Александр Усовский - Кровавый Дунай

— Пан капитан, Пуканец. Далей — Девичаны! — открыв форточку, доложил Стоян. Савушкин¸ услышав название села, едва не рассмеялся, и, в последнее мгновение удержав рвущийся наружу смех — Пуканец! — спросил:

— В Левице ты знаешь, куда ехать?

Стоян кивнул.

— Так! Бил у него в сороковой рок. Тогда бил член комиссия по демаркация граница. А Ласло тогда уже служив мадьярске войско. Бил в его штаб в Левице… Когда уже не стало Ческоловенска република… — На всякий случай пояснил Стоян. И добавил, обведя рукой вокруг: — Ето есчо Словенско, але тут юж живут мадьяры. То мадьярски дедины…

— Ясно. — И, обращаясь к старшине¸ Савушкин произнёс: — Олег, притормози вон у тех кустов и загони «блитца» поглубже. На всякий случай подождём ночи, мало ли что… — И, повернувшись к лейтенанту: — Володя, сколько отсюда до Левице?

— Пятнадцать километров. И дорога хорошая…

— Ну вот и отлично. Подождём с полчасика, да и поедем, помолясь. Нам спешка не нужна. Нам нужно добраться до однокашника нашего Сусанина без приключений, тихо и незаметно. Да и чичероне нашему надо переодеться — Словакия через три километра кончится, а в Венгрии его форма — не комильфо…

Когда последняя октябрьская ночь окончательно легла на придунайскую равнину — машина разведчиков тронулась в сторону Левице, который пять лет назад вновь, как и до девятнадцатого года, стал называться Лева. Котёночкин за эти четверть часа в максимально возможных объёмах довёл сложную историю этих мест до Савушкина — но капитан, мало что поняв из разъяснений своего заместителя, про себя решил считать эту территорию австро-венгерской, без раздела на всякие государственные новообразования. Тем более — новые хозяева этих мест и сами плохо понимали, какие здешние земли кому принадлежат…

«Блитц» остановился у дощатой ограды на самом краю города. Капитан Стоян, переодевшийся в ладный рыжий кожушок, смушковую шапку и шаровары — сапоги он оставил свои, офицерские, и Савушкин его отлично понимал, обувь — вещь исключительно интимная, её менять впопыхах — значит, однозначно набить кровавых мозолей — выбрался из кабины, подошёл к тускло светящемуся окошку местной кордегардии и что-то произнёс в адрес двух полусонных гонведов, несущих тут службу. Один из них тотчас же сорвался с места, второй же, с любопытством глядя на «блитц», завёл с капитаном неспешную беседу — понятно, солдатику скучно бить баклуши в своей конуре, тут любому живому человеку будешь рад…

Вскоре второй гонвед вернулся — в сопровождении наспех одетого офицера. Капитан Стоян что-то радостно произнёс, они с прибывшим венгерским офицером смачно обнялись и расцеловались — из чего Савушкин сделал вывод, что прибывший офицер — искомый Ласло, от коего теперь целиком и полностью зависит судьба его группы…

Иржи, минут пять пообщавшись со своим одноклассником, вернулся к разведчикам и доложил вполголоса:

— Тераз едем до Ласло домов. Бывав ведла… рядом с казарни свойго прапору. Лаци всетко нам принесе — униформа, краска — малёвать камьон… Он зо мном в кабине.

Савушкин кивнул.

— Хорошо, поехали!

Ехать далеко не пришлось — Иржи не врал, домик его однокашника действительно располагался в ста метрах от казарм батальона. Венгр, выпрыгнув из кабины, показал водителю, куда поставить «блитц», перекинулся с капитаном Стояном парой фраз и умчался в расположение. Как только Ласло исчез за поворотом — Савушкин скомандовал разведчикам покинуть машину, а сам, подойдя к словаку, спросил настороженно:

— Жандармов не приведёт?

Иржи улыбнулся.

— Он словак. То ест венгр…но словак. Он наш. — Затем, уже серьёзней, капитан Стоян продолжил: — Ми не можем бить мадьярски гонвед. Ми можем бить… помоцны еднотки… как ето руштина… Вспомогательне войско! — Радостно закончил он.

— Это как? — Насторожился Савушкин.

Словак махнул рукой.

— Ставебны прапор. Строителны батальон. Надо малёвать камьон, как строителны батальон в Комаром. Едем в казерну! Домов! — Видя, что капитан Савушкин не до конца понимает ситуацию, Стоян разъяснил: — В мадьярско войско толко мадьяры. Жидья, словаци, цыганы, румуны, русины, сербы — вспомогателне войско. Ми — русины, ми в ставебны прапор в Комаром. До Дуная вольна цеста!

Лейтенант Котёночкин начал было пояснять:

— Товарищ капитан, национальные меньшинства в Венгрии… — Но был прерван Савушкиным, который, махнув рукой, бросил с досадой:

— Да понял я! Документов у нас всё равно нет, хоть мы армией прикинемся, хоть стройбатом…

Иржи деликатно взял Савушкина за локоть.

— Лаци принесе пасс на цестованне до Комаром… Пропуск. На камьон.

У Савушкина как будто камень с души свалился.

— Да что ж ты сразу не сказал!

Стоян пожал плечами.

— Йа говорим…

Савушкин, повернувшись к лейтенанту, с надеждой в голосе произнёс:

— Слыхал, Володя? Пропуск! — Помолчав, добавил: — Глядишь, и впрямь до Комарома доберемся без инцидентов. Если будет пропуск на машину — наши документы могут и не проверить!

Котёночкин кивнул.

— Запросто! Мы в глубоком тылу, в здешних краях сто лет никакой войны не было, бдительностью и не пахнет… глядишь, и просочимся…

Тут из-за поворота показался капитан Ласло и с ним два гонведа, тащивших повозку с какими-то тюками и коробками. Савушкин на это лишь удивлённо покачал головой — ничего себе порядки в венгерской армии!

Когда повозка с впрягшимися в неё и тяжело дышащими гонведами поравнялась с кормой «блитца» — Ласло что-то скомандовал своим бойцам, и те, облегчённо вздохнув, бросили свой экипаж, после чего, козырнув своему командиру — быстро удалились. Савушкин не переставал удивляться нравам и обычаям мадьярского войска… Ну ты смотри, что твориться! Вполголоса он спросил у Иржи:

— А твоему Лаци не надо какие-то документы выписывать на обмундирование?

Словак пожал плечами.

— Тото йе его прапор. Его батальон. Он командир — робит, цо хцэ…

Савушкин промолчал, не зная, что сказать. Вот это им повезло, так повезло!

Подошедший к разведчикам Ласло¸ указав на повозку, произнёс, явно волнуясь и запинаясь:

— Nevedel som veľkosť, tak som priniesol všetko. Plný set. A vymaľujte si, aby ste svoje vozidlo znova natreli. [4] Я не знал размеры, поэтому привёз все. Полный комплект. И краску, чтобы перекрасить ваш грузовик (словацк.)

Савушкин кивнул.

— Добре, подьме на то. Вдяка за помоц! — Его словацкий был, конечно, далёк от совершенства, но вряд ли Ласло знал русский…

Мадьяр улыбнулся.

— Priatelia Jiri sú moji priatelia! [5] Друзья Иржи — мои друзья! (словацк.)

Савушкин в очередной раз поразился схожести славянских языков. Все же очевидная глупость — специально учить словацкий или польский, достаточно пожить в Словакии или Польше пару-тройку недель… Жаль, но уже завтра благодатные славянские земли останутся далеко позади. Вокруг будут одни венгры — говорящие на такой жуткой абракадабре, что ни в сказке сказать, ни пером описать…