходим перед трудами следующего дня.

Мсье Бернизе, Монже и Ресевер начали восхождение в шесть часов утра и не останавливались, пока не достигли в три часа пополудни края кратера в его более низкой части. Часто они были вынуждены помогать себе руками, чтобы удержаться на раскрошенных скалах, в расщелинах которых открывались опасные пропасти.

Все породы, образующие эту гору, состояли из лавы в той или иной степени пористой и почти в состоянии пемзы. На вершине они обнаружили гипс и кристаллы серы, однако не такие красивые, как на пике Тенерифе. И вообще, черный турмалин и все другие минералы, ими обнаруженные, уступали красотой образцам с этого древнего вулкана, у которого уже свыше столетия не было извержений, в то время как камчатский вулкан исторгал породы в 1778 году во время пребывания капитана Клерка в Авачинской бухте. Впрочем, они принесли несколько кусков довольно красивого хризолита, что поистине удивительно, ибо погода была настолько плохой и дорога столь утомительной, что едва ли было возможно добавить новый груз к барометрам, термометрам и другим инструментам. Видимость все время составляла не более расстояния мушкетного выстрела, кроме нескольких минут, когда они увидели Авачинскую бухту и наши фрегаты, которые с этой высоты казались меньше крошечных пирог.

На краю кратера их барометр опустился до девятнадцати дюймов одиннадцати линий и 2/ 10, тогда как в то же самое время наши барометры на фрегатах, где мы проводили ежечасные наблюдения, показывал двадцать семь дюймов девять линий и 2/ 10. Их термометр был на двух с половиной градусах ниже нуля, что отличалось на двенадцать градусов от температуры на берегу моря.

Таким образом, если верны таблицы ученых, которые верят в этот метод измерения высоты, и производя необходимые поправки на температуру, наши путешественники поднялись приблизительно на тысячу пятьсот туазов — необычайная высота, учитывая трудности, которые им пришлось преодолеть. Туманы столь сильно раздосадовали их, что они решили повторить восхождение на следующий день, если погода окажется более благоприятной, — трудности лишь увеличили их рвение. В этой храброй решимости они спустились с горы к своим палаткам. Когда они вернулись, уже наступила ночь. Их проводники, помолившись о спасении души, выпили часть их горячительных напитков — казаки посчитали, что мертвецам они более не понадобятся. Когда поручику донесли об этом, он приказал дать сто палок зачинщикам, что сразу же и было исполнено, прежде чем мы узнали о наказании и смогли просить о помиловании.

Ночь, последовавшая за восхождением, была ужасна: снег пошел с удвоенной силой и через два-три часа покрыл землю слоем в несколько футов. Невозможно было и думать об исполнении плана, составленного накануне, и в тот же вечер они вернулись в Петропавловскую гавань, преодолев восемь лье за один переход: благодаря естественному понижению рельефа возвращение оказалось менее утомительным.

Пока наши минерологи и астрономы столь плодотворно использовали свое время, мы пополнили запасы воды и древесины и заготовили сено для животных, прибытия которых ожидали, ибо у нас оставалась лишь одна овца. Поручик попросил в письме мсье Козлова собрать для нас столько быков, сколько он сможет. С печалью он узнал, что мы не сможем дождаться скот, который, несомненно, должны были отправить по приказу губернатора из Верхнекамчатского острога, поскольку потребовалось бы шесть недель, чтобы пригнать его.

Равнодушие жителей Камчатки к разведению скота помешало умножению стад в южной части этого полуострова, где почти без усилий они могли бы расплодиться так же, как в Ирландии. Наилучшие и самые тучные травы на естественных лугах вырастают до высоты четырех футов. На зиму, которая в этом климате длится семь-восемь месяцев, можно было бы заготовлять огромное количество сена. Однако для камчадалов это слишком хлопотно: потребовались бы большие сараи для сена и хлев а , защищенные от холода. Им кажется, что намного легче жить плодами охоты и рыбной ловли, прежде всего лососем, который ежегодно в одно и то же время приходит в реки, словно манна небесная, чтобы наполнить их сети и обеспечить пропитанием на целый год. Казаки и русские, более воины, чем земледельцы, придерживаются такого же уклада.

Поручик и сержант — единственные из всех имеют маленькие огороды, где они выращивают картофель и репу. Ни их увещевания, ни пример не смогли повлиять на соотечественников, которые хотя и весьма охотно едят картофель, однако не желают ради его получения заняться каким-либо иным родом труда, кроме привычного им собирания естественных плодов земли — таких, как сарана, чеснок и, прежде всего, ягоды. Последние служат им для изготовления приятных напитков и варенья, сберегаемого на зиму. Наши европейские семена сохранились очень хорошо, и мы дали большое их количество мсье Шмалеву, поручику и сержанту в надежде когда-нибудь узнать, что они прекрасно прижились здесь.