Александр Усовский - Дойти до перевала

Тут окошко в двери скрипнуло, сдвинулось в сторону — и в образовавшееся отверстие просунулось загорелое лицо чатара Фарника, с которым Савушкин с Котёночкиным успели уже познакомится.

— Pánove dôstojníci, obed! [15] Господа офицеры, обед! — И продублировал это же на том языке, который считал немецким: — Герре официре, миттаг эссен, битте!

— Опять капустняк… — Проворчал Котёночкин.

Савушкин пожал плечами.

— Кормят — уже хорошо, к тому же на второе, глянь — кнедлики с кислой капустой и подливкой; вполне себе приличный обед. Не привередничайте, герр обер-лейтенант, жрите, что дают. — И улыбнулся.

На несколько минут в камере — хотя, если говорить честно, помещение это, судя по всему, раньше было обычной армейской гауптвахтой, по необходимости сделавшейся тюремным узилищем — воцарилась тишина. Первым её нарушил лейтенант, старательно облизавший свою ложку и отодвинувший в сторону судок, в котором только что был гуляш с кнедликами.

— Товарищ капитан, но всё же, как вы думаете, мы тут в каком статусе?

Савушкин хмыкнул.

— Чёрт его знает. Може, и военнопленные хотя Словакия с Рейхом формально не воюет. Если не принимать во внимание, что этот батальон на стороне восставших, то мы с ними вообще союзники, но то такое… Интернированные, разве что? — Подумав, добавил: — А тебе что за печаль? У нас статус простой — мы разоружены и помещены под стражу, что препятствует выполнению нашей задачи, а значит — нам этот статус надо менять. По возможности.

— Да это понятно… А что они дальше с нами будут делать?

— Они, похоже, и сами не знают…. Могут шлёпнуть. Могут отпустить. Третьего варианта нет — держать им нас негде, не сегодня-завтра наши с тобой псевдо-соплеменники устроят этим славным ребятам небольшой конец света…. Это они умеют. Вспомни Варшаву…

Лейтенант кивнул.

— Помню. Особенно Охоту…

Тут замок в двери заскрежетал, громко щёлкнул — и дверь, ржаво скрипя, отворилась. На пороге возник доселе незнакомый разведчикам словацкий военный, судя по золотым звёздочкам на петлицах — офицер.

— Páni dôstojníci, prosím nasledujte ma. [16] Господа офицеры, прошу вас следовать за мной. — Были его первыми словами. Затем, спохватившись, поручик — а одна звёздочка означала именно это звание — добавил: — Ich hoffe du verstehst slowakisch… [17] Надеюсь, вы понимаете по-словацки… — И, махнув рукой в коридор, бросил: — Bitte!

Савушкин усмехнулся — ну ты посмотри, у них все офицеры — полиглоты! — поднялся со шконки, оправил китель и вместе с Котёночкиным вышел в коридор. Однако, дядьке лет тридцать с лишком, а он всё ещё поручик. Даже подумать страшно, до каких чинов он дорастёт к сорока пяти годам, глядишь, и до сотника дослужится! Как-то туго у них с карьерным ростом в этой их словацкой армии — донашивающей чехословацкую форму…

Помещение, в которое их привели, было, судя по всему, канцелярией батальона — или как в словацкой армии это называется? За столом сидел поджарый надпоручик, русый и изрядно загорелый, по левую руку от него — какой-то болезненного вида, бледный и довольно измождённый штатский парень лет двадцати пяти; впрочем, штатским он был исключительно исходя из его одежды. В остальном он не отличался от остальных — пиджак с широкими лацканами был перетянут армейским ремнем с портупеей, которую оттягивала висевшая слева, на немецкий манер, кобура с «парабеллумом», ремень портупеи был крепко затянут, а на правом рукаве — Савушкин даже поначалу не поверил собственным глазам! — была нашита красная комиссарская звезда, выкроенная, судя по всему, из бархатной скатерти.

Надпоручик сухо представился:

— Veliteľ druhého pešieho práporu, nadporučík Dorchak.

Парень с комиссарской звездой на рукаве тотчас же продублировал это на немецком:

— Der Kommandeur des zweiten Infanteriebataillons, Hauptmann Dorchak. [18] Командир второго пехотного батальона гауптман Дорчак.

Савушкин кивнул, коротко бросил: «Hauptmann Weidling, Ober-leutnant Weissmüller, Todt-Ingenieure», а затем, улыбнувшись, добавил:

— Freunde, warum dieses Pathos? Wir sind Verbündete! Ich bin Hauptmann Weidling, ein Ingenieur aus Todt-Organisation. Wir fahren nach Miskolc. Und wir sind weit genug von der Front entfernt, um so streng mit Freunden umzugehen… [19] Друзья, к чему этот пафос? Мы ведь союзники! Я — гауптман Вейдлинг, инженер из организации Тодта. Мы едем в Мишкольц. И мы достаточно далеко от линии фронта, чтобы так строго поступать с друзьями…

Лицо надпоручика на мгновение исказила гримаса — похоже, ему решительно не нравилась сложившаяся ситуация. Всё правильно, пять лет Германия была союзником Словакии, по сути, она стала повивальной бабкой словацкой независимости — и тут на тебе! Тяжело кадровому офицеру перестроить сознание — вчера немцы были друзьями и союзниками, а сегодня они — злейшие враги… Савушкин продолжил:

— Ich bitte Sie, mich und meine Leute zu befreien und uns zu erlauben, unsere Reise fortzusetzen. Am Ende sind wir nicht Militär, wir sind Bauherren… [20] Я прошу вас освободить меня и моих людей и позволить продолжить нашу поездку. В конце концов, мы ведь не военные, мы строители…

Тут парень со звездой, довольно ехидно улыбнувшись, промолвил:

— Wir haben einige Fragen. Auf die wir gerne Antworten bekommen… [21] У нас возникли некоторые вопросы. На которые мы бы хотели получить ответы…

Савушкин кивнул.

— Bitte.

Комиссар, покопавшись в ящике стола, выложил потрёпанную записную книжку в серой обложке — в которой Савушкин, про себя выругавшись, узнал шифроблокнот своего радиста.

Штатский продолжил:

— Der Radiosender Ihrer Gruppe ist amerikanisch und erscheint im Juni dieses Jahres. [22] Радиостанция у вашей группы — американская, выпущена в июне этого года. — Помолчав, добавил: — Und fünf Kilogramm Sprengstoff — zusammen mit zwanzig Zündern… [23] И пять килограмм взрывчатки — вместе с двадцатью взрывателями….

Савушкин развёл руками.

— Jeder benutzt Trophäen. Ihre Armee ist keine Ausnahme, auf dem Hof sah ich einen polnischen Panzerwagen… [24] Все используют трофеи. Ваша армия — не исключение, во дворе я видел польский броневик… — И снисходительно добавил: — Wir sind Pioniere, wir können nicht ohne Sprengstoff sein… [25] Мы сапёры, нам нельзя без взрывчатки…

— Gut. Sagen wir mal. [26] Хорошо. Допустим. — Иронично улыбнувшись, продолжил: — Vor dem Krieg arbeitete ich als Zeichner im Architekturbüro von Pan Shimek in Nitra. [27] До войны я работал чертёжником в архитектурном бюро пана Шимека в Нитре. — Достав из вещмешка кипу чертежей, наскоро смайстряченных лейтенантом Котёночкиным в Венгерской Горке, насмешливо кивнул на них и произнёс: — Wirst du deine Befestigungen nach diesen Zeichnungen bauen? [28] Вы собираетесь строить ваши укрепления по этим чертежам?

Вот чёрт въедливый…. И ведь не скажешь же ему, что чертежи эти — для фельджандармов, а не для профессиональных архитекторов… Савушкин пожал плечами:

— Das sind die Skizzen. Nur in Eile erstellte Entwürfe. Vor Ort wollten wir alles grundlegend machen… [29] Это эскизы. Всего лишь наброски, сделанные наспех. На месте мы планировали сделать всё фундаментально…