Надежда Воронова - Ты приезжай…

Служба проходила торжественно, нарядно. Но у меня вдруг возникло ощущение, будто молитвы, которые возносят Богу, не восходят к Нему, а растекаются над головами присутствующих, – низкий потолок вместо купола препятствует вознесению. Возможно, для более полного сосредоточения на таинстве службы, ухода от мира, что находится за стенами храма окна его матово-жёлтые, сквозь них проникает немного тусклого света.

По окончании литургии был крестный ход до Казанского скита, который находится в глубине острова на вершине холма.

В нём преподобный Арсений когда-то прожил в уединении около трёх лет.

Скит – это монастырь в монастыре, обитель для тех, кто ищет глубочайшего безмолвия и совершенного покоя при самой аскетичной жизни. Круглосуточно здесь правят службы, читается Неусыпаемая Псалтырь. По традиции братия скита обеспечивает себя всем сама. Насельники занимаются огородом, заготовкой дров, рукоделием. Пища всегда постная, без рыбы и молока – хлеб и овощи с растительным маслом один или два раза в день.

Сейчас в Казанском скиту возрождается монашеская жизнь. За ограду скита мирянам вход запрещён, если нет на то специального благословения. На колокольне скита вместо колоколов пока ещё висят сопла ракет и обрезки газовых баллонов – свидетельство пребывания на острове военных.

Рядом с Казанским скитом находится часовня, поставленная в память явления Божьей Матери старцу Иоакиму. Военные перенесли её к причалу, а на крыше установили маяк. Когда остров вернули монастырю, часовню перенесли на старое место и восстановили. Деньги на благое дело жертвовали многие, в том числе и три финских домохозяйки, которые для этого пекли пирожки на продажу.

Сейчас потомки тех финнов, которые когда-то имели отношение к монастырю, приезжают сюда каждый год, помогают обители.

Зимой на острове остаётся человек 20. Того, что вырастили на огороде и в саду, монахам не хватает. Когда позволяет ледовая обстановка, продукты привозят с материка. "Бывало, вшестером снаряжали целую экспедицию за грузом в бухту. С большими санями шли часа полтора, загружали сани и возвращались обратно, часа два, часто останавливаясь, с передышками, – вспоминает настоятель обители, игумен Александр, – Сейчас попроще. В монастыре имеется современная техника: снегоход, квадрацикл. Иногда прилетает вертолёт. Друзей много, помогают, чем могут".

Кстати, на острове до сих пор печное отопление. Дрова для обители – только то, что дарит природа (валежник или брёвна, прибившиеся к берегу).

Монастырь начинался с Коневского скита, но в связи с наводнениями его пришлось перенести на возвышенную местность.

В настоящее время Коневский скит находится под опекой Софийского собора Царского Села. Видимо поэтому, его территория ухожена. Всё здесь радует глаз. Кирпичная ограда, угловые башенки, церковь с колокольней, келейное здание, трёхчастные ворота с килевыми арками при входе, мощёные дорожки и липа средь двора; цветы и цветущая сирень на молодых невысоких кустах. Как уютно, чудесно здесь! Я сидела в тишине на широкой чистой деревянной скамье. Утреннее солнышко ласкало меня и этот райский уголок.

Часами я бродила по острову. И не могла ни надышаться, ни наглядеться, ни наслушаться, ни налюбоваться! И в какое-то мгновение щемящее чувство долгожданного возвращения на родину охватило меня:

На этом острове я чувствовала себя защищённой от всякой напасти. В этом мире в лучах солнца сверкали купола и кресты собора, в этом мире царила тишина, и далёкий голос кукушки лишь подчёркивал её. Босиком ходила я по утренней росе и по кромке прибоя. Заряд энергии был колоссальным. Как-то стоя на берегу, где песок был мелким-мелким и чистым-чистым, я на несколько секунд забыла, что передо мной синие-синие воды холодного северного озера, мне показалось, что я нахожусь на необитаемом острове в каком-нибудь тёплом южном море. Потрясающее ощущение! Я наслаждалась одиночеством и красотой природы.

….Сумерки поднимались от озера всё выше и выше. Вот уже они скрыли стены монастыря, а чуть позже и купола собора. И только позолоченные кресты на куполах ещё несколько минут блестели от света солнца, зашедшего за горизонт. И освящали и монастырь, и этот остров, и меня.

2012 г.

Лет 15 назад знакомая рассказывала мне, как они с подругой побывали на острове Залит, что на Псковском озере.

Подруга её была безнадёжно больна. Врач по профессии, она, однако лечилась только средствами народной медицины, но болезнь не отступала. И вот однажды кто-то сказал ей, что посетивший 50 святых мест, непременно исцелится. Уверовав в это, она стала ездить по храмам и монастырям. Узнав, что на острове Залит живёт некий батюшка, которого верующие почитают как старца, вымаливающего тяжелобольных, решила посетить и его.

До острова катер в ту пору ходил только один раз в сутки, народу набилось под завязку. Как только пассажиры сошли на берег, сразу поспешили к домику батюшки Николая. Он уже поджидал их у калитки. Старец лет под восемьдесят был высоким, седым. Паломники, в основном, женщины разных возрастов, все – в длинных юбках и в платочках, с подобающими ситуации лицами, почтительно организовали очередь. Батюшка со словами благословения помазал каждого. Одни подавали записки, другие ещё и норовили поговорить с ним. Подруги, совершив ритуал, зашли в церковь. Её только начали восстанавливать, и внутри она была в строительных лесах. К сожалению, рассмотреть что-либо не удалось.

И они пошли устраиваться на ночлег. Проблема была решена довольно легко. В то время паломникам были рады, они составляли значительную часть доходов многих островитян.

Оставив вещи, подруги обошли весь остров, полюбовались красотами заката, купили молока (коровы мычали чуть ли не в каждом дворе), и вернулись.

Их квартирная хозяйка, женщина лет 60-ти, сидя на стуле посреди комнаты с проваленным полом, вязала сеть. Не прерывая своего занятия, она сочла нужным выразить своё гостеприимство: предложила приезжим угоститься перезрелыми огурцами и горячим кипятком. Глядя на женщину, подруги переглянулись и одна из них шепнула другой пушкинское: "а старуха пряла свою пряжу".

Утром подруги покинули остров вместе с другими паломниками. Этих людей приятельницы встречали и позже, в других местах. "Насколько изменились наши попутчицы! – вспоминала моя знакомая. – Многие уже были без платочков, и юбки их стали значительно короче. И лица уже не благоговейные".