Лаура Спинни - Бледный всадник: как «испанка» изменила мир

После первых же случаев гриппа Френч тут же ввел карантинные ограничения на подведомственной ему территории. Из-за этого те из юпикских мужчин, кто не успел вернуться с весенней охоты в свои деревни к началу летней рыбалки, оказались отрезаны от родных мест, а всякие попытки прорваться или прокрасться к берегу через закрытую на карантин территорию карались «карантинным арестом» на десять суток с кормежкой за свой счет. Поддержали почин бывшего сослуживца и врачи APA, объявившие все поселения отдельными карантинными зонами, правда, удерживаемых там аляскинцев все-таки кормили и снабжали топливом и медикаментами за счет компании. Вопреки всем этим усилиям и больница в Диллингхеме, и импровизированные стационары на базе медпунктов APA вскоре оказались переполнены, и врачам пришлось срочно заняться установкой брезентовых палаток на деревянных настилах для размещения все прибывавших пациентов. В конце мая на самом пике эпидемии слегли и сам доктор Френч, и две медсестры, имевшиеся в его распоряжении, и Френчу ничего не оставалось, кроме как в лихорадочном ознобе запрашивать по телеграфу экстренную помощь, и хорошо еще, что этот отчаянный сигнал SOS был услышан и правильно понят катером береговой охраны «Уналга».

«Уналга» вышла из Сан-Франциско за месяц до описываемых событий в обычный патрульный рейд вдоль западного побережья, по пути подхватывая пассажиров, почту и грузы. Капитан судна Фредерик Додж знал Аляску прекрасно, в отличие от впервые пустившихся в плавание в этих водах нового кока «Уналги» и вахтенного офицера Юджина Коффина, чья фамилия задним числом звучит как дурная шутка с потугами на черный юмор [243] «Coffin» переводится с английского как «гроб». . Однако именно Коффин позже оставил в своем дневнике важнейшее свидетельство о том, как так случилось, что их катер в критический момент оказался поблизости от Диллингхема и устремился на помощь доктору Френчу. Оказывается, капитан Додж попутно с береговым патрулированием и извозом занимался еще и скупкой завалявшихся по домам у аляскинцев старинных русских икон и самоваров, но, понятно, не в обиду местным, и Коффин тому свидетель: «Полагаю, он все-таки им что-то платил за эти вещи, да не то слово – я в этом даже и не сомневаюсь» [244] E. A. Coffin Diary, 1919–1924. Alaska State Library Historical Collections, MS 4–37–17. .

На борту «Уналги» имелся врач, который сразу же по прибытии катера в Уналашку (порт и главный город одноименного острова) 26 мая и констатировал, что город объят гриппом. Капитан Додж организовал спасательную операцию, а Коффин 30 мая сделал следующую запись в своем дневника: «„Уналга «кормит и выхаживает весь город и хоронит мертвецов». К тому времени, как следует из судового журнала, капитан успел отправить Френчу сообщение о том, что «Уналга» остается на Уналашке для оказания помощи местному населению и к нему на подмогу в Диллингхем прийти не сможет. Судя по всему, Френч этого сообщения по каким-то причинам не получил, как и два коменданта рабочих поселков при рыбзаводах, также радировавших SOS на «Уналгу» и ответа не дождавшихся. К 7 июня пик эпидемии в Уналашке был пройден, но тут Додж получил от губернатора Риггса обещание отправить на остров гуманитарную помощь от американского Красного Креста легким крейсером «Марблхед», прибытие которого ожидалось 16 июня, – и Додж решил дождаться его прибытия.

«Марблхед» и затем еще один транспорт – вот и вся помощь, полученная Аляской от федерального правительства в ходе разворачивавшейся на этой территории трагедии. Зато на борту крейсера «Марблхед» в Уналашку прибыл весьма примечательный пассажир, а именно – Валентайн Мак-Гилликадди, врач, некогда прославившийся тем, что, работая представителем федерального правительства среди индейцев, вел себя весьма нестандартно, явно симпатизируя сиу, которых был призван «цивилизовать». С легендарным Бешеным Конем, великим вождем одного из племен сиу, он и вовсе подружился и, говорят, оставался при нем в 1877 году до последней минуты [245] Бешеный Конь (1840–1877) считался одним из самых непримиримых врагов бледнолицых и регулярно выводил свое племя оглала на тропу войны с ними. В 1877 г. был доставлен в Форт-Робинсон якобы для переговоров с генералом Джорджем Круком ( англ . George Crook, 1828–1890) об условиях мирного договора и получил смертельное ранение штыком в живот. . Когда Америка вступила в войну, Мак-Гилликадди сразу же учуял запах новых приключений и попросил Военное министерство отправить его в Европу хирургом или офицером разведки. Не взяли по возрасту. Тогда он предложил свои услуги Красному Кресту – с тем же результатом. А вот Государственную службу здравоохранения США его услуги заинтересовали, поскольку она остро нуждалась в дополнительных кадрах в свете разразившейся эпидемии испанского гриппа. На собеседовании с представителем ведомства в Сан-Франциско Мак-Гилликадди честно признался, что «ни черта не смыслит в гриппе». – «Не мне вам советовать, – живо откликнулся представитель. – Но тут ведь никто из нас тоже ни черта о нем не знает» [246] J. B. McGillycuddy, McGillycuddy, Agent: A Biography of Dr Valentine T. McGillycuddy (Stanford: Stanford University Press, 1941), p. 278. . Так семидесятилетний врач вернулся с пенсии к работе и поначалу занялся борьбой с гриппом на калифорнийском месторождении ртути в Нью-Идрии, где открыл профилактические противогриппозные свойства ртутных паров, а теперь добрался и до Аляски.

На следующий день после прибытия «Марблхеда» в порт Уналашка Мак-Гилликадди в сопровождении еще двух врачей, трех фармацевтов и четырех медсестер погрузились с кое-какими лекарствами на «Уналгу» и отправились в двухдневное плавание в глубь Бристольского залива. «На подходе к порту доктор вышел на палубу и стал с трапа высматривать, что там на берегу, – писала Джулия Бланчард Мак-Гилликадди, супруга и биограф врача. – Легкий встречный бриз доносил со стороны земли отчетливый трупный запах. Что-то там неладно, сказал доктор, причем прямо на берегу» [247] Ibid., цитируется по переизданию: Blood on the Moon: Valentine McGillyCuddy and the Sioux (Lincoln and London: University of Nebraska Press, 1990), p. 285. .

«Уналга» прибыла в Диллингхем 19 июня. Шедший следом «Марблхед» отправился на другую оконечность залива с оставшейся на борту крейсера частью медикаментов и продовольствия. Оба судна прибыли на место трагедии «слишком поздно, чтобы от них был какой-то прок», выражаясь словами врача одного из рыбзаводов, поскольку все самое худшее к тому времени уже закончилось.

Френч и обе медсестры государственной больницы – Рода Рэй и Мэйм Коннелли – благополучно поправились и вернулись к исполнению обязанностей, а пока они болели, на подмогу из порта Валдиз прибыли еще две. Этим пришлось проделать путь длиною в восемьсот километров морем и тундрой на собачьей упряжке, и одна из них, уже упоминавшаяся Кэтрин Миллер, сразу по прибытии в Диллингхем записала в дневнике свои наблюдения: «Здесь и вверх по течению реки Вуд [при впадении которой в губу Нушагака стоит Диллингхем] опустошение от инфлюэнцы тягчайшее. Некоторые деревни вымерли полностью. <���…> Отряды спасателей находили целые семьи мертвыми вповалку на полу их хижин» [248] K. Miller. .