Александр Усовский - Кровавый Дунай

— Так. — Подтвердил словак. И добавил: — Тераз тут не су жадни немцы ани мадьяры. Подьме без проблемов.

Савушкин скептически вздохнул.

— Так-то оно так, сейчас все силы немцев между Зволеном и Банска Бистрицей, мы их обошли с левого фланга — но всегда есть вероятность нарваться на какую-нибудь дикую боевую группу. Мы таких повидали… — Помолчав, капитан бросил: — Ладно, утро вечера мудреней! Всем спать! И, Володя, — уже обращаясь к Котёночкину, — нет у нас пары дней на то, чтобы осмотреться. Самое позднее, второго ноября мы должны быть в Будапеште…Из этого и будем исходить!

Утро наступило только по часам — за бортом «блитца» стоял тот же холодный сырой сумрак, что и ночью, лишь на полтона светлее. Савушкин, оглядевшись и не обнаружив среди спящих старшину — окликнул того в проём заднего борта:

— Олег, огонь не погас?

Голос сержанта Костенко на удивление бодро отозвался:

— Як можно, товарищ капитан! Я вже и котелок с водой поставив, будэмо кофе пить, зо свиною тушёнкою та сыром, як паны…И хлеб, а не сухари!

Савушкин привстал на колени, и, оглядев своих бойцов — потянул за плечо радиста:

— Андрей, подъём, семь пятнадцать. Через четверть часа сеанс!

Вскоре все разведчики были на ногах. Пробирающая до костей стылая сырость и резкий порывистый ветер не прибавлял им бодрости, но добротный завтрак — вот интересно, откуда у словацких интендантов датские мясные консервы, португальские сардины и швейцарский сыр? — ситуацию слегка подправил. К тому же сержант Чепрага с первого раза принял шифровку из Центра, отстучал свою, получил квитанцию и довольно быстро расшифровал свежие указания командования. Савушкин взял протянутый радистом листок и прочёл:

В БУДАПЕШТЕ СВЯЗЬ ГЁЗА ВЁРЁШМАРТИ, ШОРОКШАР, УЛИЦА ТЁРОК ФЛОРИШ, 14. ГОВОРИТ ПО-РУССКИ. ПАРОЛЬ «ХОРВАТИЯ НАЧИНАЕТСЯ ТАМ, ГДЕ КОНЧАЕТСЯ БАНАТ», ОТВЕТ «ВОЕВОДИНА ДАВНО НАША». БУДЕТ ОЖИДАТЬ ВАС КАЖДЫЙ ДЕНЬ С 2 НОЯБРЯ С ПЯТИ ДО СЕМИ ВЕЧЕРА НА НАБЕРЖНОЙ ГУБАЧИ, У МОСТА НА ЧЕПЕЛЬ. ТРЕГУБОВ.

Капитан дважды прочёл текст, прежде чем начал понимать, о чём в нём идёт речь — и, обращаясь к словаку, произнёс:

— Ну всё, Иржи, только что Андрей доложил о тебе в Москву, так что с этой минуты ты — член нашей группы. — Помолчав, Савушкин спросил — стараясь не подать виду, что слегка ошеломлён шифровкой, а если говорить точнее — что половину слов в ней вообще не понял: — Ты примерно представляешь Будапешт? Ну там, городские районы, пригороды, остров Чепель?

Словак кивнул.

— Так. Двадцать восьмой год бил с класа экскурсион Будапешт. Нас било три словака на двадесят осем мадьярски школник… — И улыбнулся, вспомнив, судя по всему, какую-то детскую проказу, связанную с той поездкой.

Савушкин почесал затылок.

— Маловато… А твой одноклассник, Ласло — знает Будапешт?

Стоян кивнул.

— Так, так! Бил в милитарна школа Буда. Год!

Уже веселей… Савушкин глянул на часы и скомандовал:

— Всё, по машинам! Костенко за руль, лейтенант и капитан Стоян — в кабину! Ничего, потеснитесь, теоретически сиденье там трёхместное… Володя, если вдруг нештатная ситуация и ты решишь, что пришло время огневого контакта — контрольная фраза пусть будет «Братислава». — Помолчав, Савушкин добавил: — Дай Бог, чтобы она тебе не понадобилась…

Дорога на Невольне оказалась лучше, чем предполагал Савушкин — им удалось спуститься почти до самой долины Грона всего за пять часов. Остановив «блитц» в зарослях лещины на опушке у подножия горного кряжа, капитан скомандовал спешится и занять позицию для наблюдения. Долина Грона в этом месте не превышала в ширину семисот метров, далее на юг начинались Штявницки врхи, пологие горы, густо заросшие хвойным лесом — но эти семьсот метров все же таили в себе немалую опасность. По шоссе вдоль реки нет-нет, да проносились какие-то, судя по всему, военные машины, за полчаса прошло две колонны снабжения из полудюжины грузовых «татр» каждая — явно воинских, правда, непонятно, к какой именно армии они принадлежали. Ну и гужевые повозки словаков — десятка полтора их протарахтело по шоссе за эти же полчаса, не меньше… Движение было весьма оживлённым — надо было или рисковать, или ждать ночи. Савушкин, почесав затылок, обратился к словаку:

— Иржи, каков риск, что нас на этом шоссе остановят?

Капитан Стоян пожал плечами.

— Мыслим, же не вельки. Военски возидла — словенски, немцов никды не видел. Военски жандари не боли… Риск ест, но он малы.

Савушкин кивнул.

— Тогда — вперёд, не будем ждать темноты!

Проскочили долину Грона они и в самом деле без проблем — но уже на подъезде к Банской Штявнице «блитц» вдруг начал тормозить. Савушкин, прильнув к форточке в задней части кабины, увидел стоящий на обочине кюбельваген и трех словацких жандармов — один из которых деловито указывал водителю грузовика, куда тот должен поставить свой «блитц». Капитан, обернувшись к радисту и Некрасову, произнёс вполголоса:

— Трое. Жандармы. Как только я скомандую — Витя, ты с правого борта, Андрей — ты с левого. Сразу на поражение! Проверьте «шмайсеры».

Но прыгать и стрелять не пришлось — жандармы проверили документы капитана Стояна, о чём-то с ним минут пять поговорили, а затем старший из них, пожилой чатар, махнул рукой — дескать, езжайте по своим делам, хлопцы… Как только «блитц» разведчиков отъехал от контрольно-пропускного пункта — Савушкин открыл форточку и спросил:

— Иржи, что это было?

Словак повернулся к капитану — хотя ему здорово мешал сжавшийся в комок Котёночкин — и ответил, улыбнувшись:

— Ето словацкая жандармерия. Пост. Мают приказ контроля за цестой з Кремницы. Хлядаю украинцов з дивизии «Галич». Много крадут…

Савушкин кивнул.

— Видели. То есть мы им не интересны?

— Не. На повстанни са зучастнили и жандары…

— Понятно. О венграх они что говорили? О мадьярах?

— В Жемберовце стоят мадьярски граничары. И далей на юх е Мадьярско, Венгрия. Жандары сказали — надо ехать на Девичаны и Нова Дедина, там нема мадьяр. И чрез Каменец мы в Левице. А там Ласло…

— Сколько это времени?

Словак пожал плечами.

— Може, три часа. Може, два. То недалёко, пятьдесят километров, а цеста добра…

Савушкин в ответ лишь молча покачал головой. Ну ты смотри, как тут всё близко… И немцами даже не пахнет. Понятно — у них сейчас весь фронт от Балтики до Дуная и Дравы трещит по швам, тут не до контроля тыловых словацких районов, дай Бог хоть основные пути сообщения удержать… А дороги и впрямь отличные. Как будто и войны никакой нет…

Уже начало темнеть, когда они спустились со Штвявницкого нагорья и выбрались на придунайскую равнину. Савушкину было как-то даже непривычно возвращаться к «равнинному» образу жизни — два месяца до этого их дороги петляли по отрогам Татр. А тут смотри, что творится — до самого Дуная равнина, ухоженная и обихоженная столетиями крестьянского труда. Нетронутый войной мирный благодатный край…