Наталия Сотникова - Что губит королев

Луиза Франсуаза Генриэтта, урожденная д’Аркур-Лоррен (1707–1737), принцесса де Тюренн и герцогиня де Буйон, была четвертой женой герцога де Буйон, старше ее на 41 год. Высокая шатенка, черноглазая и живая, с мушкой на уголке чувственного ярко-алого рта (на языке мушек это означало «кокетка»), капризная и до крайности ревнивая, была чрезвычайно темпераментной дамой со множеством любовников, включая своего пасынка. Она равным образом не терпела соперниц себе и попыталась доказать Морицу, что какая-то там актриска есть полное ничтожество по сравнению со столь титулованной дамой. Надо сказать, что Мориц самым бессовестным образом подыгрывал принцессе, например, пригласил на Пасху обеих женщин в свой замок Пипль близ Парижа, наслаждаясь тем, как любезности, которые он оказывал одной на глазах другой, разжигали их ревность.

Надо сказать, что Адриенна своим талантом некоторым образом переломила отношение общества к комедиантам, как настоящему отребью, с которым людям грех общаться, – как известно, церковь даже отказывала им в соборовании. Она стала первой актрисой, которую приглашали в великосветские салоны для выступлений с декламацией. Поэтому герцогиня позвала ее в гости в свое имение, где Мориц явно дал понять, которой из двух женщин он отдает предпочтение. Похоже, ему доставляло какое-то извращенное удовольствие сталкивать лбами двух любовниц. Адриенна поняла, какую жалкую роль отвергнутой возлюбленной ей придется отныне играть. Мориц перестал навещать ее, и в сердце актрисы боль постепенно переросла в гнев. Как-то во время спектакля в театре появился Мориц, беспечно болтавший со своим другом.

Давали «Федру»; героиня умоляла пасынка Ипполита, к которому испытывала греховную страсть:

Партнер, естественно, протянул ей меч, который требовала Федра. Адриенна в непритворном гневе схватила его и сделала выпад в сторону человека, столь жестоко оскорбившего ее. После этого она бросилась прочь со сцены, не обращая внимания на смятение среди зрителей.

Примирение влюбленных состоялось, но оно еще больше укрепило желание герцогини де Буйон безраздельно царствовать в сердце Морица. Последовали странные события, которые дали повод и современникам, и потомкам обвинить ее в отравлении соперницы.

24 июня 1729 года Адриенна, возвратившись из церкви – она была истинно верующей, – нашла у себя записку без подписи, доставленную посыльным.

«Вы будете удивлены, что вам пишет незнакомый человек, дабы вы встретились с ним в понедельник в полшестого вечера на большой террасе Люксембургского сада. Он даст вам более полные разъяснения. Вы узнаете его следующим образом: к вам подойдет аббат, который трижды стукнет по своей шляпе».

В указанный час Адриенна направилась на свидание в сопровождении своей приятельницы и горничной. К ней подошел молодой невысокий горбатый некрасивый аббат и предупредил ее, что соперница собирается сыграть с ней злую шутку. Поскольку актриса не поверила ему, он попросил разрешения навестить ее на следующий день в семь вечера. Адриенна известила об этом визите Морица, и тот, весьма обеспокоенный, также прибыл к ней в назначенное время. Посетивший актрису аббат Муре объяснил, что является также недурным миниатюристом и в последнее время работал над портретом герцогини де Буйон. Эта дама поручила ему посредством рекомендации от подруги втереться в доверие к Адриенне, дабы написать ее портрет. Такой предлог предоставит священнику возможность безо всякого труда дать актрисе лишенное вкуса приворотное зелье, которое отвернуло бы ее сердце от графа Саксонского. Когда аббат отказался, герцогиня якобы вызвала двух громил ужасающего вида, пригрозивших ему страшной смертью. Аббат был вынужден согласиться и получил флакон с дюжиной пилюль, которые и передал актрисе.

В сопровождении Морица Адриенна на следующий день отправилась к генеральному лейтенанту полиции Эро де Фонтену. Тот принял посетителей с изысканной вежливостью, забрал флакон и передал его аптекарю Жоффруа для изучения. Надо понимать, что надежных методов выяснения конкретного состава подобных пилюль наука тогда еще не знала, а потому, сочтя вид пилюль подозрительным, Жоффруа поставил эксперимент в чистейшем виде: дал их проглотить собаке, которая немедленно окочурилась. Однако же ни блюститель порядка, ни аптекарь не желали связываться с могущественным семейством де Буйон, поэтому Адриенне предстояло самой противостоять угрозе ее жизни. Правда, это событие произвело соответствующее впечатление на самого Морица, и он порвал с влюбленной герцогиней, что лишь подстегнуло ее ревность. Масла в огонь подлил инцидент, опять-таки произошедший на спектакле в «Комеди-Франсез» 10 ноября 1729 года.

Адриенна вновь играла Федру с присущей ей самоотдачей, так что зал был буквально наэлектризован. Внезапно в ложу с шумом вошла герцогиня де Буйон с группой друзей. К несчастью, момент для своего появления она выбрала самый неподходящий: Федра вышла на авансцену и, вытянув руку к ложе соперницы, патетически провозгласила:

Публика пришла в восторг и разразилась бешеными аплодисментами. Герцогиня постаралась не подать виду, что эти слова были произнесены в ее адрес, но такое притворство далось ей с немалым трудом. Через несколько дней она послала в театр свою челядь, чтобы та освистала Адриенну во время представления трагедии «Андроник», а муж герцогини потребовал, чтобы дуайен театра принес извинения его жене. Все это печально сказалось на слабом здоровье Адриенны.

15 марта 1730 года актриса выступила в роли Иокасты в трагедии «Эдип» Вольтера. Ей было так плохо, что во время приступов дизентерии она была вынуждена покидать сцену. Адриенна с трудом довела спектакль до конца, дома слегла в постель и через четыре дня скончалась на руках Морица, в присутствии хирурга Фаже и ее самых преданных друзей, Вольтера и графа д’Аржанталя. Немедленно пошли слухи об отравлении либо букетом цветов, либо надушенными перчатками. Более прозаичные современники говорили о губительной клизме.

Вольтер потребовал, чтобы Фаже произвел вскрытие; Мориц срочно удалился, то ли во избежание скандала, то ли от невозможности перенести эту сцену. Вскрытие будто бы не выявило отравления, но обнаружило воспаление кишечника. Тем временем, пользуясь суматохой, слуги принялись растаскивать имущество актрисы; сестра Адриенны Маргарита попыталась привлечь жителей квартала, чтобы помешать этому. В дополнение ко всему кюре церкви Сен-Сюльпис, верной прихожанкой которой была Адриенна, заявил, что не допустит ее прах в церковь для отпевания, поскольку покойная перед смертью не отказалась от своего позорного ремесла.