Бернард Корнуэлл - Тигр стрелка Шарпа. Триумф стрелка Шарпа. Крепость стрелка Шарпа

В полумиле от того места, где предавался тревожным размышлениям Шарп, разворачивался обоз. Там стреножили быков, привязывали к кольям быков и к деревьям слонов. Водоносы таскали воду для животных из мутных оросительных канав. Фуражиры, вооружившись косами, отправлялись на поиски корма. Слонов кормили свежими пальмовыми листьями и сдобренным маслом рисом. И капитану Маккею, носившемуся в этом хаосе на низенькой гнедой лошадке, приходилось решать десятки вопросов, от складирования боеприпасов до обеспечения кузнецов подковами. Неудивительно, что, увидев Хейксвилла и его людей, капитан от души обрадовался:

— Сержант? Вы еще здесь? А я думал, вы уже заковали этого негодника в цепи!

— Проблемы, сэр, — ответил Хейксвилл, замирая по стойке смирно.

— Вольно, сержант, вольно. Так что, вы его не нашли?

— Еще нет, сэр.

— И вернулись в мое распоряжение? Отлично. Просто отлично.

Маккей был еще молодым офицером, изо всех сил старавшимся видеть в людях только лучшее, и, хотя сержант из 33-го полка не внушал симпатии, он всячески стремился заразить его своим энтузиазмом.

— Пуккали, сержант. Пуккали.

Щека у Хейксвилла задергалась.

— Пуккали, сэр?

— Да, водоносы.

— Я знаю, сэр, кто такие пуккали, как-никак столько лет провел среди этих нехристей, что и не сосчитать, но, простите, сэр, не понимаю, я здесь при чем?

— Нам нужно устроить для них сборный пункт, — объяснил Маккей. Пуккали были в каждом подразделении и во время сражения занимались тем, что доставляли солдатам воду. — Кому-то надо за ними присматривать. Ребята они хорошие, но уж больно боятся пуль! Их надо подгонять. Я завтра буду занят доставкой боеприпасов, так что… не могли бы вы взять эту обязанность на себя? Приглядеть за тем, чтобы парни делали свое дело как положено? — Среди «парней» были и мальчишки, и старики, и калеки, и слабоумные, и глухонемые. — Отлично! Прекрасно! Проблема решена! А теперь, сержант, вам следует хорошенько отдохнуть. Завтра нас всех ждет веселый денек! И кстати, в семьдесят четвертом сейчас проводят службу. Рекомендую для бодрости духа. — Майор улыбнулся сержанту и, заметив прокатившуюся мимо повозку, устремился в погоню. — Эй! Эй! Подождите! Не туда! Поворачивайте сюда!

— Пуккали. — Хейксвилл сплюнул под ноги. — Пуккали! — Ему никто не ответил — все уже знали, что, когда сержант чем-то особенно недоволен, от него лучше держаться подальше. — Ну да ладно, могло бы быть и хуже.

— Хуже? — не удержался рядовой Флэгерти.

Хейксвилла передернуло.

— У нас проблема, парни, — мрачно сообщил он. — Эта проблема — один шотландский полковник. Не желает, видите ли, соблюдать установленный порядок. Этого я не позволю. Не допущу! На кону, парни, честь полка. Да. Крутит-вертит, мнит себя самым хитрым. Но я-то вижу его насквозь. Вижу насквозь его гнилую шотландскую душонку. Шарпи, похоже, приплачивает ему. Не иначе. А что? Так оно и есть! Порча и гниль, парни, кругом порча и гниль. — Хейксвилл мигнул. Мозг его напряженно работал. — Завтра, парни, мы погоним этих чертовых лодырей туда, где убивают. И тогда у нас обязательно будет шанс. Ради чести полка мы должны воспользоваться шансом. Ради чести полка, да!

— Воспользоваться шансом? — спросил Лоури. — Как это?

— Шлепнуть мерзавца, дубина!

— Убить Шарпа?

— Вот наградил Господь помощничками, придурок на придурке. Не Шарпа! Он нам нужен в тихом местечке, где никто не помешает порезать его на ремни. Убрать надо полковника! Как только подстрелим мистера чертова Маккандлесса, так и Шарпи, считай, уже наш.

— Полковника нельзя убивать! — возразил Кендрик, повергнутый в ужас одной лишь мыслью о том, что придется поднять руку на офицера.

— Ты, рядовой Кендрик, — процедил сквозь зубы Хейксвилл и с силой ткнул в бок солдату дулом мушкета. — Ты поднимешь мушкет… взведешь курок… — Он взвел курок, и все услышали сухой щелчок. — А потом выстрелишь. — Сержант спустил курок. Порох на полке вспыхнул и зашипел. Кендрик шарахнулся в сторону. Из замка вырвался дымок, но выстрела не последовало. Хейксвилл загоготал. — Поймал, а? Ты, небось, и штаны уже обмочил? Думал, я пущу тебе пулю в брюхо, а? Нет. Но ты завтра это сделаешь. Подстрелишь проклятого шотландца. Пустишь пулю в брюхо, или в башку, или куда еще — главное, чтоб он сдох. Завтра. — Все промолчали. Хейксвилл прошелся взглядом по нахмуренным лицам. Ухмыльнулся. — Каждому дополнительную долю, парни. Если сделаете. Каждому дополнительную долю. Хотите брать офицерских шлюх, когда вернетесь домой? Всего-то и надо, что пустить одну пулю куда следует. — Он хищно оскалился. — Завтра, парни, завтра.

Но в этот момент за рекой, там, куда отправился на разведку конный разъезд 19-го драгунского полка, все вдруг изменилось.

Уэлсли спешился, сбросил мундир и подошел к стоящему на треноге тазику. Командовавший в тот день пикетами подполковник Оррок воспользовался моментом, чтобы пожаловаться на приданные его скромному отряду две легкие пушки.

— Они за нами не поспевают, сэр. Постоянно отстают на триста, а то и четыреста ярдов. На четыреста ярдов!

— Я ведь просил вас, Оррок, идти рысью, — сказал генерал, вытирая насухо лицо и проклиная привязавшегося зануду.

— А если бы на нас напали! — запротестовал подполковник.

Генерал вздохнул, понимая, что Оррока нужно как-то успокоить.

— Кто ими командует?

— Барлоу, сэр.

— Хорошо, я с ним поговорю, — пообещал Уэлсли, поворачиваясь к промелькнувшему между палатками дозору 19-го драгунского полка. Драгунам было приказано провести разведку на другом берегу Путны, и их скорое возвращение озадачило генерала. Присмотревшись, он увидел, что разведчики сопровождают группу индийских торговцев, бхинджари. — Извините, Оррок, — бросил Уэлсли, набрасывая мундир.

— Так вы поговорите с Барлоу, сэр? — спросил подполковник.

— Я ведь уже сказал, не так ли? — отозвался генерал, направляясь к всадникам.

Командир дозора, капитан, легко спешившись, кивком указал на одного из бхинджари, очевидно старшего:

— Наткнулись на них в полумиле к северу от реки, сэр. У них восемнадцать повозок с зерном. Утверждают, что противника в Боркардане уже нет. Зерно они собираются продать в Ассайе.

— В Ассайе? — Генерал нахмурился — название ничего ему не говорило.

— Деревушка, сэр, в четырех или пяти милях отсюда. Утверждают, что войско там.

— В четырех или пяти милях? — удивленно переспросил генерал. — Вы уверены?

Капитан пожал плечами:

— Они так говорят, сэр. — Он повернулся к торговцам, безмятежно стоявшим в окружении кавалеристов.

Господи, подумал Уэлсли. Неужели враг так близко? Неужели его обманули? Противник сыграл на опережение и теперь в любую минуту мог ударить с севера по практически беззащитному британскому лагерю. И Стивенсону уже никак не успеть. Шотландцы распевают свои гимны, а неприятель всего в четырех милях! Генерал резко обернулся: